Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ганнибал понимал, что не сможет все время двигаться вдоль побережья Изера, которое рано или поздно привело бы его в тупик Тарантез, откуда ему было практически не выбраться. Об этом ему, очевидно, сообщили его проводники-галлы, и это соображение стало еще одной из причин, заставивших его держаться левого берега Изера. Остается предположить, что он пересек Грезиводан, двигаясь вдоль предгорий массива Бэльдон. Близ Поншарра сопровождавший его отряд аллоброгов удалился; здесь же ему пришлось выбирать один из двух возможных вариантов дальнейшего продвижения. Между Поншарром и Монмельяном долина Изера расширяется, образуя просторную котловину в несколько километров с влажной, чтобы не сказать болотистой почвой, что объясняется близостью слияния рек Бреды и Желоны. Поэтому античные «альпинисты», как правило, предпочитали на высоте Поншарра Изера перебираться из долины в узкую долину Бреды, а миновав Ла Рошетту, перейти в долину Желоны, чтобы отсюда выйти к левому берегу реки Арк в районе Монжильбера (R. Dion, 1960, pp. 55–56). В начале нынешнего века у некоторых исследователей даже возникло предположение, что Ганнибал, стремясь сэкономить два дня пути, от Ла Рошетты двинулся через небольшой массив Юртиер и пересек перевал Гран-Кюшрон, выводящий в верхнюю долину Арка в районе Эгбель (P. Azan, 1902, р. 107). Строить подобные предположения можно только в одном случае: если напрочь забыть, что в горах прямой путь далеко не всегда самый короткий. Поэтому гораздо более вероятно, что Ганнибал продолжал следовать вдоль русла Изера до его слияния с Арком, избегая глубоких оврагов, изрывших дно долины, и держась для этого окаймляющих ее с обеих сторон низких горных террас (Е. De Saint-Denis, 1974, p. 140). Где-то здесь, то ли в ущелье Этон (С. Jullian, 1920, р. 480), то ли в расщелине Эгбель (Е. De Saint-Denis, 1974, p. 141), когда отряд аллоброгов уже покинул пунийское войско и вернулся назад, в родные места, произошла первая за время перехода через Большие Альпы вооруженная стычка, описанная Полибием (III, 50, 3), рассказ которого заимствует Тит Ливий (XXI, 32, 8). Теперь у Ганнибала не оставалось других проводников кроме галлов-бойев, которые, как мы помним, присоединились к нему во время переправы через Рону.
Поднимаясь вверх по долине Арка, после Мориена Ганнибал двигался по все более узким проходам. Растянувшаяся змеей армия делалась в этих условиях весьма уязвимой для нападения. Не без злорадства Тит Ливий (XXI, 34, 1) отмечает, что пунийцы серьезно рисковали в это время пасть жертвой собственных излюбленных приемов — военной хитрости и засады. Примерно на половине пути по долине это и случилось. Если б не предосторожности, предпринятые главнокомандующим, который всю кавалерию пустил вперед, за ней направил обозы и слонов, а замыкать колонну предоставил тяжелой пехоте, его армии здесь же и настал бы конец. Но и так потери оказались значительными, и Полибий в качестве подробности сообщает даже (III, 53, 5), что Ганнибалу пришлось провести целую ночь с отрядами арьергарда отрезанным от кавалерии и обозов, найдя укрытие под огромным одиноким утесом. Пусть читатель сам вообразит, какие муки претерпели исследователи, понапрасну разыскивая в горах этот уникальный утес!
Наконец, на девятый день с начала подъема (Полибий, III, 53, 9; Тит Ливий, XXI, 35, 4) Ганнибал взошел на вершину перевала. Полибий сообщает, что стояли последние дни перед уходом Плеяд. Для людей античности, читавших ночное небо с такой же беглостью, как мы читаем свои календари, заход Плеяд в первые числа ноября означал приближение зимы, во всяком случае, если верить Гесиоду. Следовательно, к концу подходил октябрь, и на горные вершины уже лег первый снег. Ганнибал разбил лагерь и в течение двух дней поджидал, пока подтянутся отставшие в пути люди и животные. Когда все наконец собрались, он, стараясь морально поддержать своих измотанных воинов, с высоты своеобразного «балкона» указал им на расстилавшуюся внизу землю Италии.
