Бракованный (СИ) - Олешкевич Надежда "AlicKa"

Я потеряла все: дом, любимого, сердце, возможность наслаждаться жизнью и беззаботно ступать в следующий день. А за последние дни проявила слабину. Отворила створки двери, которые тщательно запирала последние пять лет.

Что ж, зато будет мне новый опыт. Неприятный, но довольно познавательный. Никому нельзя доверять — особенно роботам.

— Джи, — знакомый голос, от звука которого захотелось рыдать.

Норсон провел пальцем по моему виску, слышно усмехнулся. А сердце, будто почувствовав его, попыталось сделать хотя бы удар. В голове металась лишь одна мысль: «Он здесь». И я бы отдала все на свете, чтобы сейчас распахнуть глаза и броситься к нему в объятья. Будто прошлое склонно повторяться. Наверное, ветеринару снова придется утешать меня и вселять надежду в нечто светлое, к чему нужно стремиться.

Но у меня больше нет цели! У Миалы теперь есть сердце, и обо всех стараниях пяти лет можно забыть. Куда теперь? Улететь на другую планету, чтобы найти там дом? Одной?!

Новая слеза побежала по проторенной дорожке.

— Не плачь, Джи. Все ведь хорошо. Я знаю, что нужно делать.

Глава 17

Я не представляю, сколько прошло времени, прежде чем открыла глаза. Если бы не голос Норсона, то снова бы подумала, что надо мной ставят опыты. Звенели металлические приборы. Что-то со щелчком включалось и выключалось. Ветеринар часто проверял реакцию моих зрачков на свет. Правда, каждый раз оставался недоволен. А я все сильнее паниковала.

Что со мной?!

Ощущение беспомощности изводило. Я вроде бы слышала, понимала чужую речь, однако не могла подать знак, хотя бы моргнуть или дернуть пальцем. Мой старый знакомый заверял, что поможет. Однако ничего не менялось.

А потом, в один прекрасный момент, ко мне разом вернулись все органы чувств и возможность двигаться. Я даже растерялась. Биение сердца, холод в ногах, боль в затылке от длительного лежания на твердой подушке, желание спрыгнуть с кровати и найти Норсона, да еще зверский голод — как много всего! Поэтому я долго не двигалась и смотрела в темно-серый неровный потолок. Мне нужно было время, чтобы привыкнуть к ощущению жизни в теле.

Может, это все сон? Я опасливо повернула голову. Подняла руку и поиграла пальцами в лучах света, струящегося из маленького, высоко расположенного окошка. В комнате же господствовал полумрак. Она больше напоминала убежище, чем апартаменты, где можно жить. Жесткая кровать да небольшая тумбочка возле нее — скудная обстановка.

За прошедшее время я часто слышала голос ветеринара. Теперь же боялась даже предположить, куда он запропастился. Конечно, ему не имело смысла постоянно сидеть возле меня. Вот только очень хотелось увидеть знакомое лицо, обнять близкого человека, чтобы удостовериться, что все не сон и мне больше не грозит опасность. Да и изменится ли мое восприятие при нашей встрече? Все-таки Миала в сердце искажала видение мира.

Даже сейчас все выглядело слегка иначе. Уверена, пол, стены и потолок на самом деле не настолько темные. Просто для меня теперь зелень станет ярче, все живое окрасится гаммой новых красок, а бездушные предметы — потускнеют. Помню, как первое время после операции не могла привыкнуть к окружающей среде. Безусловно, Иннариан не славился обилием зелени, однако и та для меня была слишком блеклой. Просто Миала, находясь в сердце, чувствовала жизнь и будто подсвечивала ее для меня.

Я села в кровати. Прижала ладонь к виску от небольшого головокружения.

— А-а, уже очнулась, — радостно произнес заглянувший в комнату мужчина.

Дверь отозвалась неприятным скрипом. Человек со смутно знакомым голосом открыл ее шире, боком втиснулся в проем и вскоре поставил поднос с едой рядом со мной.

— Ну? — спросил он, сунув руки в карманы.

Я где-то видела его прежде. С вьющимися светло-русыми волосами, пронзительным взглядом серых глаз и упрямым подбородком, он даже отдаленно никого не напоминал. Покатые плечи, широкая грудь, узкие бедра. Высокий, правда. Нескладный, но натренированный, судя по выпирающим на руках буграм мышц. Так мы знакомы или нет?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Голос не вернулся? — нахмурился он и сел на корточки прямо передо мной.

