Гладиаторы - Ерофей Трофимов

Он нас в службу и привёл. Так что, я считай из второй волны добровольцев. Нас тогда уже почти сорок пар было. Сорок проводников, и приблизительно столько же стрелков прикрытия. Пешком на поиск ходили. Это потом уже и техникой, и оружием разжились, а по началу, и вправду, как махновцы. Только тачанок не хватало.

А по поводу того, как понимаем, всё просто. Любой собачник по поведению своей собаки сказать может, что происходит. Привыкаешь язык их тела читать. Да и на морде всегда всё написано. Особенно, пока маленькие. Вы вон Александр Юрьевич сами сказали, что он смеётся. Так и было, он вместе с нами смеялся.

— Верю, — со смехом подняв руки, ответил генерал. – Я теперь, после вашей демонстрации во всё верю.

— Выходит, ты не из самых первых бойцов? — не унимался капитан.

— Он единственный, кто из них всех живым остался. Из первых трёх наборов, только он, — тихо ответил генерал. – Я потому и приказал его от прокурорских забрать. Последний, самый опытный кинолог, живая легенда всего подразделения, и под трибунал из‑за какого‑то продажного подонка ?! Да я себя уважать перестал бы, если бы допустил такое. Жаль, опоздал только. Савенков не успел тебя до выхода перехватить. Пришлось возвращения ждать. А когда вернулись, уже поздно было.

— Что поздно? — спросил капитан с таким неподдельным интересом, что от улыбки не удержался даже Матвей.

— Этот пёс, отпрыск моего старого бойца. Тоже Роя. Он больше семидесяти тварей выловил, когда его предатель подстрелил. Потому и вышло, что поздно, — вздохнул Матвей, поглаживая собаку.

— Мы планировали того пса для подготовки молодых использовать, да не вышло, — кивнул генерал.

— А разве можно, при помощи одной собаки, другую натаскать? — удивился Миша.

— Можно, особенно, если молодняк постоянно рядом с опытным псом трётся. Появляется стая, и опытный вожак начинает обучать молодых. Остаётся только направить их дурную энергию в мирное русло, и вместе с игрой готовить к серьёзному делу, — улыбнулся Матвей.

— А я думал, они просто играют, — задумчиво протянул Миша.

— У всех животных, все игры это подготовка к будущей взрослой жизни. Так природа устроила. Щенки ещё толком ходить не умеют, а уже пытаются силу показать, завоевать место в стае.

— А почему тварей только боевые породы чуют? – не отставал от Матвея капитан.

— Толком, этого никто не знает, — вздохнул Матвей. – В нашей службе говорили, что эти породы всегда были готовы к подобной ситуации, только в нашей прошлой жизни, подобные навыки были не востребованы, а теперь, они работают на полную катушку.

— Похоже, — задумчиво кивнул Миша.

— Ладно, ребятки. Пора мне, заболтался. Забыл, что у меня в зиндане клиент дозревает, — вздохнул генерал, тяжело поднимаясь с кровати. – Капитан, отвезёте их в деревню, и чтоб неделю он ничего тяжелее стакана в руки не брал.

— Есть, — коротко ответил капитан, пружинисто взмывая с кровати.

Проводив генерала задумчивым взглядом, Матвей чуть усмехнулся и, подумав, тихо протянул:

— Ну да, свежо питание да серится с трудом. Забыл он, что клиент в зиндане. Небось, подручные уже все пальцы ему ржавыми пассатижами переломали.

Гулко расхохотавшись, капитан качнул головой, и со знанием дела ответил:

— Не всё так кровожадно. С такими как этот коновал, даже пассатижи не нужны. Чуть надавишь, тут же колются, как сухое печенье. Стучать друг на друга начинают так, самый сумасшедший дятел обзавидуется. Только успевай фиксировать.

— Тебе‑то откуда знать? Ты же боевик, а не дознаватель, — удивлённо спросил Матвей.

— Всякое делать приходилось, — неопределённо пожав плечами, ответил капитан.

В палатку вошла, Дана, неся в руках пластиковый пакет с вещами Матвея, и автомат на плече. Свалив всё это добро на кровать, она облегчённо вздохнула и, потерев кулачком поясницу, спросила:

— Что у вас там такое тяжёлое? Еле дотащила.

— Не помню, — пожал плечами Матвей, вываливая из мешка всё.

Тяжёлым, оказался ремень и портупея, на которых висели подсумки с боеприпасами, гранатами, флягой и кинжалом. Кобура с пистолетом лежала отдельно. Быстро одевшись, Матвей попытался навьючить на себя всё это добро, но Миша, одним движением отобрав у него портупею, сказал:

— Приказ помнишь? Ничего тяжелее стакана.

Рассмеявшись, Матвей покорно отдал ему амуницию, оставив себе только ремень с пистолетом и кинжалом. Ещё через четверть часа, они уже тряслись старом УАЗике, в простонародье обзываемом буханкой.

* * *

Весь путь до европейской части страны Джесси прошёл практически без приключений. Перевалив через уральский хребет, он углубился дальше, не уставая удивляться масштабам этого государства. Несколько раз его принимались загонять волчьи и собачьи стаи, но мощный карабин и умение стрелять быстро отбили у них охоту преследовать одинокого путника.

Дважды, его пытались ограбить, но из этих передряг его вытащил пистолет, который он решил больше не убирать. Кобура с армейским «кольт–коммандо» тридцать восьмого калибра, привычно оттягивала ремень, и Джесси давно уже сочинил вполне убедительную историю о приобретении этого оружия.

Спустя четыре месяца, он, наконец, добрался до нужной точки. Весна уже вступила в свои права, и Джесси пришлось сменить средство передвижения.

В одном из разрушенных посёлков ему попался почти новый мопед, в баке которого даже остался бензин. Севший аккумулятор не стал для опытного агента проблемой.

Раскатив лёгкую машину под горку, он запрыгнул в седло и включил передачу, плавно отпустив сцепление. Простенький мотор чихнул и, выплюнув клуб сизого дыма, завёлся. Радостно рассмеявшись, Джесси плавно прибавил газу, и решительно покатил дальше.

Разжившись в следующих развалинах целой канистрой, он принялся сливать топливо из всего брошенного транспорта. На первый взгляд, любому российскому человеку, Джесси напомнил бы довоенного любителя рыбалки. Потёртый вещмешок, притороченные к мопеду лыжи, и канистра. Общее впечатление портил только лежащий поперёк руля карабин, но по нынешним временам, оружием трудно было кого‑то удивить.

Ближе к вечеру, выкатившись на очередной холм, Джесси резко нажал на тормоз и, остановившись, растеряно огляделся. Перед ним развернулась жуткая панорама разрушения. Огромный, некогда очень красивый мегаполис превратился в руины. Город, история которого насчитывала без малого почти тысячу лет, переживший нашествие монгольских дикарей, армию Наполеона, и фашистскую осаду, превратился в прах.

Убедившись, что искать здесь кого‑то, абсолютно бесполезно, Джесси включил передачу и, съехав с холма, покатил вокруг города. Всё, что ему было нужно, это найти какое‑нибудь поселение, и попробовать легализоваться. Во всяком случае, попытаться выдать себя за одного из беженцев.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});