Разбуженная поцелуем - Мелани Рокс

– Тебе известно о нашей связи? Откуда?

– Маркес сам мне об этом рассказал, – с вызовом ответила Энн.

Теперь лишним почувствовал себя Юджин. Неужели все это происходит наяву? Начальник полиции пытался отравить его пациентку? Похороненная полгода назад Мелани жива, а его друг награжден увесистыми рогами.

– Вот как…

Похоже, Мелани удивила неосмотрительная болтливость бывшего любовника. Успел ли он похвалиться своими любовными успехами перед кем-нибудь еще? Впрочем, никаких доказательств ни у него, ни у кого-либо другого нет. Что значит его слово против ее? Вскоре за честность Маркеса никто и гроша ломаного не даст. Преступник в форме шерифа все равно что волк в овечьей шкуре.

– К тому же Маркес не настолько глуп, чтобы оставаться в Касл-хилле. Наверняка он уже завтра пересечет мексиканскую границу, и его следы затеряются где-нибудь на просторах Латинской Америки. Что ж, у Маркеса неплохие шансы стать чайным плантатором в Парагвае или наркобароном в Колумбии.

– Дэвис больше не любит тебя, – произнесла Энн, к собственному стыду усомнившись в этом.

– Уж не тебя ли он любит? – презрительно хмыкнула Мелани, высокомерно оглядев Энн.

Какое жалкое зрелище! Странно, что на такого крысеныша еще с первого раза не подействовал крысиный яд.

– Да, меня, – ответила Энн и окончательно сникла.

Она видела перед собой уверенную в своей красоте и силе женщину. Слышанные ею ранее отзывы о харизме Мелани оказались верны. От нее исходила мощная энергия. Вот только… Превозмогая робость, Энн подняла глаза на гостью. Что скрывается за внешним лоском и манерами великосветской дамы? Чего стоит ее холодная красота, если во взгляде нет огня и света? Энергия Мелани была направлена на разрушение, а не на созидание. Если бы Мелани на самом деле любила Дэвиса, то у Энн не осталось бы ни малейшего шанса на победу. Но сердце Мелани было мертво, а потому от нее веяло могильным холодом. Такая женщина не может вернуть любовь мужа. Дэвис хранил светлую память о совсем другой Мелани, а значит… Сердце Энн запело от наполнившей его радости и надежды.

– Милочка, не строй иллюзий. Если Дэвис и успел тебе наобещать золотые горы, то советую поскорее об этом забыть и распрощаться со своими преждевременными мечтами и планами. Дэвис – мой законный муж, и я не собираюсь преподносить его тебе на блюдечке.

– Я и не прошу ни о каких одолжениях. Можешь пойти к нему прямо сейчас.

– Ты так уверена в своих силах? Думаешь, Дэвис предпочтет мне замухрышку вроде тебя? – Мелани усмехнулась, а затем повернулась к доктору Юджину, не без интереса следившему за ходом разговора. – Филипп, будь добр, расскажи малышке Энн о том, какую клятву произнес Дэвис на нашей свадьбе.

– Мелани, я не помню точно…

– Ну хотя бы приблизительно, – настаивала Мелани.

Энн чувствовала себя ничтожеством, букашкой, прилипшей к подошве туфли Мелани. Самое страшное, что Энн начала сомневаться в чувствах Дэвиса. Да, он признался ей в любви. Но это было в то время, когда он смирился со смертью жены.

Юджин неохотно начал произносить клятву верности и любви, когда-то данную Дэвисом перед алтарем. И с каждым его словом Энн ощущала все большую боль.

– …быть рядом в горе и радости, болезни и здравии… – монотонно продолжал доктор Юджин, чувствуя неловкость от странной просьбы Мелани, – пока смерть не разлучит нас, – закончил доктор.

Энн была настольно расстроена, что пропустила половину. Но даже того, что она услышала, оказалось достаточным, чтобы ввергнуть ее в пучину отчаяния.

– Смерть уже вас разлучила, Мелани. Дэвис похоронил тебя.

– Но он не похоронил свою любовь ко мне.

Энн осознала, что не в состоянии спорить с Мелани. Та была настолько уверена в себе и в чувствах Дэвиса, что это выбило почву из-под ног Энн. Дэвис должен сам сделать выбор. Если он предпочтет простить и снова принять Мелани в качестве своей жены, то она сдастся. Сколько можно ломиться в закрытую дверь и пытаться прошибить лбом стену? Возможно, она и в самом деле вообразила, что Дэвис забыл бывшую жену и полюбил ее? Быть может, она все это время, живя с ним под одной крышей, обманывала себя, выдавала желаемое за действительное? А Дэвис по-прежнему любит Мелани.

– Я рада, что мы поняли друг друга, – произнесла Мелани, прочитав в потухших глазах Энн отчаяние.

Мелани сразу потеряла к ней интерес. Она не увидела в Энн достойной соперницы. Энн оказалась слишком слабой. Она не просто проиграла, но признала свое поражение и смирилась с ним. Пусть не во всеуслышание, но Мелани, чтобы мысленно поздравить себя с победой, было уже достаточно увидеть, как из Энн ушел дух борьбы. Можно будет побаловать себя французским шампанским в честь возрождения семейства Харт.

– Энн, ты уж прости, но мне некогда тут с тобой болтать. Пора навестить мужа. – Мелани одарила ее фальшивой улыбкой. – Филипп, приходи к нам как-нибудь на ужин. Впрочем, я думаю устроить в честь своего воскрешения небольшой праздник, человек на тридцать гостей. Можешь считать себя первым приглашенным. – Мелани помахала на прощание рукой и покинула палату столь стремительно, как и появилась.

– Энн, скажите, что видели то же самое, что и я, – попросил доктор Юджин после того, как дверь за Мелани медленно закрылась.

– Либо мы оба сошли с ума, либо Мелани Харт помогает сам дьявол, – ответила Энн.

От мысли, что ее жизнь спасена стараниями Мелани, она поежилась, словно от пробиравшего до костей холода. Мир перевернулся с ног на голову, если люди, абсолютно лишенные добродетели, спасают жизни, а полицейские сажают за решетку невинных людей.

– Энн, если хотите мое мнение, – неуверенно начал доктор Юджин, – то Дэвис придет к вам.

– Но Мелани…

– Та Мелани, которую я знал и которую Дэвис любил, уже не существует. Я не могу утверждать, что Дэвис прибежит к тебе сразу же, как только выйдет из полицейского участка. Возможно, он поддастся воспоминаниям и былым мечтам… но рано или поздно он осознает, кто по-настоящему его любит.

Энн вздохнула. Но кого любит сам Дэвис? Вдруг он из тех людей, для которых важнее любить самому, чем быть любимым? Вдруг он примет Мелани такой, какой она стала, лишь бы быть с ней рядом? Разве не об этом он мечтал последние полгода?

Длинный узкий коридор и выкрашенные в ядовито-зеленый цвет стены с рядами коричневых дверей словно были созданы для того, что повергать оказавшихся здесь в уныние. Цокот каблуков казался неуместным в этом царстве безнадеги. Мелани направлялась к камере Дэвиса в сопровождении молодого полицейского. Ее женское самолюбие тешила мысль о том, что юноша с пушком на подбородке сладострастно разглядывает ее ноги и спину. Мелани знала, что сводит мужчин с ума, сколько бы лет им ни было. Она бы с удовольствием взглянула на физиономию полицейского, когда бы он узнал, что сопровождает бывшую любовницу своего шефа.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});