В деревню за любовью - Наталья Сейнер

– Я тоже очень-очень соскучился, – тут же отозвался Александр, – где ты? Возвращайся домой. Может, хватить капризничать?

– И всё будет как раньше?

– Лучше. Я познакомлю тебя с Дашей.

Яна вспыхнула: его слова были как пощёчина, которая отпечаталась на щеке и теперь от неё по лицу ползёт злой румянец.

– Ну почему, почему ты опять всё портишь, – закричала она в трубку и яростно бросила телефон. Там что-то ещё кричал папа, но она уже не слушала… Фотографии всё мелькали и мелькали на неестественно ярком в темноте комнаты экране ноутбука, а девушка, уткнувшись в плед, чтобы не было слышно надрывных всхлипываний, плакала под видеокадры их с папой счастливой жизни: ну почему не получается так, как она хочет! Раньше папа всегда ей уступал. Бубнил, поучал, но делал так, как хочет любимая дочь. Что случилось теперь? Неужели эта его Даша стала дороже Яны?! Девушке было себя очень жалко. Мысль казалась страшной и ужасной, она теряла единственного близкого ей человека. Яна плакала и плакала, и никак не могла успокоиться… Эта женщина ответит за каждую мою слезу, – повторяла девушка и рыдала дальше.

– Что-то случилось? – виновница горьких Яниных слёз – Даша – тихо подошла к Саше сзади, аккуратно ступая в тёмном коридоре. Свет так и не включили, ветер нагло хозяйничал на улице и электрики пока не могли справиться со стихией.

– Яна звонила. Мы опять поссорились.

– Это всё из-за меня, да?

– Я уже и не знаю, из-за кого или чего это всё. Какие-то глупые капризы, совершенно несвойственные моей дочери. Я даже не могу с ней поговорить, она не только понять, она и просто послушать меня не хочет… Мне кажется, что это уже совсем другой человек, которого я совершенно не знаю…

– Но ты же её по-прежнему любишь и ты старше, поэтому должен что-то предпринять, чтобы исправить ситуацию.

– Она же взрослая, разумная девочка, – Саша повысил голос, – как же так возможно, что мы не можем договориться! Я не понимаю, почему она так сопротивляется, тем более нет никаких реально важных предпосылок для такого категоричного упрямства. Детская вредность и всё!

– Если я – причина конфликта и ты рискуешь потерять дочь, может, всё изменить, пока не поздно.

Саша нашёл в темноте её лицо, коснулся мягкой щеки. В голосе зазвенел лёд:

– Ты хочешь меня бросить? Может, я тебе надоел?

– Нет, ты что, – Даша замотала головой, прижалась к нему, обняла напряжённые плечи, – но дети – главная часть нашей жизни, если не вся, и от их счастья зависит и наше. Мне невыносимо думать, что я виновата в вашей размолвке. Ты делаешь вид, что всё хорошо. Но твоя дочь несчастна, и я не могу этого не замечать. Это гложет изнутри, не даёт расслабиться и вздохнуть полной грудью. Ведь столько времени прошло, и никто из вас не уступает. Этот путь приведёт к ещё большему непониманию и куче проблем.

– И что делать?

– Не знаю. Может, мне попробовать поговорить с Яной?

– Ещё бы знать, где она…

Саша даже не представлял, насколько близко его дочь. Минут десять по заснеженной деревне пешком. Мимо высокой горки, которая раньше была совхозным подвалом. Сейчас здесь веселилась детвора – со звонким визгом скатываясь вниз…

Свет дали через час. Саша уехал домой, в Москву, в глубине души надеясь, что дочь звонила из их московской квартиры и сейчас ждёт его там для разговора. Ведь не просто так Яна ни с того ни с сего позвонила.

Даша всё думала об их разговоре и о Сашиной дочери. На душе было какое-то беспокойство и тревога. В тот день, когда Алёшка узнал, что в жизни мамы появился ещё один любимый мужчина, она сказала сыну, что если Алексей против, то они с Сашей расстанутся. Потом Даша засомневалась – не покривила ли она душой. Сейчас, думая о сыне, о Яне, о Саше и своих чувствах, она сердцем понимала, что, если бы Лёшка пропал или объявил маме войну, она бы пожертвовала своими отношениями ради сына, ради его спокойствия и благополучия…

Даша вошла в комнату к Алексею. Как только вернулось благо цивилизации – электричество, Лёшка затих в комнате с книгой. Он её дочитывал, а непредвиденное отключение света сбило его планы. В отношении учёбы, организации времени на уроки, любимых занятий спортом и чтения – у него был полный порядок. Но вот в бытовом плане – абсолютная безалаберность. Дашину сентиментальность быстро сменил гнев, когда она переступила порог Лёшкиной комнаты и споткнулась о разбросанные на ковре учебники. На маленькой мягкой кушетке были свалены футболки, рубашки, джинсы. Это молчаливое, а иногда и не молчаливое, противостояние у них длилось уже много лет: мама выговаривала за бардак в комнате, сын игнорировал. Оба выжидали, кому первому надоест и кто начнёт наводить порядок. Обычно это была Даша…

Парнишка, лёжа на диване, увлечённо читал и даже не обратил внимания на маму.

– Лёш, ну что за беспорядок опять в комнате! Школьную рубашку же можно повесить на вешалку, а не кидать как зря. Теперь гладить ещё раз придётся! Вот окончишь школу, уедешь учиться, кто будет каждый день твои вещи убирать!

Алексей не реагировал, Даша заводилась сильнее и сильнее и повышала голос:

– Посмотри, какая свалка: вещи все мятые! А почему учебники на полу? Тебе на столе места не хватает? Алексей! Я к тебе обращаюсь!

Сын перевернул страницу, поднял голову, отстранённо посмотрел на мать, которая держала в руках его вещи, помолчал немного, видимо соображая, о чём речь, и совершенно искренне выдал:

– Ма, да я сам в шоке!

Всё, что было в руках у Даши, немедленно полетело в Алёшку…

Яна открыла глаза, потому что в не завешенное шторами окно ярко светил уличный фонарь. Из-под пледа вылезать не хотелось: тут было тепло, мягкая бахрома приятно щекотала щёки. Она подтянула его ещё выше, под подбородок, и посмотрела в окно, на чётко-очерченный треугольник света: в его границах метались, кружились в безумном танце крупные хлопья снега…

«Марина» Александровна поставила Алексею Добарину очередную двойку. Он хорошо подготовился, практически без ошибок прочитал английский текст, но учительнице не понравилось произношение – два!

Даша готовила обед к приходу сына. Лёшка, не говоря ни слова, с порога прошёл в свою комнату и с чувством швырнул худенький рюкзак в угол. Мама пошла следом, осторожно заглянула в дверной проём:

– Опять двойка по английскому?

– Ага, – рыкнул парень.

Даша старалась не показать негодования, с которым она реагировала на эту ситуацию, англичанка (так называли в школе новую учительницу иностранных языков) явно невзлюбила его за что-то, но вот за что? Алексей был уважительным, уравновешенным юношей, целеустремлённым, неконфликтным, общительным. Признавал авторитет старших и учителей. Знал, чего хочет от жизни. Не страдал желанием утвердиться за чужой счёт.