— Где я? — выдавила с трудом.

— Вижу, пришла в себя, — усмехнулся мужчина и похлопал меня по колену. — Есть хочешь? Конечно, хочешь, зачем я спрашиваю. Тут овощная каша, в ней много витаминов — как раз то, что тебе нужно.

— Где я? — сглотнув, повторила я вопрос.

— А какие предположения? — лукаво улыбнулся тот.

— Где Норсон?

Незнакомец прищурился, повел головой.

— Ты меня боишься?

Я призадумалась. Скорее всего, ответ был отрицательным, да только не имело смысла говорить это вслух. Чего мне страшиться, когда сердце на месте, а я тем не менее еще не робот? Самое опасное позади. Осталось узнать, где нахожусь, и покинуть это не внушающее доверия место. А дальше… Так далеко загадывать еще рано.

— Где Норсон?

Мужчина встал. Вновь сунул руки в карманы и на миг обернулся на дверь. Но не вышел, собираясь продолжить со мной диалог, который не клеился.

— Ветеринар придет позже, не беспокойся. Он через часика эдак три вернется.

Я часто заморгала, справляясь с внезапной резью в правом глазу. Потерла его. Чего только не сделаешь, чтобы не разговаривать с неприятным тебе человеком? Миала подсказывала верить ему. Да только за последние пять лет я привыкла полагаться на свой опыт и логику, поэтому не горела желанием даже видеть его.

— Покажи, — забеспокоился незнакомец и вцепился в мой подбородок. — И перестань его тереть!

Запоздало пришло понимание, что на глазах нет линз. Я забеспокоилась. Он сейчас заподозрит неладное, начнет искать информацию обо мне, обнаружит нестыковки и… Моя попытка вырваться вызывала у мужчины кривую усмешку.

— Все-таки боишься, — сделал он вывод и направился к двери.

Надежда остаться одной не оправдала себя. Военный вернулся со стулом. Поставил его напротив меня и сел, широко расставив ноги. Облокотившись на них, он вздохнул, будто собираясь мыслями для долгой и нудной беседы. Вот только я не была расположена к ней.

Не самое приятное для пробуждения место, этот человек в форме, да еще еда! Живот урчал и попросту вопил, призывая меня положить в рот хотя бы ложечку. Однако я не планировала ничего есть в этом Алиитой забытом месте. Дайте мне Норсона! Я не хочу ни с кем разговаривать, особенно с мужчиной, который непонятно откуда знал мою расу. Тем более те люди тоже упоминали, что я лирайка. И это пугало меня.

— Джи, — начал незнакомец и отвлекся на стук в дверь.

— Энрой, тебя вызывает генерал. Срочно! — отчеканил заглянувший сюда военный и тут же исчез.

— Нарсы! Ладно, не скучай. К тебе скоро кто-нибудь придет, — говорил он по пути к выходу. — И поешь. Даже отсюда слышно урчание твоего желудка.

Я все же осталась одна. Спустила ноги с кровати и вздрогнула от холода каменного пола. Осторожно поднялась, страшась внезапной слабости. Однако все прошло на удивление гладко. И не упала, и выгнула затекшую спину, разминая косточки, и заглянула в окошко, и даже проверила дверь. Заперто.

Грарши! Неужели я пленница?!

Слуха коснулся звук приближающихся шагов, отчего пришлось отбежать к кровати. Я села и лишь сейчас обратила внимание на свою одежду. Широкая армейская майка да большие штаны, стянутые поясом, от которых тянуло затхлостью, будто они долго лежали в стопке вещей, дожидаясь своего часа.

Дверь отозвалась скрипучим воем. Я отодвинулась к холодной стене, подтянула колени к груди и опустила голову. В поле моего зрения вторглись черные берцы. Еще один военный? Любопытство уже брало верх, однако я продолжала смотреть в пол — не дождутся от меня ни слова!

— Я генерал Харлитсон, — от командного голоса мужчины внутри меня завибрировала натянутая струна. — Ты находишься на седьмой базе Противостояния. И сейчас от твоего сотрудничества зависит будущее многих.

Мне стало смешно. Однако я не подала вида и продолжила сидеть неподвижно. Глупо отгораживаться от людей, спасших тебя, вот только они не внушали доверия.