Реванш (ЛП) - Харт Калли

Когда мама написала мне и спросила, могу ли я забрать своего брата от Ричмондов, я готова была немедленно напечатать сообщение, сказав ей абсолютное, категорическое «ни за что на свете». В конце концов, я уже очень давно здесь не была. Раньше я имела обыкновение посещать это место по крайней мере один раз в неделю с другими девушками. Мы вращались между домами, что обычно означало, что Сирены регулярно проводили время друг у друга. Однако с тех пор, как все пошло наперекосяк с Джейком, я стараюсь любой ценой избегать даже поездок по этой улице.

Но мама ни о чем меня не просила с тех пор, как переехала. Ни единой просьбы или одолжения. В принципе, она пыталась показать мне, что ей не нужно полагаться на меня, как это было в течение нескольких месяцев, предшествовавших ее расставанию с папой, и, честно говоря, это было довольно удивительно. Я люблю Макса. Я никогда не возражала против готовки или уборки, или выполнения поручений для нее, но также чувствую, что я только что получила свою жизнь обратно. Мама работала внештатным бухгалтером в мэрии. Сначала это была временная должность, но на прошлой неделе они поговорили с ней и сказали, что она может стать постоянной, если она согласится работать. Мама нуждается в этой работе, чтобы позволить себе аренду своего нового дома, поэтому, когда она сказала мне, что их встреча по бюджету на конец месяца затянулась и она не может уехать сегодня, я приняла решение проглотить свой гнев на нее и оказать ей небольшую поддержку.

Кейси уехала уже больше месяца назад. Мелоди, Хэллидей и Зен все еще склеены как клей, но они не атаковали как прежде, поэтому я решила, что постоять на пороге Ричмондов в течение пяти секунд, пока Макс обувает свои ботинки, не будет таким уж большим испытанием.

Впрочем, я ошиблась. Быть здесь — это так нормально. Как будто я должна просто войти и чувствовать себя как дома. По четвергам я обычно учила играть на гитаре одного паренька, живущего за углом отсюда, и иногда заезжала за Холлидей, когда заканчивала. Мы ходили за молочным коктейлем в закусочную или купались в озере Самиш летом. Парадная дверь дома никогда не была заперта. Я входила и садилась на табурет у стойки с завтраком, поедая фрукты, которые лежали в вазе рядом с подносом для ключей, пока она готовилась к нашему отъезду. С тех пор так много изменилось. Быть здесь больше не нормально. Сейчас мне и в голову не могло прийти, войти и чувствовать себя как дома.

Миссис Ричмонд открывает рот, потом снова закрывает. Она, кажется, не знает, что сказать. Волосы у нее длиннее, чем мне помнится, но они выглядят немного жидковатыми, и видны ее корни. Она всегда была так хорошо сложена, но сегодня, в ее спортивных штанах и огромной футболке «Роли Хай Выпуск 1990 года», я едва узнаю ее.

— Не хочешь войти? — спрашивает она, быстро моргая. Ее голос на три октавы выше обычного. Напряженный. — Мальчики все еще в задней комнате. Я сказала Максу, что твоя мама скоро приедет за ним, но они явно были в разгаре игры и не хотели останавливаться. Впрочем, им не потребуется много времени, чтобы закончить.

Чееерт.

Проклятые мальчишки и их видеоигры. Я не хочу переступать порог этого дома и определенно не хочу торчать здесь, пока Макс заканчивает игру, к которой он и Джейми пристрастились. Если он узнает, что я приехала забрать его вместо мамы, то воспользуется этим в своих интересах и это займет вечность.

Я переминаюсь с ноги на ногу, оглядываясь на машину через плечо.

— Э-э-э... — Боже, как же мне сказать «нет», не выглядя при этом идиоткой? Я должна была оставить двигатель машины включенным или что-то в этом роде. — Конечно, миссис Ричмонд. Спасибо. Я… это было бы чудесно.

Я не знаю, какие доводы Холлидей привела своей маме, когда я перестала приходить сюда, но судя по тому, как миссис Ричмонд продолжает смотреть на меня краем глаза, ее дочь описала меня не очень хорошо.

Войдя внутрь, я снимаю туфли и засовываю их под стойку для почты, подальше с дороги. Сила привычки. Миссис Ричмонд на секунду задерживается в коридоре, а затем нервно потирает руки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ладно, хорошо. Ну, ты знаешь дорогу в заднюю комнату, да? Почему бы тебе не пойти и не поторопить своего брата? Мне нужно проверить духовку. Я готовлю лазанью, и все, кажется, подгорает.

