Дело рыжего киллера - Андрей Воробьев

Ну, Арчи, ну, молодец, с некоторой завистью отметил Алексей. Сумел удержать старые связи!..

Перелистнув страницу, он увидел и номер пейджера людей Савицкого, по которому можно забросить свою заявку — оставить данные посредника в так называемом голосовом почтовом ящике и спокойно дожидаться, пока братва сама не выйдет на тебя. Просто до гениальности!

Что там дальше? Портрет киллера-профессионала… Интересно… «Мужчина от тридцати и чуть старше, как правило, служивший в элитных армейских подразделениях или спецслужбах. Отличная физическая подготовка, владение различными видами оружия. Наркотики и алкоголь не употребляет. Пониженный порог эмоциональной чувствительности, отсутствие крепких связей с внешним миром. Как правило, происходит из неполной семьи, с которой нет контакта в настоящее время. Не выяснено: использование получаемых средств киллером-профессионалом, обычно ведущим асоциальный образ жизни. Ликвидация киллера наступает после третьего-четвертого выполненного им заказа, если до того он не успевает скрыться, полностью изменив свою внешность и официальные данные».

«Примечание». Что же там такого примечательного? Ага: «В последнее время на киллерских биржах появился особо дорогой товар — женщины. Женщины, способные исполнить заказное убийство, ценятся дороже мужчин. Их участие в операции гарантирует повышенную конспирацию и успех, поскольку охрана традиционно ориентирована на ожидание опасности исключительно со стороны мужчин. Женщина не вызывает подозрений, возможности ее маскировки намного шире (далее следовало упоминание ставших уже легендой заказных убийств, совершенных «колясочницей» и «челночницей»). Вербовка производится среди спортсменок и бывших военнослужащих. Цикл использования женщины-киллера примерно в три раза длиннее цикла использования мужчины благодаря большему спектру ресурсов изменения внешности»…

И на том спасибо, подумал Нертов. Видимо Марину еще только начинали втягивать в это опасное и безумное ремесло. Ее данные полностью подпадали под требуемый стандарт: бывшая спортсменка, одна, никаких крепких связей, полное перекати-поле. Порог эмоциональной чувствительности? Видимо, по прикидке вербовщиков, нулевой — спокойно пережила смерть матери, смерть любимого человека.

Алексей припомнил, что не заметил и следа слез на лице Марины в день похорон Павла Сергеевича. Стояла себе в сторонке со свечкой и даже не подошла к гробу попрощаться, когда его отпевали в Спасо-Преображенском соборе — похороны по высшему разряду организовал Чеглоков, зная нищету театральной элиты. Тогда эта холодность Марины прошла мимо внимания Алексея. Сейчас, в воспоминаниях, покоробила. Слишком легко расставалась она со своим прошлым. Ведь и про Львов свой она еще на пикнике сказала ему коротко: уехала и забыла. Впрочем, это могла быть не холодность, а оцепенение — слишком не вязалось поведение девушки на похоронах со шквалом эмоций в квартире на Петроградской. Странный она все-таки человек. Алексей вдруг подумал, что и его самого она точно так же вычеркнула из жизни, как свою юность во Львове, как покойного Македонского. Надо ли теперь ее искать — чтобы найти и натолкнуться на холодное безразличие?..

Следующие разделы справки были не менее интересными. Список постоянных заказчиков питерской «биржи», среди которых числилось немало фамилий, бывших на слуху: это были не только бандиты, но и разные так называемые общественные фигуры — от руководителей крупных фирм до политиков. Этот список следовало основательно изучить, попытавшись вычислить и в нем того заказчика, которого он искал. Чем черт не шутит?

Далее на карте одного из промышленных районов города, раскинувшегося вдоль Московского проспекта, был помечен спортивный зал, где проходили тренировки киллеров — находился стенд для стрельбы. К удивлению Алексея, крестик был поставлен не на здании, а прямо на пустыре. С примечанием: зал подземный, спуск через люк. Нертов уже бывал на таких подземных стендах, еще в университетские годы, когда они ныряли в люк прямо на Менделеевской линии и оказывались в тире, расположенном где-то прямо под роддомом, то бишь Институтом акушерства и гинекологии. Забавное было соседство.

Посылать кого-либо на пустырь для наблюдения было нельзя. Да и за чем, собственно, наблюдать? Не войдет ли туда человек, портрет которого набросал Ильюха? Несерьезно.

Алексей посмотрел на часы — половина седьмого, рабочий день завершен. Он позвонил в контору Иванова, пообещав быть черед двадцать минут…

Отсыпав кучу комплиментов начальнику сыскного агентства, Нертов приступил к главному.

