Разбудите послезавтра - Алиса Дэль

хранящее в первозданном виде природу и традиции, нужно лететь, например, на родную Землю, но дорога мне пока туда не лежит.

Мы поужинали вчетвером и даже успели потанцевать. Я заметила, что в этом ресторане отдыхали только такие же компании, как мы: одна женщина с двумя или тремя кавалерами. Так что, чем больше проходит времени, тем привычнее для меня становится мысль, что я выйду замуж как минимум за троих.

Когда мы возвращались на нашу виллу, Макс с Иром будто бы нарочно отстали от нас с Арисом, упоённо разговаривая о политике.

Арис, конечно же, воспользовался моментом и повёл меня погулять вдоль линии ночного прибоя. А после, заведя домой, предложил поиграть в шахматы.

Что сказать… до шахмат мы не дошли.

— Да и к чёрту! — рыкнул Арис и впился в мои губы поцелуем, как только услышал, что я не умею играть в эту древнюю игру.

Я давно уже была готова к такому повороту событий и ответила на поцелуй, желая наконец распробовать то, чем постоянно дразнят перед носом.

Мне не хватало воздуха и я то и дело отрывалась от него, чтобы отдышаться. В это время Арис переходил на мою шею, чем разжигал страсть ещё сильнее. Я не помню, как мы дошли из гостиной в спальню: возможно меня несли…

Арис прижал меня к стене у двери и просто разорвал лёгкий сарафан, стараясь скорее добраться до тела. Он стал покрывать поцелуями мою грудь, посасывая соски и массируя. Такой Арис был мне незнаком. Обычно сдержанный и спокойный, сейчас он был просто ураганом.

Приподняв меня над полом, он заставил обвить его талию ногами и понёс в сторону кровати. Аккуратно опустил на простыни и устроился сверху, не давая особо пространства для манёвра.

Он обнимал, гладил, целовал всё, до чего мог дотянуться, распаляя меня с каждой минутой всё больше. Я гладила и царапала его рельефные руки, плечи, спину, наслаждаясь ощущениями. Всё-таки красивые у меня мужчины… Идеальные…

Не останавливая свои ласки, Арис приподнял меня одной рукой под поясницу и начал медленно входить. В это время он завладел моими губами, целуя и доводя языком до умопомрачения. Я захлебывалась от потрясных ощущений, и казалось, лучше уже быть не может…

Но Арис каждую последующую секунду превосходил сам себя. Едва он вошёл в меня на всю длину своего немаленького члена, как подался назад и снова вперед. Он выбрал средний темп, но делал это так размашисто, что в ушах звенели мерные шлепки наших тел, и это заводило ещё больше.

Он почти довёл меня до оргазма, но вдруг вышел и, приподняв меня, поставил на колени перед собой. Мы стояли друг напротив друга на кровати и снова целовались. Потом он, словно в танце, сделал поддерживающее движение, в котором передвинулся влево, а меня передвинул вправо, развернув к себе спиной. Он прижал меня к себе одной рукой за талию, а второй повернул к себе шею и подбородок, чтобы снова целовать. Попой я чувствовала, как он прижимается ко мне, а корпус был повёрнут в пол-оборота, давая возможность целовать его губы.

Только я подумала, что хорошо было бы продолжить, как Арис чуть раздвинул мои ноги и снова вошёл в меня. Он начал двигаться в более быстром темпе, и пружина удовольствия снова свернулась в самом низу живота, готовая вот-вот сорваться и принести удовольствие. Арис ласкающим движением перевёл свою руку с моего живота на клитор и стал всей ладонью потирать его, заставляя меня извиваться. Всего несколько толчков заставили меня бурно кончить, и во время оргазма я чувствовала, как Арис кончает вместе со мной.

Мы оба не могли отдышаться и нежно целовались. Потом Арис аккуратно отнёс меня в ванную и, положив мои ладони на свои плечи, помыл, стараясь при этом огладить каждый сантиметр моего тела. Когда мы вернулись в постель, он прижал меня к себе и с каким-то тихим восторгом или даже умилением любовался моим лицом, изредка целуя в губы и потираясь носом о мой нос.

Я тоже любовалась Арисом: как можно не восхищаться его красотой. Чёрные волосы хоть и намокли, всё равно лежали как стильная укладка, а зелёные глаза будто сияли.

Мы шептали друг другу какие-то глупости, и я не заметила, как уснула. Мне снился мой мужчина, который качал в кроватке детей. Я стояла в дверях большой детской и умилялась такому большому и серьезному папе среди розовых медведей и единорогов. Я точно знала, что вижу своего мужа, своего мужчину. Он повернулся ко мне, улыбнулся и подошёл поцеловать. После этого сладкого поцелуя я проснулась. Всё бы ничего… Но среди моих будущих мужей нет этого блондина… Приснится же такое!

Проснулась я весьма феерично. Мало того, что сон, прервавшийся на самом интересном, не дал сразу понять: где я и кто я. Так потом, когда я осмотрелась, захотела проснуться снова.

На огромной кровати мы спали вчетвером. Я с Арисом и Максом по бокам, в обнимку со мной, а с краю примостился Ир, подложив обе ладошки под щёку. Картина с одной стороны обескураживала, а с другой — обнадёживала. Это ли не доказательство того, что мужчины стараются принять мой выбор и научиться жить бок о бок.

Я аккуратно выползла из постели, и даже умудрилась никого не разбудить. Накинув длинный шёлковый халат голубого цвета, я прошла на террасу второго этажа и устроилась в кресле. Передо мной шумело море, насыщая энергией даже на таком расстоянии, а я просто сидела и думала ни о чём.

Я наслаждалась моментом и отдыхом, который мне устроили мои мужчины.

— Доброе утро, малышка! — Ир чмокнул меня в губы и устроился в соседнем кресле. — Ты не проголодалась? Я заказал завтрак…

— Да, пора бы уже и подкрепиться. Как спалось?

— Да ты знаешь, хорошо! Я же привык спать в любой ситуации: иногда операции заставляют существовать в спартанских условиях, так что спать в одной кровати с любимой женщиной и двумя её мужьями вполне приемлемо.

— Тебе не кажется, что для любви рановато?

— Нет. Я уверен, Ева. Пойми, может ты ещё и не чувствуешь её, а я, научившись распознавать оттенки всех чувств и эмоций, ошибиться не могу. Я тебя люблю. Конечно, это чувство только родилось между нами, но когда она станет больше, ты заметишь и поверишь мне. Ты тоже меня любишь, я чувствую, но как говорится: всему своё время.

Я смотрела в его карие глаза и думала, что в этой моей новой жизни всё слишком хорошо: