Царичина - Владимир Симеонович Манчев

в принципе не бывает, во-вторых, в эту историческую эпоху даже такое, несерьезное с точки зрения современного человека, расстояние преодолевалось медленно и долго, а в-третьих, не будем забывать о том, что это все-таки другой мир. Так что ничего удивительного. Кстати, картошка местным очень даже понравилась. Правда, пришлось сначала снабдить их парой вместительных кастрюль из нержавейки с крышками, чугунными сковородами и подробными инструкциями по варке и жарке сего непривычного для этих мест продукта. Разумеется, в моих путешествиях принимал самое активное участие и Колю, пришлось даже сводить его ненадолго в наш мир — перетащить из гаража в мир-копировальник продовольствие и купленный недавно велоприцеп со слегка переделанной для удобства использования человеком ручкой. Да, подобный привет из XXI века точно вызовет нездоровый интерес у местных жителей (к садовым тележкам уже привыкли), но на двух таких транспортных средствах перевозить поклажу по снегу куда удобнее, из-за колес большого диаметра, да и ради помощи голодающим можно пойти на подобный риск.

Как-то незаметно наступило 21 сентября, мой длинный преподавательский отпуск подходил к концу и надо было готовиться к новому учебному году (в вузах Болгарии он начинается 1 октября для студентов-очников), а также к зиме. И все же мы с Колю успели еще пару раз сходить в мир-копировальник и к нашим друзьям из XIX века — доставить картошки, муки, спичек и патронов. В качестве небольшого подарка я даже передал им четыре литровые бутыли (конечно же, без этикеток, заткнутые самыми обычными пробками и обернутые полотенцами, чтобы не разбились) греческого оливкового масла, которому обрадовались не только женщины, но и Фотю — грек по отцовской линии.

В самом конце месяца, выкроив буквально полдня, я, наполнив вместительную сумку и рюкзак патронами для ИЖ 12, взял три двустволки, патронташ и снова отправился к моим друзьям и соратникам.

Стоявший на посту Колю заметил меня еще издали и быстро шмыгнул в дом. Спустя, наверное, минуту, на улицу выскочили сам часовой и надевающий на ходу шапку Вылчан.

— Добро пожаловать, господин майор! — улыбнувшись произнес воевода и крепко пожал мне руку.

— Здравствуй, Вылчан, рад тебя видеть! Как вы тут?

— Да что нам сделается? Живем-поживаем, ребят вот учим помаленьку с Борисом и Фотю.

В очаге горел огонь, на столе стояло немудреное угощение и даже бутыль с фирменной медовухой дяди Тодора. Кажется, я еще не упоминал о ней? Каюсь — забыл, до медовухи ли тут, когда такие события происходят? Хотя, как выяснилось из неспешного разговора с воеводой, никаких мало-мальски серьезных событий за время моего отсутствия не произошло. Что же, тем лучше. Осталось лишь, подкрепившись на дорожку, идти к дяде Тодору.

Погода стояла на удивление теплая, вовсю светило солнце, даже снег начал подтаивать. Мы с Вылчаном бодро шагали впереди, за нами Колю тащил велоприцеп с картошкой. Для чего мне понадобилось снова тащить сей корнеплод и стоило ли мотаться в параллельный мир Болгарии XIX столетия из-за такой ерунды? Еще как стоило! Все дело в том, что я задумал научить местных крестьян выращивать картошку самостоятельно, а для этого был нужен посадочный материал и подробные инструкции. Потому и пришлось сходить к доброму мельнику, доставить ему клубни и подробно рассказать о технологии посадки «второго хлеба» и ухода за ним. Причем Фотю, словно прилежный ученик, записывал за мной все этапы сельхозработ, а дядя Тодор качал головой и цокал языком.

Расставаясь с гостеприимным хозяином, Вылчаном, Борисом, Фотю и Колю, я честно предупредил их, что известное время меня не будет. Возможно даже месяца два или три. Мои друзья и соратники, разумеется, посетовали на это, да и мне самому отнюдь не хотелось их оставлять надолго, однако, работа, начавшая приносить неплохой доход торговля, да и домашние дела требовали львиной доли моего времени. Мы тепло попрощались в твердой уверенности, что снова встретимся и ваш покорный слуга вернулся в свой суетный и непростой мир.

ГЛАВА VIII

В начале ноября, немного отдышавшись после начала учебного года и разобравшись с домашними делами (среди которых была и установка пеллетной горелки — как-никак зима на носу), я решил наведаться к своим новым друзьям в Болгарию XIX века. Но на сей раз Сезам не открылся. Пришлось попробовать второй раз. Спустя секунду серая скала будто нехотя отошла в сторону и передо мной предстала уже ставшая привычной шлюзовая камера переходника.

Только выйдя наружу и убедившись, что это действительно Болгария XIX века, я с облегчением выдохнул.

До мельницы я добрался быстро и легко. Встретил меня стоявший на посту Борис:

— Здравствуйте, господин майор! А мы Вас давно уже ждем. — радостно улыбаясь произнес молодой человек.

— Во-первых, не «здравствуйте», а «здравия желаю», во-вторых, раз я обещал, то обязательно приду, а в-третьих, где Вылчан? — ответил я ему нелюбезно. Но делать нечего — надо дисциплину подтягивать. В конце концов, мы боевой отряд или кто? И парень, повесив нос, отправился за воеводой.

Вылчан, как было у нас заведено, доложил обо всем, что касалось четы и четников, о состоянии оружия, количестве боеприпасов, обстановке в селе и в окрестностях. В числе прочего, он сообщил о новом пополнении — Игнате — парне с выселок Краиште, откуда в свое время к нам пришли два брата-близнеца: Атанас и Григор.

— И как этот Игнат?

— Что Вам сказать, господин майор? Парень он неплохой, лучше двух других, которые с ним вместе пришли. Я их не взял — один мал еще, а другой бестолковый. Обратно их отослал.

— Ты правильно сделал, воевода. А больше никто не приходил, в чету не просился? Подозрительных не было?

— Не было подозрительных, господим майор. — бодро отрапортовал мой заместитель, а затем как-то замялся. И я решил его подбодрить:

— Ну, что замолчал, воевода, что случилось? Говори смелее, мы тут одни.

— Да пустяки, господим майор… Руменова сестра Райна к нам ходит постоянно, никак прогнать ее не могу. Сколько раз уж говорил — не берем мы девушек в чету, не женское это дело — гайдуцкая жизнь.

— Постой, Вылчан, не торопись. А ты ей предлагал сестрой милосердия стать или целительницей, как Цветана, помнишь, та женщина, которую мы от арнаутов спасли?

— Предлагал, как не предлагать, да все без пользы. Уперлась, как коза: «В чету хочу! Стрелять хочу!» — воевода раздосадованно махнул рукой.

— Что ж, раз она так хочет, пускай попробует. — поймав изумленный взгляд моего зама, я продолжил — Дадим ей пострелять. Если хорошо справится — возьмем, нам хорошие стрелки нужны, а если ничего не