Сен. С матом. - Илья Сирус

— Хорошо, — ответил Тор и пошел выполнять поручения.

Я глотнул воды и пошел к троице. Троица следила за мной испуганными глазами.

„Наверно, ты и вправду неважно выглядишь“.

Угу, меня на их глазах убили, а потом я воскрес. Есть повод для беспокойства.

Подойдя к бывшим рабам, я сел напротив и снова приложился к фляге. Пить хотелось неимоверно.

„Давай коли их, пусть режут правду матку!“

Да подожди ты, не спеши.

Оглядел троицу. Два парня и девушка. Парням лет по 15–16, девушка чуть старше. Одеты в весьма потрепанную одежду. Парнишки, похоже, братья, вероятно, погодки, оба уже достаточно высокие и крепкие. Девушка, насколько я мог судить по сидящей позе, стройная симпатичная брюнетка с огромными глазами черного цвета. Подрастёт, отбою от женихов не будет.

„Не о том думаешь!“

Да, тут ты прав. Перейдем к делу.

— Успокоились? — спросил я. Дождавшись кивков, продолжил, — меня зовут Сен, того — Торрен. Сейчас я задам несколько вопросов, вы отвечаете быстро и сжато, по порядку. Ясно?

Они все вместе ответили 'да'.

— Еще раз, отвечаете быстро и сжато, по порядку, — сделал упор на последней слове, — ясно?

— Да.

— Да.

— Да.

— Уже лучше. Первый вопрос, этих, — небрежный кивок назад, — было четверо или еще есть?

— Четверо.

— Четыре.

— Больше никого не было, — последней ответила девушка.

Это хорошо, что больше никого нет. А то еще один такой бой мы с Тором не выдержим уже чисто психологически.

— Как зовут? — продолжим допросик.

— Родигес, — ответил парнишка помоложе.

— Фериш, — это постарше.

— Джула, — ну и девушка после всех. Дискриминация в действии.

— Сколько лет?

— 13.

— 14.

— 16.

„Что-то парни не похожи на 13 и 14 лет…“

— Что-то вы не похожи на свой возраст, — задал я резонный вопрос, — почему?

— С нами отец занимался воинским искусством, — ответил Фериш, — со всеми, с Джулой, конечно, меньше. Но занимался.

— Ясно, о вашем отце позже поговорим. Наверно завтра.

То есть они братья и сестра. Ладненько. Чего бы их еще спросить?

„Спроси, не насиловали ли их, а то мало ли… в таком возрасте от этого башку снесёт влегкую…“

Хоть какая-то дельная мысль, молодец голос. Пока не буду Ботана просить тебя убрать. И вправду, иметь малолетнего психа, которого хоть немного учили пользоваться оружием, мало приятного.

— Кого-нибудь из вас насиловали эти? — кивок назад, — или не эти, неважно.

Троекратное нет, но Родигес отвел глаза.

— Не врать, — повысил голос я, — кого-нибудь насиловали?

Опять троекратное нет, но Родигес твердо посмотрел мне в глаза, чересчур твердо.

— Что ж, попробуем по-другому, кого из вас пробовали изнасиловать? — спросил я, не сводя глаз с Родигеса.

Попал. Родигес ответил:

— Меня, — опустил глаза и со злостью произнес, — но не получилось! Мразь!

— Кто и как? — обратился я к Джуле.

— Вот этот арбалетчик, — Джула скромно показала рукой на пленника, которого пеленал Торрен.

— Подожди, — сказал я Джуле и, повернушвись, крикнул Торррену, — Тор допроси пока эту гниду.

Услышав ответное ага, повернулся обратно и спросил, как и когда.

— Как только нас привели, попытался пристать к Роду, — тут она всхлипнула.

— Не реветь, уже всё хорошо, — рявкнул я. Сейчас я как-то не настроен успокаивать женщин. — Продолжай.

— Ну, пытался он, а их главный, этот, ну которого вы зарезали, рявкнул, чтобы не портил товар и в наказание отправил его сидеть на дерево, а потом вы…, - под конец она уже затараторила.

— Так, стоп, — остановил Джулу жестом, — готовить в походных условиях умеешь?

— Конечно, — ответила она, — папа…

— Про папу потом, завтра, — снова оборвал я, — сейчас берешь братьев, ищешь припасов и начинайте готовить ужин, а мы пока пообщаемся с одной личностью. Вас не обидим, обещаю. Всё ясно?

— Да.

— Тогда выполнять.

Я сходил за своим мешком, который бросил в начале боя, взял его и пошел к костру. У костра достал папиросу, закурил её и пошел к Торрену.

— Разговорил? — спросил я, затягиваясь.

— Нет… молчит сука.

Я достал нож, подаренный Торреном, и разжал челюсть пленника.

— Хм… язык вроде есть. Не немой, кажется, — пробормотал вслух я, и ласково обратился к работорговцу, — что же ты молчишь? Выговорись, легче станет. Может, душу облегчишь, а?

Пленник промолчал. Зря он так.

— Торрен, ты можешь принести свой точильный камень и пару палочек по пять миллиметров в диаметре, — спросил я, так как мне камень был без надобности, кермит не точится.

Торрен удивленно посмотрел на меня, но ушел. Я спокойно сел на землю рядом с пленником и насладился сигаретой. Работорговец косил на меня глазами, но молчал.

— Что же ты молчишь, поговори, точно легче будет, я тебе это обещаю, — начал мягенько обрабатывать пленника, — а то смотри, ты меня подстрелил, а я этого жутко не люблю. Прямо таки ненавижу. А когда я расстроен, это плохо, поверь мне.

— Главное между людьми что? — продолжил я, в очередной раз затянувшись, — главное между людьми — это доверие. Доверься мне и всё будет хорошо…

„Ты говоришь, как психиатр“.

Что есть, то есть. За время моего монолога, Тор успел обернуться обратно.

— Даю последний шанс, чтобы начать сотрудничать с нами, — увещал я, — потом будет уже поздно. Даю полминуты на раздумья. Время пошло.

Папироса почти кончилась, с жалостью докурил и потушил об землю.

— Ты его пытать собрался? — шепотом на ухо спросил Тор.

— Да, а что такого? Ты против что ли? Кстати, говори громче, шептать необязательно.

— Да нет, не против, но… ну, как бы это не по-дворянски. Да и уметь надо… — уже нормальным голосом сказал Торрен.

— Ну, я буду неправильным дворянином, а уметь… теория у меня есть, — теория у меня действительно было хороша. Когда раскрывали старый заговор против прошлого Императора, мне пришлось на стольких допросах побывать… виртуозы своего дела, эти имперские палачи. Вначале я конечно блевал по черному, а потом ничего, пообвык, — так что буду нарабатывать практику. Будем считать это лабораторной работой.

— Ты уверен? — поинтересовался Тор.

— Не хочешь смотреть, уходи, — отрезал я, — эта сука меня чуть к моим богам не отправила, а ты тут сопли жевать вздумал.

— Я все же останусь, — после секундного раздумья сказал друг. Да, и в правду друг. За это время общего пути мы с ним неплохо сдружились. И даже сейчас он принял меня таким, какой я есть, хотя половина моих знакомых такие рожи бы состроила.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});