Вслед за луной - Линда Кук

— В таком случае мы с вами поговорим, когда доберемся до крепости тамплиеров. — Хмурая складка на его лбу разгладилась, а уголки губ скривились в улыбке. — Вы на редкость упрямы, Джоанна Мерко, и не склонны к чрезмерным выражениям признательности.

— Когда придет пора, моя признательность принесет вам достаточно денег, чтобы отплатить вам сторицей за ваши усилия.

— Тогда добавьте к ним еще пару-другую золотых монет за мои сапоги. К тому времени, когда мы достигнем побережья, мне наверняка понадобятся новые.

Глава 13

Они снова выехали к берегу моря и устремили взоры на восток, поверх широкого, затянутого облаками залива. Прямо под ними на каменистом берегу ютился маленький порт, переполненный торговыми судами и рыбацкими лодками. Чуть поодаль, на узкой прибрежной полосе, виднелся корпус недостроенной галеры, подпираемой вкопанными в песок деревянными брусьями.

— Где же они? — спросила Джоанна.

Паэн указал на небольшую, прямоугольной формы крепость, возвышавшуюся над селением и построенную в стороне от моря.

— Вот наше пристанище. Здесь мы можем укрыться от наемных убийц. Только постарайтесь не напугать своим хмурым видом стоящих на страже часовых, — засмеялся он.

* * *

Для женщины, которая до смерти боялась черных рыцарей, Джоанна Мерко проявила поистине поразительную способность найти к ним подход. Она молча ждала, пока Паэн обратился к привратнику с просьбой предоставить им комнату в странноприимном доме, построенном внутри крепостных стен, и ничем не выразила своего недовольства, когда в ответ на расспросы тамплиера Паэн представил ее как свою жену. Вернувшись из конюшни, куда он отвел кобылу, Паэн обнаружил, что Джоанна уже успела найти и выторговать кусок хорошей ткани, чтобы заменить им свой истрепавшийся в пути плащ, и принялась объяснять сержанту, запиравшему дверь кладовой, что с его стороны было глупостью закупать в больших количествах грубую шерсть из Корнуолла, в то время как прекрасное руно. йоркширских овец было почти столь же дешево.

Стоя в тусклом свете бретонского солнца, Паэн мысленно возблагодарил судьбу за то, что они сумели благополучно добраться до единственного места во всем герцогстве, где Джоанна могла передвигаться по своей воле, не опасаясь нападения. Тамплиеры, эти рыцари-монахи, несмотря на свои тщательно скрываемые тайны и плохо скрываемую гордость, обычно держались в стороне от мирских забот и не стали бы помогать ни одному сеньору, даже самому знатному и богатому, в делах, связанных с политическими интригами или личной местью. Они незыблемо хранили верность князьям церкви и тем немногим светским монархам, которые завоевали их уважение своими воинскими подвигами и суровостью правосудия. Все остальные, сколь бы обширными ни были их владения и каким бы влиянием они ни пользовались при дворах христианских королей, опасались обращаться со своими мелочными дрязгами к одетым в черное рыцарям-храмовникам. Вряд ли негодяй, подославший арфиста, чтобы тот подстроил гибель Джоанны Мерко, осмелится приблизиться к их крепости на берегу моря.

Несмотря на то что в крепости не было бойких служанок, чтобы подсунуть ему горячительные напитки и разжечь похоть, Паэн очень скоро убедился, что странноприимный дом с его скудной обстановкой таил в себе еще более опасное искушение: когда на поселок опустится ночь, они с Джоанной останутся вдвоем внутри этих толстых, скрепленных известковым раствором стен.

Паэн швырнул седельную сумку на пол рядом с кроватью и откашлялся.

— Я скоро вернусь.

И, не дожидаясь ответа Джоанны, отправился на поиски своего бывшего наставника, старого Амо Стронбоу.

Узнав юношу, Амо приподнял брови и жестом указал ему на маленькую скамейку, стоящую около стены. Он молча ждал, пока Паэн усаживался, после чего бросил взгляд на узкую амбразуру в стене, за которой можно было рассмотреть караульную будку во дворе крепости.

— Я видел, как ты въезжал в ворота, Паэн из Рошмарена. Ты взял с собой жену?

— Нет, — ответил Паэн. — Эта женщина — беглянка, для защиты которой я вынужден прибегать ко лжи даже здесь. Старик вздохнул.

— А ты пользовался в дороге облачением тамплиера?

— Нет.

— Тогда я спокоен, потому что не хочу, чтобы по округе поползли слухи, будто рыцари нашего ордена привозят своих любовниц или мнимых жен в эти стены. — Он метнул взгляд в сторону Паэна, после чего продолжил свое наблюдение за воротами крепости. — Мои английские собратья передали мне, что еще совсем недавно во время своих путешествий ты носил поверх доспехов плащ тамплиера.

— Это правда, — признался Паэн. — У меня были на то веские причины. Я выполнял задание, которое требовало большой осторожности.

— Надо полагать, ты уже справился с этим заданием? Паэн улыбнулся:

— Я доставил епископа Юбера Ольтера к месту его переговоров в Испанию и обратно в Кентербери. Он должен был встретиться там с посланцем асассинов [13], которые обещали нам кое-какую помощь весьма деликатного свойства, чтобы помочь королю Ричарду уже этой зимой выйти на свободу.

Старик зашевелился в своем кресле и обратил вспыхнувшие оживлением глаза на Паэна.

— Ты сам знаешь, что для тебя всегда найдется место в наших рядах, как только ты перестанешь скрывать свое имя и происхождение. Твой род весьма знатен и благороден, хотя ты и лишился наследственных земель.

— Я не могу.

— Твое настоящее имя можно сохранить в тайне и заменить на другое, когда ты вступишь в орден.

— Это не мое призвание.

— У тебя есть способности, и ты умеешь обращаться с оружием. Кроме того, судя по слухам, которые до меня дошли, тебя не слишком интересуют плотские удовольствия, и тебе еще не раз представится случай и возможность утолить свое влечение к женщинам, если в этом возникнет нужда.

Паэн вздохнул:

— Из меня выйдет плохой тамплиер. Я не могу обещать вам полную и безраздельную преданность. Старик выпрямился в высоком кресле.

— А! Ты еще не отказался от честолюбивого намерения вернуть назад земли.

— Надеюсь, мой брат вернется со временем в Рошмарен в качестве его законного хозяина.

— Матье уже вернул тебе свой долг? — спросил, помолчав, тамплиер.

— Никакого долга не было в помине, — буркнул Паэн. — Только в его воображении.

— Сарацинские всадники за спиной Матье отнюдь не были игрой воображения. Никто другой не осмелился бы прийти на помощь этому глупцу, кроме тебя.

Паэн нахмурился.

— Почему глупцы должны погибать, в то время как умники преспокойно отсиживаются в тылу, прячась за сундуками с золотом? С тех пор как мы вернулись из Палестины, Матье отплатил мне за все сторицей.