Однако трудности еще далеко не кончились. Тит Ливий совершенно справедливо отмечает, что спуск по италийскому склону Альп хоть и короче, но зато и круче всех прочих. К начальному этапу этого спуска и относится эпизод, описанный обоими нашими авторами с поразительным единообразием (Полибий, III, 54, 5-55; Тит Ливий, XXI, 36–37). За точностью деталей, за конкретикой поступков и отношений видна рука Силена — личного историографа Ганнибала, который сопровождал его и день за днем вел подробную запись всех приключившихся событий. Впрочем, в отличие от Полибия, рассказ которого отличается меньшей подробностью, но большей связностью, латинский историк видел описываемые им события через искаженную призму повествования Целия Антипатра, у которого, по-видимому, и заимствовал историю про уксус (G. De Sanctis, 1917, pp. 77–78). Итак, войско Ганнибала добралось до мест, где тропа делалась такой узкой, что по ней с трудом протискивались даже мулы, не говоря уже о слонах. У Полибия об этом сказано яснее, у Тита Ливия туманнее, однако речь, в сущности, идет об одном и том же: карфагеняне столкнулись с оползнем, превратившим и без того крутой спуск в настоящую пропасть, по склонам которой шли узкие ступенчатые уступы, не способные удержать даже лошадь. Они попытались спуститься по противоположному, теневому склону, но здесь их поджидала трудность другого рода, хоть и не менее серьезная. Тонкий слой вновь выпавшего снега совершенно засыпал зернистую поверхность фирна, по которому люди, не видя опасности, начинали внезапно скользить, а вьючные животные, пробивая копытами наст, оказывались в настоящей ловушке. Ганнибал решил вновь вернуться к солнечному склону и вручную разобрать завал, преградивший сносную дорогу. Тит Ливий уверяет, что для облегчения своей задачи солдаты обильно поливали каменные скалы уксусом. Эта подробность вызвала среди ученых немалые споры. Правда, Полибий Обходит ее полным молчанием, однако в дальнейшей римской традиции она дошла до Аммиана Марцеллина. Проблема тут заключается не в уксусе, так как мы хорошо знаем, что в античности любая армия брала его в поход в больших количествах — и для питья, и для ухода за оружием, а в отсутствие дров — для костров, без которых операция была бы невозможной. Где это, любопытно знать, солдаты Ганнибала отыскали на этих горных кряжах те «гигантские деревья», о которых пишет Тит Ливий (arbores immanes — XXI, 37, 2)? Как бы там ни было, испытания подходили к концу. Перед последним этапом пути войско остановилось для отдыха.
Нам же осталось лишь определить исторический перевал, которым Ганнибал спустился в долину. Именно в этом вопросе в наибольшей степени проявили свой дух изобретательства профессиональные историки, исследователи-любители и эрудированные краеведы; именно эта тема стала главным сюжетом обширной литературы, уходящей корнями в плодородную альпийскую «почву». Впрочем, мы уже отсекли наиболее спорные варианты и благополучно «довели» армию Ганнибала до верхней долины Мориены. Пройдя ее до конца, миновав Модану, миновав деревушку Брамане, он должен был выйти в район Мон-Сенис, откуда открываются три дороги, между которыми и разделились симпатии исследователей. В рядах их славной когорты мы обязаны особо выделить врача и альпиниста из Гренобля Марка де Лавис-Трафор, который посвятил решению этой загадки многие годы своей жизни и в середине нынешнего века, кажется, его нашел. Искомый перевал, рассуждал он, должен удовлетворять определенному числу характерных особенностей, описанных в сохранившихся источниках. Очевидно, проще всего было бы «обежать» все окрестные кряжи с книжкой в руке; однако понятно, что такой поиск наугад вряд ли принес бы ощутимые результаты. Гораздо разумнее было, опираясь на достаточно точно установленные историко-филологические данные, заранее очертить некоторый вероятный сектор, удовлетворяющий заданным условиям.
Два перевала особенно привлекали внимание ученых: Малый Мон-Сенис и, особенно, перевал Клапье (Е. Meyer, 1958, р. 241; R. Dion, 1962, р. 538; W. Huss, 1985, р. 305). Однако после тщательного осмотра обоих горных участков Лавис-Трафор отдал предпочтение соседней с Клапье котловине, похожей на первую, находящейся на той же высоте (2482 метра) и отстоящей от нее всего на несколько метров. Это был перевал Савин-Кош. Он и в самом деле отвечает всем описанным в источниках критериям, включая особенности, которых лишен перевал Клапье. Здесь, в самом начале спуска, ведущего к Италии, имеются и насыпи обвалов, и область фирновых снегов, доставившая столько затруднений Ганнибалу, и чуть дальше — залитый солнцем альпийский луг, на котором отдыхали утомленные люди и животные. Таким образом, теперь мы можем полностью восстановить предпоследнюю фазу этого наитруднейшего перехода. По-прежнему следуя указаниям своих проводников-бойев, Ганнибал покинул долину Арка близ Браманса и повернул направо, к ложбине Амбен, в том месте, где теперь стоит прекрасная романская часовня Сен-Пьер д’Экстраваш, словно веха, отмечающая славный путь карфагенского полководца. Затем он спустился в ложбину Савин и устроил здесь, на берегу озера, стоянку — последнюю перед спуском. Между двумя котловинами-близнецами, Клапье и Савин-Кош, тянется возвышенность, с италийской стороны нависающая над руслом речки Кларе, впадающей в Риперскую Дуару чуть выше городка Сюза; отсюда, из низких речных долин, уже виднеется вдали Пьемонт.
- Ганнибал - Лансель Серж - Научпоп
- Квадратура круга - Яков Перельман - Научпоп
- Самый сокровенный секрет материи. Мария Кюри. Радиоактивность и элементы - Адела Муньос Паес - Научпоп
- Биология для тех, кто хочет понять и простить самку богомола - Шляхов Андрей - Научпоп
- Ледяные лишаи - Евгений Гернет - Научпоп
- Антидот. Противоядие от несчастливой жизни - Оливер Буркеман - Научпоп
- Паразит, оккупировавший мозг - Олег Переводин - Научпоп
- Ноль: биография опасной идеи - Сейфе Чарльз - Научпоп
- Неизвестное наше тело. О полезных паразитах, оригами из ДНК и суете вокруг гомеопатии... - Рафаил Нудельман - Научпоп
- Две повести о тайнах истории - Рудольф Бершадский - Научпоп