Муниципальная ведьма - Александра Брагинская

— Только это и утешает. Да что мы всё обо мне да обо мне. Лучше ты о себе расскажи. А то совсем пропал, забыл свою Пышку.

— А что рассказывать? Мы же, помнится, в девяностом виделись, я к тебе в гости заходил. Тогда показалось, что ты не очень-то мне рада, вот я и, как ты говоришь, пропал. Работал себе, вроде никому зла не делал. И тут вдруг родители требуют, чтобы меня выгнали. И что ты думаешь? Выгнали. И другой работы для меня тоже не нашлось.

— Ваши родители? — удивилась я.

— Не мои, — улыбнулся Ахмед. — Родители учеников. Я в школе русский язык преподавал. А тут война на Кавказе, все как с ума посходили. Я же тут родился, другой жизни не знаю. Какой из меня горец? Но кого это волнует? Лицо кавказской национальности, и точка. Не хотят, чтобы я их детей учил. Пусть лучше неучами остаются. А у меня самого пятеро детей и неработающая жена. Кормить хотя бы надо? За одежду и прочее даже не говорю. Но у нас не принято своих бросать. Пришёл ко мне один очень дальний родственник, и говорит, мол, работа для тебя есть. Будешь валютчиков охранять. Много платить не могу, но на хлеб детишкам хватит. Я знал, что он бандит жуткий, руки по локоть в крови. Но без денег-то как жить? Вон, и Пышка мне всегда говорила, что деньги — главное. На самом деле это и не работа вовсе была. Ведь джигит никогда подачку не возьмёт, гордость не позволит. Может заработать, может и отобрать, а чтобы просто так взять — ни за что. Вот и дали мне работу под названием ‘не бей лежачего’, чтобы и детишек моих накормить, и гордость не задеть. Стоял я среди валютчиков, и делал страшное лицо, мол, не смей трогать, а то хуже будет. Да только и без меня их никто даже не думал обижать, ведь знали, что они под крышей кавказской мафии. Стоял я там, и как-то раз подумал: а чего это я просто так стою? Почему бы и мне не заняться валютой, раз всё едино торчу тут столбом? Попробовал, получилось. Мне же за крышу платить не надо, я сам крыша, вот и могу выставить чуть более удобный курс. Остальные тихонько ворчали, но вслух никто худого слова не произнёс. Они же думали, что я кавказский бандит, а это серьёзно, это вам не учителя гонять и обзывать нехорошими словами. Теперь финансовых проблем у меня нет, и, надеюсь, не будет.

Ахмед налил шампанского себе и маме, мне тоже немного плеснул, потому что пена осела, и мой бокал оказался почти пустым.

— За то, чтобы всех нас не миновал счастливый случай, и лучше, если не один! — провозгласила тост мама.

За это и я выпила до дна, отбросив осторожность. Не глядя протянув руку за виноградом, вместо очередной грозди я нечаянно ухватила мамин палец. Ахмед это заметил.

— Не волнуйтесь, прекрасные дамы. Винограда у меня много, в дипломате лежит ещё пакет, — успокоил нас он.

— Где вы его взяли, ведь не сезон? — полюбопытствовала я.

— Так в том и самый шик. Кого удивишь фруктами, когда вокруг этих самых фруктов полно? А где взял, и так понятно. На базаре, конечно же. Там, наверно, всё можно купить, были бы деньги. Могут, конечно, и туфту подсунуть, но не мне. Меня боятся, я же из мафии. Это они так думают. Ну, ладно, выпили мы немного, за жизнь поговорили, пора к делу переходить. Мне, конечно, приятно пообщаться со старой знакомой, но я же не идиот, понимаю, что вам от меня что-то нужно. Обычно нужны деньги. Я угадал?

— Вовсе нет, — энергично замотала головой мама. — Живём мы, конечно, небогато, но не побираемся. Хотим тебя кое о чём расспросить, по твоей работе. Если это, конечно, не секрет.

— Какие там могут быть секреты, Пышка, тем более, от тебя и твоей дочери? Спрашивай, если смогу, отвечу.

— Тут вот какое дело. Вчера Мэрского посадили за взятку.

— И вчера же отпустили. Таким, как он, можно.

— Да, но я не об этом. На деньгах твои отпечатки пальцев.

— Ну, и что? Сколько там была взятка? Полторы сотни тысяч зелени, если на базаре не врут? Так это ерунда. Через мои руки как бы не миллиард прошёл, жаль только, что к рукам очень мало прилипло. Но на жизнь хватает, не жалуюсь.

Цифра показалась мне несколько завышенной.

— Дядя Ахмед, а какой у вас дневной оборот? — поинтересовалась я.

— Вот чувствуется, Лена, что вы бухгалтер! Да, наверно, миллиарда не набралось. А за день по-разному бывает. Когда тысяча, когда двадцать тысяч, это редко, а бывало, что и совсем ничего, но это ещё реже. Двадцать лет уже этим занимаюсь, вот и считайте, если интересно.

— Ей на самом деле неинтересно, — остановила меня мама. — Нам совсем другое нужно. Вот, смотри, Ахмед. Доллары побывали у тебя, Мэрского и Каретникова. Ты можешь подсказать, в каком порядке?

— Конечно. Нашли у Мэрского, значит, последний был Мэрский. Взятку давал Карета, значит, он второй. А мне остаётся только первое место. Странно, Пышка, что ты такое спрашиваешь, это же элементарно.

— Погоди. Мэрский говорит, что взятки не брал.

— Он — политик. Верить политикам — себя не уважать.

— Ну, а если врёт Каретников?

— Да запросто. Очень мутный тип.

— Вот и представь, что взятки не было. Именно этой.

— Хочешь сказать, Пышка, что Карета Мэрского подставил, и бабки подброшены? Так тоже бывает, на базаре и не такое услышишь. Значит, думаешь, что деньги подержал в руках Мэрский, потом они попали к Карете, он их подкинул обратно, а где-то по пути они прошли через меня. Так я ничем тебе тут не помогу. Я покупаю доллары и продаю их. Ни Мэрского, ни Карету, имею в виду, лично их, я не обслуживал ни разу, не тот уровень. Их люди — другое дело. И покупали у меня, и сдавали. Пойми, Пышка, все сотки на одно лицо, и это лицо Бенджамина Франклина. Понятия не имею, какие из них оказались в тайнике Мэрского.

— Вы сказали, люди Мэрского, — вмешалась я. — Разве у Мэрского есть люди?

— Конечно. Некий Колян, например. Это бандит-рецидивист. Официально он работает шофёром, но на базаре говорят, что он ещё и киллер. Кстати, людей Кареты я видел у вас во дворе. Сидят в чёрной ‘БМВ’.

— Это по нашу душу, — подтвердила мама. — Последний вопрос, Ахмед. На тех деньгах отпечатки ещё одного человека, мы не знаем, кого. Скажи, есть у тебя постоянные клиенты?

— Есть, конечно, и много. У меня же самый выгодный курс. Лена, а почему вы магию для этого дела не примените? На базаре говорят, что вы могущественная ведьма.

— Я тебе сейчас сама всё объясню, — пообещала мама. — Только при ней стесняюсь.

— Мама, может, я расскажу дяде Ахмеду?

— Леночка, на пару слов, — она вывела меня в коридор и плотно прикрыла дверь в комнату.

— Ничего не понимаю, — призналась я ей.

— Что ты, как ребёнок? Закройся в своей комнате, а ещё лучше вызови Коляна, и пусть он тебя покатает пару-тройку часиков.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});