Роковые иллюзии - Олег Царев

27 июня Орлов выехал в Прагу в сопровождении «Экспресса». Там он и его курьер забрали свои новые «книжки», как назывались иностранные паспорта на тогдашнем жаргоне в советской разведслужбе. Это было обычной практикой. Нелегальный оперативник никогда не отправлялся прямо в то государство, в котором ему предстояло работать, но ехал в какую-нибудь промежуточную страну либо по своему русскому паспорту, либо по временному иностранному, который не считался достаточно безопасным для постоянного проживания. Там он забирал новый паспорт, который пересылался в эту страну дипломатической почтой на адрес советского посольства. Именно в промежуточной стране происходило «полное перевоплощение» агента. Орлов описывал этот процесс таким образом: «Он стряхивает с себя старую личину, заметает все возможные следы, берет фальшивый паспорт и становится новым человеком».

Оттуда он «пускался в плавание», направляясь в страну своего назначения[172].

Перевоплощение Орлова в Уильяма Голдина, гражданина США, произошло в Праге. Затем он выехал в Женеву через Берлин, где встретился с одним немцем, пользовавшимся псевдонимом «Шталь», который был агентом местной резидентуры НКВД. Орлов обнаружил, что «Шталь» жаждет уехать из Германии. Будучи евреем, он считал, что теперь, когда к власти пришли нацисты, ему будет все труднее: он находился в определенной опасности, возникшей из-за той роли, которую сыграл в успешной операции, когда удалось раздобыть секрет процесса изготовления промышленных алмазов. Роль «Шталя», как одного из промежуточных звеньев в этом деле, повлекла за собой полицейское расследование. Он заверил Орлова, что не намерен покориться нацистскому правосудию. «Шталь» сказал, что в ближайшее время уедет в Париж, и предложил свои услуги, заверив, что получил ценную разведывательную информацию. Орлов сообщил в Центр, что «Шталь» «через своего старого знакомого Рыбникова, владельца книжного магазина в Париже на улице Ланжер, 3, нащупал одного офицера якобы северо-восточного отдела французского генштаба»[173].

Орлов явно не доверял ни «Шталю», ни его информации, однако он не мог позволить себе отвергнуть его предложение «дать наводку». С одной стороны, Орлова, как офицера разведки, получившего определенное задание, несомненно, искушала возможность вступить в контакт с источником, который, возможно, привел бы его к цели; тогда как, с другой стороны, у него были веские основания не доверять «Шталю». В добавок к тому, что он потребовал крупное вознаграждение, агент имел дурную репутацию у своего курирующего офицера в Берлине. Об этом Орлов упомянул в сообщении Центру:

«Что касается использования «Шталя» вообще, то я должен под влиянием некоторых обстоятельств отметить, что, если бы я располагал хотя бы одним вербовщиком (или настоящим местным человеком), я бы от него отказался. Обстоятельства заключаются в необычайной озлобленности (открыто выразившейся при нашей последней встрече) против товарищей, которые им руководили»[174].

Взвесив все «за» и «против» относительно использования «Шталя», Орлов преодолел свои сомнения, решив, что важность задания перевешивает его личные колебания и оправдывает использование агента. Поэтому он назначил на 10 июля встречу с ним в Париже, оставив время для организации оперативной базы в Женеве, как это предусматривалось. Именно об этом решении ему пришлось пожалеть, когда несколько месяцев спустя стал понятен подлинный характер игры, которую вел «Шталь».

По прибытии в Париж Орлов почувствовал все отрицательные стороны того, что он пять лет назад работал в этом городе на легальном положении. Эпизод, рассказанный без указания имен в «Пособии», показывает, как ему пришлось на горьком опыте убедиться, что в городе произошли неизбежные изменения, которые он не учел, — например, закрытие его любимого ресторанчика. Там повествуется о том, как один советский офицер разведки договорился с Москвой, чтобы оттуда телеграфировали другому резиденту и назначили ему встречу в ресторанчике Дюваля. Когда он пришел на встречу, оказалось, что на том месте, где некогда находилось это заведение на улице Мадлен, размещалась выставка-продажа пианино. В результате расспроса первого встречного полицейского обнаружилось, что ресторан был закрыт много месяцев назад.

«Удивительно, — сказал полицейский советскому офицеру. — Вы уже второй турист за последние пять минут, который расспрашивает меня об этом заведении». И он указал на человека, пришедшего на встречу, который читал театральную афишу всего в десяти шагах от них[175].

В первом сообщении Орлова в Москву из Парижа, по-видимому, описывается похожий случай и обнаруживается растущее беспокойство по поводу надежности агента. В письме говорится, что он не направился прямо на место встречи, а сначала побродил по узким улочкам в округе. Только убедившись, что поблизости нет подозрительных личностей, которые могли бы оказаться франрузскими полицейскими или сотрудниками контрразведки из «Сюрте женераль», он вошел в кафе и сел за столик. Оттуда он мог наблюдать за противоположной стороной улицы, где, как планировалось, в назначенный час должен был появиться пришедший на встречу агент.

«Шталь», по словам Орлова, появился примерно в назначенное время на указанной стороне улицы, пройдя по ней справа налево, как было сказано в инструкции. Пристально отыскивая глазами какие-либо признаки напряженности в лице или походке «Шталя», Орлов не обнаружил ничего подозрительного. Однако он из предосторожности предпочел выждать еще пару минут и только потом поднялся с места. Убедившись, что за «Шталем» нет наружного наблюдения, он выскользнул из боковой двери пивной и быстро нагнал агента.

«У меня есть кое-что интересное для вас, — заявил «Шталь», по словам Орлова, с несколько преувеличенно важным видом. — Помните, я говорил вам об одном офицере генштаба? Он заходит в библиотеку «Маяк» за советскими журналами и газетами. Сестра владельца библиотеки, Нина Гарницкая, познакомила меня с ним»[176].

По предложению Орлова они пересекли улицу и зашли в другое кафе неподалеку, чтобы продолжить разговор. За стаканом вина «Шталь» объяснил, что «намеченного» объекта звали Владимиром Александровичем Рыковским и что он — бывший офицер-белогвардеец. Украинец из Полтавы, ставший французским гражданином, он был, судя по описанию, высоким грузным человеком около 40 лет с крупным крючковатым носом, необычайно маленькими ушами, темными волосами с проседью и небольшой плешью. «Он говорит тихо и медленно, но уверенно, — рассказывал Орлову «Шталь». — Нина сказала мне, что по вторникам и пятницам он заходит в библиотеку за советской военной периодикой и сидит там с 11 утра до часу дня. Я приехал туда в указанное время, и она представила нас друг другу, поскольку я тоже эмигрант»[177].

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});