Кофе для олигарха. Месть на десерт (СИ) - Геррер Мария

Никаких вывесок на фасаде. И что это за заведение? Очевидно, все-таки какой-то закрытый клуб.

Все окна второго и третьего этажей залиты светом. Звуки музыки прорывались через них наружу. Глухо бухали басы. Черные силуэты метались среди разноцветных вспышек прожекторов. Веселье шло вовсю.

Попыталась успокоить сердце. Оно стучало как бешеное. Николай вопросительно посмотрел на меня, распахнул стеклянную дверь.

- Немного укачало, - я виновато поправила волосы, и шагнула за порог.

Мы миновали просторный холл, облицованный черным гранитом. Небольшие вставки из белого мрамора оживляли его.

За стойкой рецепшн сидел мужчина, похожий на тренера в фитнес-клубе или борца тяжелого веса. Рукава рубашки плотно облегала рельефные бицепсы. Мужчина осклабился в любезной улыбке, но ничего не сказал, только кивнул нам. Очевидно, он знаком с Николаем.

Лифт мгновенно доставил нас на верхний этаж.

Прошил по ковровой дорожке. Она скрадывала звук шагов. Николай остановился у одной из дверей.

- Прошу, - он толкнул ее. - До свидания, - кивнул мне, и пошел прочь.

- До свидания, - тихо ответила я, проводила взглядом Николая.

Похоже, система отлажена как часы. Вот куда водит своих любовниц Кирилл Романович. И в этом ему помогает верный Николай.

Помедлила, перевела дыхание и шагнула за порог. Дверь за мной захлопнулась. Сердце замерло, а потом ударило в грудь так, что я задохнулась. Смогла взять себя в руки, немного успокоилась.

Мягкий полумрак окутал меня. За широкой аркой в комнате горели свечи. Я почувствовала запах теплого воска. У арки, прислонившись к косяку скрестив руки на груди стоял Суровцев. Он смотрел на меня, слегка склонив голову набок.

Пламя свечей бросали мягкие блики на стены и потолок. На полу разбросаны лепестки роз. Алых как кровь. Суровцев ценитель прекрасного. И умеет обставить все со вкусом.

Бросила сумочку на тумбу. Туда же положила пальто.

- Здравствуй, Елена, - я почувствовала усмешку Кирилла. Довольную, как у хищника, который дождался свою добычу.

- Здравствуй, Кирилл, - в тон ему ответила я. Еще вопрос, кто тут охотник, а кто добыча!

Он протянул мне руку. Я коснулась ее и через мгновение очутилась в его жарких объятиях. Кирилл целовал жадно, страстно. Потом подхватил меня на руки, понес вглубь помещения. От волнения у меня кружилась голова.

Кирилл бросил меня на кровать, навис надо мной, торопливо стягивая с меня платье. Его возбуждение передалось мне. Я расстегнула его рубашку. Он нетерпеливо освободился от нее. Не сразу справился с платьем. А когда снял его с меня, замер.

- Ты невероятно красива, - прошептал он, оценивающе окинув меня взглядом. Черное шелковое белье и чулки на поясе никого не оставят равнодушным.

Рука Кирилла коснулась моего бедра, поднялась выше. Он ласкал осторожно, нежно. И я млела от его прикосновений, словно и не прошло десяти лет. Я вернулась в прошлое, забыла все обиды.

Чувствовала малейшее желание Суровцева и подчинялась ему. Так, как научил меня Литвинов. В постели мужчине нравится ощущать себя господином. Пусть это только его иллюзия. Но она позволит обоим получить максимальное удовольствие.

Пальцы Кирилла вздрагивали от нетерпения, когда он снимал мое белье. Но чулки оставил. И туфли тоже.

Я притянула его к себе, поцеловала крепко, до боли. Потом коснулась губами плеча, слегка прикусила его.

- Мой повелитель, - прошептала я, глядя на него снизу-вверх. – Что ты желаешь?

- О, я много чего желаю, - хрипло рассмеялся он. – Ты выполнишь все мои прихоти?

- Для этого я здесь, господин, - в тон ему ответила я, смиренно опустив взгляд.

Лишь бы он не превратился в извращенца. Но почему-то я уверена, что нет. Не станет Кирилл пачкать себя подобными вещами. Это нужно слабым мужчинам, а он уверен в себе. Значит и мне бояться нечего.