— Мне надо вычислить одного человека. Думаю, он обитает где-то там, где твои люди его нарисовали. Но здесь проблема в том, что есть посредник, нанявший киллера для убийства директора одного предприятия, клиента нашего банка. А клиент этот — Юрий Алексеевич Нертов, мой отец.

Арчи только неопределенно хмыкнул.

— Ну, так помоги, прошу. Самому мне это дело не потянуть. Это у тебя — агентура, связи, а у меня кот наплакал. Надо-то немного: вычислить этого типа. Тогда и кое-что остальное встанет на свои места.

Бывший оперативник грустно взглянул на Нертова, а потом — на лежащие на столе фотографии сыщиков, погибших во время поездки за «Нивой»: «А девушку будем продолжать искать»?

— Будем. Но мне кажется, что надо плясать от Шварца…

— Марину, — продолжил Арчи, как будто не расслышав ответа, — я думаю, мы все равно не найдем. Пока. Она не иначе, как спецкурсы в Ясенево закончила, — пошутил начальник сыскного агентства. — Тебя еще ждут большие открытия с ней. Попомни мое слово…

Только ближе к полуночи Нертов смог добраться до дома на улице Чайковского, но здесь его подстерегал очередной сюрприз…

Глава 2. Если друг оказался вдруг…

Очередной скандал в доме Лишковых вспыхнул вроде бы без особого повода. Владимир Иванович, высокопоставленный чиновник из Фонда госсобственности вернулся поздно — был на приеме в одном консульстве. В прихожей долго возился с замком. Потом, пыхтя, стаскивал одежду. Плюхнувшись на диванчик, никак не мог стянуть ботинки, врезавшиеся в распухшие к вечеру ноги.

— Нажрался, — с холодной ненавистью констатировала Светлана, до того мрачно наблюдавшая за перебравшим мужем. — Господи, когда это кончится?

Раскачиваясь, Владимир Иванович приоткрыл затекшие веки.

— Дура, — безразлично икнул он. — Помогла бы лучше разуться. Чего уставилась?

Но жена вместо ответа грохнула дверью в свою комнату и включила телевизор. Лишков что есть силы запустил ботинком в эту дверь. Светка не откликалась — она давно уже привыкла к выходкам супруга и уяснила, что связываться с ним в таком состоянии не имеет смысла. Утром все равно как миленький приползет на брюшке и будет умолять не бросать старого доброго папика. Однако на этот раз события развивались не по заведенному сценарию. Лишков ввалился в комнату, тяжело дыша и держась за стену.

— Светик! — осклабился он, еле удерживая равновесие. — Сейчас я буду тебя любить!

Светлана застонала: только этого ей не хватало — Лишков и по трезвости еле-еле управлялся со своими супружескими обязанностями.

— Так, значит, ты со мной. Отказываешь… А я здесь посплю. В ножках у любимой.

Лишков уселся прямо на пол, прислонившись к стене. На минуту задремав, он вдруг очнулся. Посмотрев на Светлану уже иным, неожиданно жестким взглядом, он с расстановкой произнес:

— Это все ты.

— Что я? Шел бы спать…

— Это ты меня в этот блудняк втравила. Шубки, брюлики, парижи, а расплачивайся дядя Лишков.

— Не заставляла.

— Твари все! — Лишков неожиданно проворно вскочил и рванул прямо к супруге. Она и опомниться не успела, как увесистая оплеуха отбросила ее с дивана. Следом на пол был сметен только что купленный телевизор. Светка взвизгнула и вылетела в спальню, где, закрывшись, попыталась дозвониться Алексею. Лишков барабанил в дверь, крича уже что-то нечленораздельное. Потом замолк.

В квартире установилась тишина. Осторожно выглянув в коридор, Светлана застала мужа спящим на полу. На этот раз женщина была решительна в своем гневе на Лишкова, обманувшего все ее надежды: ни денег больших, ни карьеры — ничего этого юная супруга от мужа-чиновника не дождалась. Вместо этого получила жизнь затворницы. Владимир Иванович панически боялся того, что Светлана одним своим видом, не таким уж плохим, надо сказать, «засветит» его доходы. Вот и на этот прием в консульство, как ни просила она, брать с собою не стал.

Еще не осознав толком, зачем она это делает, Светлана потянулась к карману мужниного пиджака и медленно вытянула из него связку ключей. «От квартиры, от машины, от кабинета, от сейфа», — перебирала она. Последний ключ ее заинтересовал. Покидать супруга — так с музыкой, злорадно решила она, еще не отдавая себе отчета в том, какие беды может накликать.