Та, что меня спасла (СИ) - Ночь Ева

Пётр Григорьевич приподнял бровки. Рот куриной гузкой сжал. Не ожидал, что я начну торговаться, но кивнул, возвращая на лицо улыбку.

– Как скажешь, Эдгар. Через три дня так через три дня.

Выйдя на улицу, я вырвал с мясом пуговицу на вороте рубашки. Поглубже вдохнул воздух в лёгкие. Сейчас как никогда мне нужна спокойная голова. Хорошо, что я предпринял некоторые шаги, как только понял, что в офисе окопался «крот». Думаю, мне будет чем удивить бывшего партнёра и несостоявшегося тестя.

Слепо пошарил по карманам. Надо позвонить Тае. И не сразу до меня дошло, что зря стараюсь: телефон исчез. Тот самый, тайный. Только для нас двоих. Выронил? Забыл в машине? Но почему-то в голову лезла Снежана с её прилипчивостью. Она прижималась ко мне слишком навязчиво и без конца пыталась водить руками по телу. Видимо, не мои прелести её очаровали.

Ну, пусть постарается. В этот телефон не так-то просто и влезть. Но я понимал: это ненадолго. У меня мало времени.

Уже в машине я делаю несколько звонков. Один из них – Севе.

– Встречаемся через час у меня дома, – я не спрашиваю, может он или нет. Сейчас не до этого. И по моему голосу Сева тоже понимает: что-то случилось, поэтому не задаёт дурацких вопросов.

На подъезде к дому рабочий телефон оживает. Я смотрю на дисплей. Частный детектив. Всего несколько секунд я колеблюсь, принимать звонок или нет. Сейчас как бы не до того. Есть дела поважнее. А потом расслабляюсь. К чёрту. Моя жена не дело, не деньги, а живой человек. И дороже неё нет ничего.

– Я слушаю, – принимаю звонок и аккуратно завожу машину на подземную стоянку.

34. Эдгар

Мы с Севой засели в моём кабинете. Мать, дети, Леон, пёс – все нуждаются в моём внимании. Но сейчас приходится жертвовать семьёй ради дальнейшего будущего.

– Утрясётся, сынок, – по глазам вижу – мать тревожится, но старается меня подбодрить. Я не делюсь подробностями. Но она и так видит, что дела у меня не очень.

В кабинете можно разговаривать спокойно: здесь чистое место и звукоизоляция прекрасная.

– Да кем они себя вообразили – Янышевские? – Сева заводится с пол-оборота, как только я вкратце рассказываю о сегодняшнем вечере.

– Заботливыми родителями, которые хотят исполнить прихоть любимой девочки, тем более, что девочка захотела нужную игрушку. Вряд ли бы они облагодетельствовали парня из соседского двора, хорошего, но бедного. Интересы срослись. Видимо, они продумывали нужные шаги, но я сработал на опережение.

– Женился без их ведома и величайшего соизволения, – хмыкает Сева. – И что дальше?

– А дальше – у меня на приёме пропал телефон.

– Снежана, – щёлкает пальцами Сева. – Она клептоманка, к сожалению. Родители так и не смогли отучить её воровать по мелочам. Ей ничего не нужно – сам факт воровства будоражит её неимоверно.

Сева всегда знает намного больше о бомонде, чем другие. Такова его сущность.

– Ты знал, что Янышевские – родственники с Еленой?

– Да откуда? Они почти не общались. Показуха какая-то неимоверная идёт. Мне всё это не нравится. Варшавин держал в тайне свою свадьбу и жену. И тут они появляются на горизонте, открыто дефилируют перед обществом. А теперь ещё и родство с Янышевскими. Попахивает тупой местью твоей бывшей любовницы. Кто б подумал: Варшавин ведёт себя как баба.

– Не совсем, – как-то не очень хочется верить, что бывший друг потерял лицо.

– Совсем, не совсем… Однако, он не помог тебе. Слова лишнего не сказал.

– Сева, включай мозги. Никто не собирается с тобой нянчиться. Это бизнес. Ничего личного и лишнего. Будешь тонуть – руку помощи разве что самые близкие протянут. И то к бизнесу отношения не имеющие.

Сева барабанит пальцами по подоконнику.

– Что будешь делать? – спрашивает, пытаясь поймать мой взгляд. Я прячу глаза под веками. Ничего не скрываю, просто устал, измотался, а впереди – бессонная ночь.