Успокоенная тем, что она не хочет стоять рядом и болтать, я безропотно отпускаю ее. Она спешит на кухню, склонив голову и двигая ногами в двойном темпе, а я направляюсь в противоположную сторону, к оранжерее в задней части дома, известной как задняя комната, куда детей Ричмондов всегда отправляли, чтобы они не попадались на глаза.

Когда я вхожу в комнату, ни один из мальчиков не отводит взгляда от экрана телевизора. Но они оба знают, что я здесь.

— Еще нет семи, Сильвер, — твердо говорит Макс. — У меня есть еще пять минут.

— Вообще-то уже десять минут восьмого, — говорю я, глядя на часы с Микки. — А мне нужно кое-где быть, так что тебе придется вытащить свою задницу из кресла и тащить ее к машине.

— Привет, Сильвер.

— Привет, Джейми.

— Не будь с ней любезен, — говорит Макс своему другу. — Она испортила всю игру.

Джейми всегда был таким милым. Добрым. Вежливым. Обычно полная противоположность Максу. Волосы у него еще рыжее, чем у сестры — скорее оранжевые, чем каштановые, а лицо — целое созвездие веснушек. Он очень чувствительный ребенок. Из тех, что нуждаются в большей привязанности, чем обычный одиннадцатилетний ребенок. Я боюсь того, что случится с ним, когда он поступит в среднюю школу.

— Не будь тупицей, Макс. Сохраним игру. В следующий раз мы можем продолжить с того места, где остановились.

Мой брат стучит по кнопкам на игровом контроллере в своих руках, и по экрану телевизора разносится стрекот выстрелов. Громкий неожиданный звук заставляет меня подпрыгнуть. Это то, что я себе говорю. Мое сердцебиение зашкаливает, и мои ладони не потеют на ровном месте, потому что звук мысленно тащит меня, брыкающуюся и кричащую, обратно в коридоры Роли Хай, в тот день, когда Леон убил восемнадцать моих сокурсников.

— Мама не против подождать меня, когда приезжает. Просто расслабься, — огрызается Макс. — Иначе мне придется ждать целую неделю, чтобы закончить игру. Я не остановлюсь только потому, что ты хочешь потусоваться со своим дурацким парнем.

Вау. У Макса никогда раньше не было такого отношения ко мне. Когда, черт возьми, он успел стать таким напыщенным?

— Я должна преподавать. Я вовсе не пытаюсь сбежать к Алексу. Он работает сегодня вечером, так что ты можешь убрать это дерьмо прямо сейчас. Бери свою обувь и сумку. Мы уходим.

Макс игнорирует меня.

Я не в настроении выслушивать эту чушь. А еще не собираюсь торчать в доме Ричмондов ни секунду дольше, чем это необходимо. Однако я не могу просто выдернуть вилку из игровой консоли, как это было бы дома. Это было бы нечестно по отношению к Джейми. Не его вина, что мой младший брат ведет себя как маленький засранец. Бедный Джейми медленно опускает свой контроллер, тревожно покусывая губу, и снова смотрит на меня.

— Даже если нам придется ждать, это не имеет значения, — говорит он Максу. — Я не буду играть без тебя, обещаю.

На экране появляется ужасное чудовище с зазубренными зубами, мечущееся с ужасающими когтями. Сцена в игре мигает красным, контроллеры громыхают в руках мальчиков.

— Стреляй, стреляй, стреляй! — кричит Макс. — Оно убивает тебя!

Джейми выглядит растерянным. Он хмуро смотрит на игру, затем опускает голову, решив не играть. Экран становится ярко-красным, а затем появляется нацарапанная бирка с белыми буквами. Слова «Игра окончена» пульсируют на экране, и Макс издает яростный вопль.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Господи, Сильвер! Посмотри, что ты наделала. Какого черта ты все портишь?

Он вскакивает на ноги, отбрасывая свой контроллер. Джойстик отскакивает от стула, на котором он сидел, пластик трескается, из него вылетают батарейки. Джейми раскрывает рот, образуя идеально круглое О. Он не издает ни звука, несмотря на то, что мой дерьмовый младший брат, вероятно, только что сломал один из его контроллеров.