Тайны серых кхоров - Ален Лекс

Браслеты снова ожгли кожу.

– Предпочитаешь отмалчиваться?

– Я плохо умею отвечать на общие вопросы.

На низеньком столике рядом с Гресером горела длинная свеча, бросая причудливые блики на стены. Излишняя предосторожность. Варст не увидел бы лица своего хозяина, даже если бы свеча не слепила.

– Общие вопросы? Ну-ну… Что ж, я сегодня в достаточно хорошем настроении. Я задам тебе конкретные вопросы. – Гресер с хрустом сцепил пальцы в замок. – Тебя обязали шпионить за императором. Но мало того что твои доклады были весьма малоинформативны, так тебя еще, кажется, не устроила должность первого советника?

– Император не так глуп, как тебе кажется. Он же понимает, зачем к нему приставили одного из кхоров. – Варст пожал плечами. – Если Совет хотел получить объективную информацию, не стоило действовать так открыто. А то император боялся моего присутствия до такой степени, что отдавал приказы о казни только за дурное слово в адрес колдунов.

– Он и должен находиться в страхе. И никогда не забывать, что истинные правители – мы, а не он.

– Страх мешает думать. Из-за страха он уже сделал столько ошибок, что переворот практически не за горами.

– Будешь учить меня политике, бьерр? Меня?! – В голосе Гресера прорвалось знакомое бешенство.

– Но ты же в ней не разбираешься. – Варст усмехнулся. Чем быстрее он выведет кхора из себя, тем быстрее кончится вся эта пытка. Хотя, конечно, приближать боль… Верх идиотизма. Может, и его начинает сводить с ума кристалл?

– Что-то ты распоясался. Видимо, подзабыл, что бывает за непослушание.

Колющая боль рванула запястья. Варст прикусил губу, чтобы не вскрикнуть. Из-под браслетов на кисти вытекло несколько горячих капель.

– Итак, бьерр… Продолжим. Кто позволил тебе покинуть столицу? Кто надоумил притвориться заложником этого недалекого крестьянина?

– Я не притворялся. Он действительно взял меня в плен. Он довольно силен, если ты еще не заметил.

– Ложь! Ты даже не попытался освободиться! Ты показал ему дорогу до этого анклава. Не говоря о том, что только при твоей помощи он мог проникнуть внутрь! Может, ты надеялся, что я не успею добраться в это отдаленное место? Ты еще глупее, чем я думал! Неужели ты полагал, что я отпущу тебя в одиночку?! Да о каждом твоем чихе мне своевременно доносили!

– А ты веришь этим доносам?

– У меня предостаточно покорных рабов, которые не смеют преступить мои приказы даже в мыслях!

– Вот и дрессируй их. А меня убей. – Варст очень постарался бросить эти слова небрежно. Боль в запястьях стала уже практически невыносимой.

– Убить… – Гресер неприятно осклабился. – Ты по-прежнему мечтаешь об этом, бьерр? Но ты все такой же трус, как и раньше… Самому тебе не хватает духу перерезать горло, не так ли?

Варст промолчал. Самое мерзкое заключалось в том, что Гресер был прав. Варсту действительно не хватало силы духа, чтобы сделать такой шаг. Сколько раз смотрел он на обнаженное лезвие – и сколько раз откладывал его в сторону… Он все еще надеялся обрести свободу. Хотя это было совершенно невозможно. Но его разум, с легкостью распутывающий сложнейшие политические интриги, позорно пасовал перед этим отблеском надежды.

– Ты сильно отбился от рук, бьерр. Любой другой раб был бы вне себя от радости, получив приказ занять должность первого советника императора. А тебя пришлось заставлять силой. И даже сейчас, пойманный на попытке побега, ты все еще пытаешься задирать нос. Ты успел забыть о том, какой разной бывает боль? – Отблески огня роняли темные тени на лицо Гресера, мешая разглядеть его. – Прошло всего два года с тех пор, как я отослал тебя, а в твоих глазах снова горит нахальство. Сколько тебя еще надо ломать, бьерр?

Запястья снова рвануло болью. Варст с трудом не сорвался на крик.

– Зачем тебе моя покорность? Ты столько раз утверждал, что я – не более чем неудачный эксперимент. Проваленная возможность. Почему ты не убьешь меня? Тебе настолько нравится мучить?

– Ты сам виноват. – До уха Варста долетел ледяной смешок. – Если бы ты не выжил на посвящении, ничего этого не случилось бы. Но ты выжил, хотя твой кристалл так и не окрасился алым. Выжил вопреки всякой логике. Редкий, практически уникальный случай для столь позднего посвящения.

Боль уходила, сменяясь точечным покалыванием. Варст подавил вздох. Мерзко, ох как мерзко. В слишком хорошем настроении сегодня Гресер. А это значит, спровоцировать его вряд ли получится.

– Зачем вы это делаете? – бездумно спросил Варст, разрывая повисшую мягким облаком тишину.

– Делаем что?

Да, слишком благодушен. Гресера так обрадовала быстрая «поимка» беглого раба? Сомнительно.

– Устраиваете поздние посвящения? Или это необходимая формальность? Чтобы ищущие могли отчитаться перед Советом? А стопроцентная смертность всех, кто старше десяти, – это лишь досадная мелочь?

– Ну отчего же стопроцентная. Ты ведь выжил. Хотя твоих способностей и оказалось недостаточно, чтобы сделать из тебя кхора.

Недостаточно способностей… Если подумать, судьба до омерзения благосклонна к нему. Особенно если вспомнить, во что превращалась большая часть отказников. Их добивали – если они не успевали умереть самостоятельно от боли в теле, перемолотом в кашу. А он вот не умер. Не вывернулся наизнанку, не превратился в тугой комок обнаженных мышц, не захлебнулся собственными кишками. И его тело не отторгло кристалл. Вот только маленький прозрачный камешек на лбу так и не изменил цвета, оставшись девственно-прозрачным. Недостаточно способностей. Совсем немного, самой малости, но ее не нашлось. И камешек на лбу остался просто камешком, не имеющим никакой связи с Источником. И весы Комиссии качнулись в другую сторону.

Глухой щелчок и холод металла на запястьях. Всего миг – и ты больше не имеешь права даже на свободу. Твоя жизнь, твоя шкура и даже твои способности – те самые, которых недостало, – принадлежат твоему хозяину. А он вправе делать с тобой абсолютно все. Ведь кхорам необходим отдых. Необходимо восстанавливать душевное равновесие после тяжелой работы на благо людей. Необходимо развлекаться. Так, как нравится каждому. И ты должен развлекать благородных господ. И благодарить их за каждый лишний день и час, подаренный ими.

Это не так уж и сложно. Ведь бьерры живут недолго. Исковерканные посвящением, истязаемые своими повелителями… Как правило, пара-другая лет – и все уже кончено. Нет, бывают исключения, куда же без этого. Правда, в основном они и случаются исключительно благодаря мягкости хозяина. Но бывает и по-другому.

Варст вздохнул. Браслеты постепенно остывали. И это тоже было больно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});