Сильные руки подхватили меня как перышко, перевернули на живот. Кирилл откинул с затылка волосы, поцеловал в шею, медленно стал спускаться по спине. Все ниже и ниже, медленно, томительно. Я застонала от удовольствия, дернулась в сторону. Он погладил меня, потом резко намотал волосы на кулак. Сильно, но не причиняя боли потянул к себе. Прогнулась, подчиняясь ему. Я убедилась - опасаться мне нечего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кирилл прикусил ухо, я чувствовала горячее прерывистое дыхание. Его нетерпение нарастало. Оно передалось мне. Суровцев снова перевернул меня на спину, погладил грудь, живот. Его пальцы игриво пробежали по моему бедру, коснулись кожи чуть выше чулка, слегка прищипнув ее.

- Сильнее, - прошептала я.

Ласки Кирилла стали грубее, настойчивей.

Суровцев осыпал меня поцелуями, крепким, жаркими, смял, придавил к постели. Я чувствовала его каждой клеточкой тела.

Мне показалось, что пламя свечей ярко вспыхнуло. Сладкая судорога пробежала по телу, заставляя громко застонать и выгнуться. Волна желания накрыла удушливой волной и отпустила, отнимая все силы.

Я откинулась на подушку и не могла пошевелиться. Приятная опустошенность и истома разлились по телу.

Суровцев упал рядом, уткнувшись мне в плечо. Его тяжелая рука лежала на моей груди. Я не могла пошевелиться. Не было сил.

Не знаю, как долго мы лежали так. Кажется, вечность. Свечи продолжали оплывать в канделябрах, наполняя воздух удушливым ароматом и кидая в таинственный полумрак причудливые тени.

Наконец Кирилл приподнялся на локте, поправил прилипшие к моему лбу волосы, поцеловал в губы. Очень нежно и осторожно, словно боясь причинить боль.

- Спасибо тебе, - прошептал он.

В ответ я смогла только улыбнуться.

Да, Кирилл изменился. Сильно изменился. Теперь он не просто мажор, которому не терпится насладиться сексом с девушкой. Он стал опытным мужчиной, умеющим доставить удовольствие не только себе, но и женщине. Многочисленные любовные похождения принесли свои плоды. Такого удовольствия я еще никогда не получала.

Наконец Суровцев поднялся с постели, накинул халат. Я с трудом натянула на себя простыню и села, облокотившись на подушку.

Кирилл подошел к столику, налил красного вина. Опустился рядом со мной и протянул бокал. Внутри благородного напитка алел кровавый отблеск.

- За тебя, моя волшебница, - поднял Кирилл бокал.

- За тебя, мой Казанова, - тонко зазвенел хрусталь, золотом вспыхнули острые грани бокалов.

Я пригубила вина и смотрела на Суровцева через полуприкрытые глаза. Удивительно, но сейчас во мне не было ненависти.

- Знаешь, я думал, меня уже не сможет удивить ни одна женщина, - признался Кирилл, поглаживая мое бедро. – С какой ты планеты, чародейка? С Венеры?

- С планеты Земля, - я смотрела на Суровцева через бокал. На его лицо лег красный блик. Теперь Кирилл походил на благородного вампира. Если, конечно, такие бывают.

- Не поверишь, но мне порой казалось, что я тебя знаю. Что мы были знакомы. Когда-то давно…

- Конечно, были знакомы, - задумчиво усмехнулась я. - В другой жизни…

- Ты веришь в реинкарнацию? - он забрал у меня бокал, поставил на пол.

- Я верю в параллельные миры.

- Странное это чувство – дежавю.

Я ничего не ответила. Сейчас мне меньше всего хотелось, чтобы он узнал меня.

Всю ночь мы предавались любви. Ласки Кирилл измучили и утомили. Но я дорого бы дала, чтобы это повторялось как можно чаще… Я не думала о месте. Просто наслаждалась. Я была с тем, кого любила. Пусть он не любит меня. Сейчас это неважно.

А месть никуда не денется. Все впереди…

Глава 26

Вернулась домой после обеда. Егор вместе с классом пошел в Музей краеведения. Я была там с сыном несколько раз. Ему нравится смотреть на окаменелости. Когда мы ездим на природу, он всегда ищет их. У нас дома целая коллекция из ракушек и белемнитов всех размеров.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я сварила себе кофе, села у окна. Снег таял под яркими лучами мартовского солнца.

Позвонил Кирилл. Не прошло и часа, как мы расстались. Поинтересовался, как сын отреагировал на то, что я не ночевала дома.