Соловки. Коммунистическая каторга или место пыток и смерти - Иван Зайцев

Как и все в их разнообразной практике фантастично, так и в деле исправления преступного элемента они применили громко именуемый ими «культурно-просветительный метод»; с этой целью они ввели в тюрьмах воспитателей. Результат их работы весьма плачевный. Советские тюрьмы не исправляют преступников, а лишь озлобляют их.

* * *

Некоторые тюрьмы, и в частности Соловки, представляют для преступного мирa школу по подготовке квалифицированных преступников. Там уголовники путем общения между собой проходят теоретически в совершенстве какое-либо преступное ремесло и с нетерпением ждут освобождения, чтобы применить свои познания на практике.

Общеизвестно, что преступность в Советском Союзе прогрессирует усиленным темпом, преступность не пойдет на убыль до той поры, пока не будет свергнута ненавистная всем Советская власть.

Пока Россией будут править международные уголовные преступники, преступность в стране все более и более будет усиливаться.

Ведь, это же аксиома, что преступники не могут исправить преступников

Случаев воспрепятствования посещать заключенными церковные службы и запрещения выполнять религиозные обряды для верующих всех культов[8] было множество. Здесь ограничусь сообщением коротенького факта, бывшего со мной лично.

В августе 1926 года я служил в Соловецком лесничестве, почему имел постоянный пропуск. Этот пропуск давал право на хождение днем и ночью по всему острову. 14 августа по старому стилю, в канун праздника Успения Пресвятой Богородицы, я, закончив лесные работы и возвращаясь в Кремль, вошел в Церковь и отстоял, всенощную. Во время богослужения в притворе, за стеклянной дверью, всегда стоит присланный Адмчасти (Соловецкое ГПУ) чекист. Конечно, как и подобает ему, стоит в шапке (в шлеме), хотя перед ним за стеклянной дверью совершается богослужение. В тот же день поздно вечером пришел за мной в 10-ю роту, присланный из Адмчасти. Быстро спешу, догадываясь в чем дело. Меня ожидает секретарь Адмчасти. Между нами произошел следующий разговор: «Вы, товарищ Зайцев, были сегодня в церкви?» — «Был». — «А кто Вам разрешил?» — «Мне, говорю, разрешения не надо; я имею постоянный пропуск.» — «Это ничего не значит... — Нужно иметь разрешение на посещение церкви, о чем вам должно быть известно». — «Я понимал это иначе, что нужно разрешение на выход за Кремль для посещения церкви, а у меня постоянный пропуск». «Без разрешения в церковь ходить нельзя». — «Послушайте, говорю, товарищ, согласно статьи 19 Советской конституции, всем предоставлено право совести. Как же это так? А по-вашему нужно еще специальное разрешение молиться?». «Да... Вы не забывайте, что здесь лагерь Особого Назначения ГПУ... Имейте в виду, что за посещение церкви без разрешения налагается арест от двух недель и больше. Об вас будет доложено товарищу Васькову» (Это был Гроза на Соловках; заслуженный чекист в прошлом, еврей, на Соловках был начальником Адмчасти — Соловецкого ГПУ, или ГПУ в квадрате). — Возможно, что вас, товарищ Зайцев, посадят под арест». — «Пожалуйста»... говорю. Этим аудиенция и закончилась. В роте, когда мои сожители по камере узнали о причине вызова меня в Адмчасть, высказывали предположение, что Васьков непременно засадит меня в карцер. Многие выражали свое по этому поводу удовольствие, что было бы хорошо и желательно, если меня посадят в карцер за посещение церкви.

* * *

Дело в том, что на Соловках я был известен многим. Многих интересовала моя судьба, — как я превратился из Генерала «Белого» Генерального Штаба, в «краскома» (красного командира) «Красного» Генерального Штаба[9]. Многие знали о моей истории добровольного возвращения в Советский Союз и о том, какую комедию разыграли со мной и Наркоминдел, и РККА, и, наконец, ГПУ, запрятавшее меня на Соловки. Многие считали меня добровольным страдальцем, приехавшим добровольно отбывать каторжные работы.

Конечно, арест меня за посещение церкви вызвал бы много разговоров, весьма неблагоприятных по адресу Соловецкой администрации.

* * *

На следующий день, в день Успения Пресвятой Богородицы, я поступил вызывающе демонстративно: обойдя участок лесных работ, отправился в церковь к обедне. И что же? Аресту меня не подвергли. Через два дня отобрали у меня постоянный пропуск под тем, якобы, предлогом, что нужно положить визу на новый сентябрь месяц; но пропуска так и не вернули мне. В последующие дни я получал отдельные «сведения» на право выхода из Кремля лишь только на время рабочих часов. Но этим дело не кончилось для меня. Через пять дней сам Начальник Управления Эйхманс, будучи зело пьяным, проезжая ночью по лесу, спровоцировал там пожар. Причину пожара, приписали моей небрежности при лесоочистительных работах. Начальник УСЛОНа издал пространный изобличающий меня приказ и наложил на меня наказание на три месяца в штраф-изолятор на горе Секирной.

Без преувеличения могу сказать, что все соловчане ахнули, когда услышали приказ о заточении меня на Секирную. Причины применения ко мне такой суровой репрессии были другие, а мое демонстративное посещение церкви лишь ускорило новые гонения на меня.

Цинично-кощунственные надругательства над святыми местами и священными изображениями

Уже раньше было сказано, что все многочисленные храмы, часовни, монашеские скиты, кельи отцов Соловецкой Святой Обители, — все это переоборудовано в тюремные помещения и битком набито многочисленными соловецкими каторжанами. Мой священный долг, как верующего христианина, омрачить сердца верных христиан, поведав им, что при распланировке прежних храмов под тюрьмы чекисты, руководители работ, применили намеренно, с целью глумления над чувством верующих, следующий цинично-кощунственный прием: на тех местах в прежних храмах, которые почитаются христианами особо священными, — алтарь, а в нем престол и жертвенник; они устроили наиболее нечистоплотные места при казарменном расположении, как то: отхожие места, мусорные ящики, помойные кадки и пр. Для убеждения в этом укажу на один факт из числа многих. В прежнем двухэтажном храме на горе Секирной помещается ныне штраф-изолятор, — это чудовищное страшилище для всех соловчан. Там в верхнем храме помещается верхний изолятор. И вот здесь на месте бывшего Св. Жертвенника помещается «параша» для большой нужды... Содрогайтесь верующие!.. Дальше, кажется, в цинично-кощунственном глумлении идти уже некуда.

* * *

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});