– Что мог, я уже сделал. Подстраховался. У меня в офисе орудовал «крот», поэтому я кормил его ложными сведениями. Сумел вывести кое-какие активы. Всё живое и мёртвое я перевёл на жену. Вдруг чего – не останется без крыши над головой.

– Я тебе дам «вдруг чего»! – взвивается Сева. – Даже мыслей таких не допускай!

Я пожимаю плечами.

– Как оказалось, жизнь ничего не стоит. Тонкая нить, которую легко порвать. Тормоза испортить или гадости какой намешать в спиртное. Я не могу быть беспечным. По дороге домой я заблокировал украденный телефон. Теперь я не имею связи с Таей, – говорю об этом открыто, потому что не вижу смысла скрывать мелочи. Если кто на меня и охотится, это не Сева. Тем более, там Синица рядом. Вряд ли она позволит, чтобы с её лучшей подругой что-то случилось. – Заодно проверил счета. Каждый день – как на пороховой бочке. Счета по совместным проектам заблокированы. Не удивлюсь, если завтра-послезавтра арестуют мои активы. По навету или ещё как – на какое-то время обездвижат, чтобы попугать.

– И что теперь? – по лицу Севы я вижу, как он пытается просчитывать варианты. Я их уже просчитал. Почти.

– Знаешь, как рушится бизнес? Как карточный домик. Тронь пальцем, вытяни одну карту – и всё. Ворох обломков. Слишком хорошо всё шло. Я позволил себе вложить в дело немного больше, чем положено. Рискнул. И сейчас могу оказаться старухой, что смотрит на разбитое корыто.

– И нет золотой рыбки, чтобы помогла? – Сева всё ещё пытается вырулить. По глазам вижу.

– Ты же понимаешь, что я не собираюсь разводиться и жениться на Снежане?

– Они думают, что держат тебя за яйца, – Сева в своём репертуаре. Скалит зубы, но как-то хищно у него получается на этот раз.

– Пусть думают, что хотят, – устало прикрываю глаза. – А я либо выкручусь, либо пойду на дно. Как думаешь, Тая меня не бросит? Бедного, но гордого?

– Тая будет любить тебя даже голого, без штанов. Как и моя Синица, – голос у Севы меняется, и взгляд становится мягче. – Чёрт побери, Гинц, ты мне обязан памятник поставить. Если бы не забегаловка Гены, ты бы остался без жены. Или не с той женой. Итак? Что мы делаем?

– Я вызвал своего юриста. Обезопасим всё, что можно. К сожалению, денег у меня сейчас – только на сделку с Варшавиным. Если она, конечно, выгорит. И если мы сойдёмся в цене. А потом… Я готов даже потерять часть бизнеса, чтобы никогда больше не иметь дело с вымогателями и шантажистами.

– Ты никогда не говорил, что это за акции, ради которых ты женился. Что за тайный проект, Эд?

– В нём нет ничего тайного, – мы отправляемся на кухню, я ставлю воду на плиту. Срочно нужен крепкий кофе. – Ты не допытывался, а я не афишировал. Это… не совсем моё направление, конечно, но однажды мне попали в руки эти акции, и я захотел владеть контрольным пакетом, чтобы устроить всё по-своему. Это сеть развлекательных комплексов для детей. Филиалы рассыпаны по всей стране.

Сева поперхнулся соком. Смотрит на меня как на привидение.

– Что, не похож я на человека, который мог бы заниматься подобным?

– Ну, ты и дети… как-то… – ведёт он шеей, словно гусь. – Хотя, может, как раз. Созрел. Мироздание. И всё такое прочее…

Мне хочется его отругать. Сказать, что смешно верить в откровенную чушь. Но вместо этого произношу:

– Помощь мироздания нам бы сейчас не помешала. Попроси Лину, пусть позвонит Тае и узнает, как там она.

Сева суетится, хватается за телефон и выходит из кухни.

Я знаю Таин номер наизусть. И первый, и второй. Но мне сейчас лучше не звонить. Не хочется разрываться и беспокоиться ещё и о ней.

Скоро приедет юрист. И пока я один, прокручиваю в голове всё, что сказал мне частный детектив.

– Анна Ивановна Прохорова, двоюродная сестра Алевтины Витольдовны Гайдановской, вышла замуж за Дмитрия Сергеевича Бакунина. Они и их восьмилетняя дочь Анастасия погибли при пожаре в собственной квартире, – слишком сухой и бесстрастный голос у детектива. Он напоминает мне ворона – старого и мудрого, хотя, я знаю: ему слегка за сорок. – Отчёт и документы отправил на почту.