Особенности национального пиара. PRавдивая история Руси от Рюрика до Петра - Владимир Мединский

Другая дочь Ярослава, Анна, вышла за французского короля Генриха I — именно она и была королевой Франции. Родила Филиппа I (это имя стало с тех пор королевским именем во Франции) и была при нем регентшей. В официальных документах чаще расписывалась по-русски.

После смерти короля Генриха овдовевшую Анну украл некий лихой французский граф. Был он женат... По тем временам дело серьезное — ведь брак был церковный. Крадешь посторонних дам при живой жене — тем самым оскорбляешь самого Бога! За кражу Анны графу тоже не поздоровилось бы. Но граф быстро избавился от жены, а Анна дала показания, что уехала с ним добровольно.

Кстати, и французский король, и граф, и сын короля Филипп были неграмотные. Анна Ярославна умела писать и читала книги, а ее сын «расписывался», обводя свое имя в специальной рамке.

Еще одна дочь великого князя стала венгерской королевой.

В негласном рейтинге «Самые перспективные женихи/ невесты Европы» Русь уверенно занимала одну из верхних строчек.

Венцом матримониальных успехов был брак отнюдь не с французским монархом. Франция тогда — нецентрализованное, слабое государство. Реальная власть зачастую принадлежала не королю, а герцогам и графам, кои и сильного короля не очень боялись, а как на троне оказывался слабак, так и вовсе в грош его не ставили.

Настоящим дипломатическим успехом был брак княжны Евпраксии с германским императором Генрихом IV. Он, правда, в семейном плане был неудачным и закончился шумным бракоразводным процессом... Император Генрих был поклонником сатаны... Он пытался вовлечь в этот мрачный культ и молодую жену, а однажды предложил ее своему сыну Конраду, ровеснику своей русской жены... Ей удалось бежать. Она дала скандальные показания, после которых папа отлучил императора Генриха от Церкви.

Евпраксия вернулась в Киев. В Киеве «грубых варваров» и «греховников германцев» осудили, а вчерашнюю императрицу все жалели.

Между тем брат Евпраксии Владимир Мономах женился на принцессе Гите — последней представительнице англосаксонской королевской династии. Когда Вильгельм Завоеватель разгромил англосаксов, дочь короля укрылась в Дании. Оттуда ее привезли в Киев.

Этот брак давал Мономаху, а еще больше его потомкам, детям Гиты, хотя бы формальное право на британский престол. Нормандские короли Британии были очень недовольны: вдруг князь Руси захочет стать еще и королем Англии?! Кстати, почему бы и нет? Совершенно реальный поворот событий, для тех времен ничего необычайного.

А в самом конце века, когда геополитическая обстановка изменилась и с юга Русь подперли половцы, стали заключаться совсем другие браки. Как сказали бы сейчас на МИДовском языке: «Сменился геополитический вектор внешней политики».

Летопись свидетельствует: «В лето 1094 сотворил мир Святополк с половцами и взял себе в жены дочь Тугоркана, князя половецкого». Это был уже другой Святополк, не Окаянный.

Васнецов В. М. (1848-1926). Баян

Постпиар русских королевен

В общем, никакой... У нас не знают, насколько плотно была вовлечена наша страна в общеевропейский экспорт-импорт монархов в начальные века своей истории. А ведь это — самое явное для того времени свидетельство международного престижа Руси. Был он, получается, не ниже, чем престиж Российской империи XIX века. И повыше, чем в XVIII веке... Потому что весь XVIII век русские императоры могли брать жен только в захудалых германских княжествах...

И лишь в XIX столетии у русских императоров появились датские, британские, голландские родственники... Прямо как на Древней Руси, во времена Ярослава Мудрого.

Об экспорте-импорте принцев и принцесс писала только Лариса Васильева в своих «Женах русской короны»[36]. Разошлась книга большим тиражом, но не переиздавалась давно. В любой стране Запада на нашем месте написали бы целые библиотеки, выпустили бы на экраны не одну «Ярославну — королеву Франции», а снимали бы и снимали сериалы.

«Железная маска» русской истории

В середине XVIII столетия в Амстердаме вышла книга на французском языке, в которой рассказывалось, помимо прочего, о таинственном узнике времен Людовика XIV. Его лицо постоянно закрывала бархатная маска.

Благодаря своей таинственности история приобрела популярность (к ней обращались и Вольтер, и Дюма). Маска, путешествуя из книги в книгу, постепенно стала железной. А ко времени Французской революции и «борьбы с проклятым царизмом» общепринятой версией стало то, что «Железная маска» — близнец Людовика XIV. Людовик XIII будто бы велел воспитывать этого принца тайно, чтобы предотвратить возможную путаницу с королями. Когда трон занял Людовик XIV, он якобы узнал о брате и сразу велел его заточить. Дабы избежать нежелательных последствий от их поразительного сходства, король заставил несчастного носить железную маску.

ВОЛЬТЕР СФрансуа-Мари Аруэ, 1694-1778) — корреспондент и политическим советник Екатерины II, которая после его смерти купила его библиотеку за 40 000 золотых рублей. За библиотекой Вольтера был послан специальный корабль. Это может показаться кому-то странным, но свои собственные письма к Вольтеру Екатерина Великая не выкупила. В результате их последующего скорого опубликования вся Европа убедилась в том, насколько умна и просвещенна императрица российская

ДЮМА-отец, Александр (1802-1870). Считается автором выражения «развесистая клюква», символизирующего «глубину» познаний иностранцев о нашей стране. В результате его путешествия по России появился роман о русской жизни и многочисленные путевые очерки. Писатель, вообще-то не тяготившийся необходимостью точно следовать историческим фактам, нашу страну описывал достаточно точно. У Дюма-старшего есть роман, полностью посвященный России, — «Учитель фехтования». Роман, как говорится в голливудских фильмах, based on a true story, основан на реальных событиях. Кто-то из молодых декабристов был сослан в Сибирь — и с ним уехала невеста-француженка, даже не жена. Эта дворянка, последовав в Сибирь за молодым и небогатым офицером, жила как простая крестьянка. Их любовь не разрушилась, они поженились там, в Сибири... Очень романтичная история. Приехав позднее в Россию, Дюма был на приеме у одного сибирского губернатора... И вот два момента, которые меня в свое время потрясли. Этим губернатором оказался бывший декабрист. Многие декабристы — насколько они были неправы по своим политическим действиям — насколько же вели себя порядочно в ссылке, не спились, не деградировали, не превратились в моральных уродов. Хозяину, принимавшему Дюма, было лет 60, он был реабилитирован при Александре II — и стал губернатором. И второе: знаменитый французский беллетрист на этом балу случайно встретился с героями собственного романа! Он до этого не знал, просто ему кто-то рассказал их romantic story. Они были уже пожилыми людьми — декабрист Иван Александрович Анненков и модистка Полина Гебль, в замужестве Прасковья Егоровна Анненкова. Все равно, что встретить живого графа Монте-Кристо, не правда ли?