Рождественская сказка - Роузмери Гибсон

— А ты думаешь, наш имеет? — тихо спросила Бет.

Она сильно сомневалась, что Джеймс когда-то был наивным юношей. И если он думал, что развод не оставил на нем отметины, то обманывал самого себя. Бет увидела, как он нахмурился, и резко поднялась.

— Я приготовлю завтрак Тимми.

Кивнув, Джеймс поднялся и пошел забрать лопатку с балкона…

Бет подняла Тимми на руки и повернулась, когда в углу комнаты зазвонил телефон. Едва ли звонили ей. Она уже собиралась постучать в окно, чтобы позвать Джеймса, который неподвижно стоял, облокотясь на перила, когда автоответчик щелкнул, короткое записываемое послание последовало через несколько секунд. Женский голос заговорил:

— Привет, Джеймс. Это Рут…

Бет поспешила к двери. Неудобно подслушивать личные звонки, даже если это было ненамеренно.

— …когда придешь, перезвони. Я буду дома почти весь день. О, кстати, я получила удовольствие от общения с Бет. Быть может, твой вкус наконец исправляется…

Бет инстинктивно остановилась и улыбнулась. Спасибо, Рут.

— …я думаю, ты понимаешь, что она по уши влюблена в тебя, да?

Бет застонала. О, Рут, как ты могла? Теперь придется стереть запись, — думала она. Бет просто не могла позволить Джеймсу прослушать это.

Но уже было слишком поздно что-либо делать. Французские окна открылись, и Джеймс переступил через порог.

Руки Бет сжали Тимми, лицо вспыхнуло — она бросилась в холл.

Она сидела на кухне и кормила Тимми, когда вошел Джеймс. Понадобился лишь быстрый взгляд в его лицо, чтобы понять, что он прослушал сообщение.

— Ну-ка, — спокойно сказала она, — последний глоточек, Тимми. — Она положила ложку, вытерла его подбородок и подняла бутылочку, поудобнее усаживая малыша на коленях. Когда он принялся сосать, Бет подняла глаза на Джеймса.

— Я тебя люблю, Джеймс, — спокойно произнесла она и не почувствовала ни неловкости, ни смущения, не ощутила ничего, кроме внезапного облегчения, сказав наконец правду. — Я не увлечена тобой. И не смотрю на тебя сквозь розовые очки. Я не думаю, что ты идеальный. И, вероятно, не любила бы тебя, если бы ты таким был.

Наконец она встретила его взгляд и увидела изумление в глазах.

— О черт, — пробормотал Джеймс и, отодвинув стул, сел на него. — Я и не подозревал, — он зачесал назад свои темные волосы.

— Как ты мог даже не подозревать этого? — Бет почувствовала удивление и разочарование. — Рут сразу догадалась! — Она пожала плечами. — В любом случае, вот почему я не выйду за тебя, Джеймс, — спокойно продолжила Бет. — Если я когда и выйду замуж, я хочу быть тоже любимой, — просто пояснила она.

— Бет, извини, — проговорил он.

Ее губы слегка сжались. Она не хотела его жалости. Не хотела, чтобы Джеймс извинялся перед ней.

— Я хочу встретить того, кто не будет бояться показать свои чувства. — Она прямо посмотрела на него. — Любовь делает тебя уязвимым, да, Джеймс? А ты слишком осторожен и боишься привязанности. — Неожиданно спокойствие покинуло ее. Бет начала дрожать, слезы в горле почти душили ее.

— Не мог бы ты взять у меня ребенка?.. — пробормотала она.

— Конечно, — тихо ответил Джеймс и, поднявшись, быстро и осторожно взял Тимми из ее рук.

Без слов Бет бросилась к двери и поспешила через холл в свою комнату.

Упав на кровать, она уткнулась лицом в подушку и зарыдала. Затем, перевернувшись на спину, Бет отрешенно уставилась в потолок. Она справится с этим, конечно, справится. Нужно только время.

— Бет?

Она замерла, как только услышала низкий голос за дверью, и закрыла глаза.

— Бет? С тобой все в порядке?

Бесполезно. Рано или поздно придется посмотреть Джеймсу в лицо. Спустив ноги на ковер, Бет подошла к двери, пытаясь стереть следы слез, перед тем как открыть дверь.

Секунду Джеймс ничего не говорил, его взгляд, полный заботы, обегал ее заплаканное лицо. Потом он грубовато выдохнул:

— О, Бет, дорогая! — И, схватив ее за руку, притянул к себе, прижимая голову к своему крепкому плечу, его руки обвились вокруг нее. — Я не стою этого.

Бет показалось, что она сейчас снова заплачет. Это было нелепо. Джеймс — последний человек, от которого она хотела бы сейчас утешения и жалости.

— Я думаю, у нас все будет хорошо, — пробормотал он ей на ухо.

Бет высвободилась из его объятий.

— Но ты же не любишь меня, — тихо сказала она.

Бет видела, как мускул дрогнул на его скуле, видела сомнение в его глазах, как будто он обдумывал, солгать ей или нет.

— Я забочусь о тебе. Мне не все равно, что с тобой, — наконец сказал он.

Бет потрясла головой.

— Этого недостаточно, — просто сказала она. Потому что однажды — если сейчас они будут говорить не то, что думают, — какая-нибудь женщина сможет пробиться сквозь этот цинизм, и Джеймс влюбится. Тогда Бет не захочет быть третьей лишней.

Она вглядывалась в любимые черты, словно стараясь запомнить их как можно лучше, словно она видела его последний раз. Еле сдерживая себя, она как можно спокойнее спросила:

— Где Тим? — Нейтральный вопрос. Возможность вернуть самообладание.

— Он вполне счастлив, пытается обезглавить кролика.

Бет улыбнулась одними губами.

— Я не могу здесь оставаться, — спокойно сказала она, — я еду к себе домой.

Джеймс нахмурился.

— Оставайся на Рождество, Бет.

— Нет. — Это было бы невыносимо сейчас. Добрый Джеймс, пытающийся из жалости услужить ей. — Ты справишься, — тихо ответила Бет, — я уверена, близняшки помогут. — Она отгоняла до поры мысль о необходимости прощания с Тимми. — Вообще-то ты бы великолепно справился и без меня. Не было необходимости в моем присутствии. — И она всем сердцем пожалела, что вообще приехала. Лучше бы она и дальше обожала Джеймса издалека, изредка придумывая маленькие фантазии о нем. Это было бы безопаснее. — Я, честно говоря, не понимаю, почему ты попросил меня об этом.

Бет заметила, как что-то непонятное мелькнуло в его потемневших глазах.

— Нет. — Он нахмурился и замолчал. Тишина становилась все более напряженной. Вот так всегда и будет, если она останется, — продолжительное неловкое молчание. Это было бы невыносимо.

— Я соберу вещи. Н-не мог бы ты заказать для меня такси? — Она быстро повернулась и хотела идти.

— Бет…

Она обернулась.

Джеймс покачал головой.

— Не важно, — сказал он неопределенно и, повернувшись, пошел в холл.

Машинально Бет начала упаковывать свои вещи в маленький чемоданчик. Она заставляла себя сосредоточиться на этом занятии, стараясь не думать о том, что будет завтра. Не думать о Рождестве, о будущем, о всех тех унылых днях, которые ей предстоит провести в одиночестве.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});