Мир темных - Ольга Лейт

Ву Лэн дрался с Арумиэлем не на жизнь, а на смерть. Они кружились и перепрыгивали по низким крышам рабочих пристроек дворца. Битва продолжалась, и казалось, ей нет конца и края.

Вот уже день клонится к вечеру, и силы на исходе.

— Сенти, ты куда?! — Крикнул Палу, когда тот рванул во дворец.

— Я должен все-таки ее найти!

Милена видела их теперь издалека, как вдруг огромная черная лента высвободилась, направляясь в их сторону. Девушка кинулась к ним, на ходу крича, но ее среди этого шума не было слышно. И вот лента острым лезвием проносится, вонзаясь Палу в руку, тот вскрикнул, на что Сенти обернулся, и следом черная стрела пронзила ему грудь!

Все стихло… словно оглохнув, Милена неслась, не слыша свой голос и плач. Вторую стрелу она перехватила у головы Палу, но следующую поймала сама. Бок пронзила такая боль, что в глазах потемнело, и она медленно осела на землю. Шум борьбы совсем стих, когда ее подхватили чьи-то руки.

Дым окутывал и проникал в ноздри, маня и будоража. Вкусно как! Запах жареного мяса напомнил ей те моменты, когда они всей мирной компанией покоряли свободные земли, и не только.

— Она приходит в себя. — Голос Пайки, заботливый и добрый. Как же она по ней соскучилась!

Слышались и другие голоса, много разного шума и запахов, смех…

Люди смеются? Это странно, учитывая последние моменты. Сенти! Эта мысль громом пронзила и заставила окончательно прийти в себя. Девушка разом села и тяжело задышала, как от кошмарного сна. А острая боль в боку пронзила все тело, и она застонала.

— Что ты, милая! — Пайка подлетела к ней с чашкой воды в руке. — На-ка, выпей.

— Все живы?

— А кого тебе надо?

Милена лежала в палатке на шкурах, и из приоткрытого полотна доносились шум и запахи. Девушка попыталась встать.

— Ты куда?

— Сенти…

— Тот, кого ты спасла? Жив он, благодаря милости светлых. Если бы вторая стрела угодила ему в грудь, он бы на месте умер, и никто бы его не спас. А так… Палу все рассказал. Он же тебя сюда и притащил. Вернее, ему помогали.

— Война окончена?

— Что ты! — Женщина махнула рукой. — В самом разгаре. Тут либо ты, либо тебя, не иначе. Ложись. Этот лагерь устроили для раненых и тех, кто принял первый бой, ну, и уставших. Ложись, я скоро приду.

— Я хочу его видеть.

— Зачем? — И тут женщина подобрела и улыбнулась. — Тронул он твое сердечко, да? — Она погладила Милену по щеке. — Но только сердце его занято, и прочно.

Милена похолодела, совсем забыв о своей другой внешности.

— Кем? Другой?

— Ты ее вряд ли знаешь, хотя… Ты во дворце не встречала или не слышала о девушке-эльфийке, Милена ее зовут, или Мэйна?

И тут Милену осенило.

— Пайка! — И кинулась ей на шею. Но тут же застонала.

— Ох ты, бедненькая! Ложись!

— Пайка, это же я, Милена!

— Милена?

Женщина посмотрела на нее, как на полоумную.

— Милая моя, ты ни капли на нее не похожа. Нашего жениха сложно обмануть, ее он знает хорошо.

— Жениха! Он чей-то жених?

— Ну, надеюсь, Милены и жених.

— Он не делал мне предложение, чтобы я стала его невестой.

Холодная рука легла на лоб.

— У тебя жар! Все ясно. И не сделает он тебе предложение, коль сердце уже занято. Досталось тебе от темных. Я вижу, какое сильное воздействие было на тебя, еле живая, как еще бегала, сражалась. Да ты героиня!

Милена откинулась на шкуры, недовольно сопя. Пайка ее и слышать не хочет. Что ж, если хотят думать, что она не Милена, пожалуйста!

Голова Бэсси показалась, как только продавщица вышла. Уширка, мягко ступая, проникла внутрь и устроилась лежать рядышком, уткнувшись мордой в шею. Вот так нежности! Наверное, такую ласку получил каждый, по ком она соскучилась. Потом кошка принялась лизать ей щеку и шею, волосы. Такую идиллию застал Мирэль.

— Бэсси!?

Он бы еще крикнул: «Фу, кака!» Уширка скульнула и опять принялась лизать шею.

— Э-э… Простите, видно, Вы чем-то ей понравились. — А сам такой удивленный-удивленный! Милене стало смешно. Хотя смех получился какой-то грустный.

— Конечно, понравилась. — Все еще недовольно сопя, проговорила Милена. — В отличие от людей и им подобных она тонко чувствует своих.

— Вообще-то моя уширка к чужим не прикасается, разве что в крайних случаях.

Понятно! Что это за случаи, Милене объяснять не надо, — уширка опасна в бою.

— Предполагаете, она увидела во мне свой ужин?

— Вообще-то обед. То есть сейчас обеденное время. Ничего, что я зашел?

— Чего уж там, проходите, располагайтесь.

— Я пришел за ней. — И он указал на свою питомицу.

— Бэсси с Вами не пойдет, она занята.

— Вы знаете, как ее зовут?

— На ушко сама шепнула. — Девушка погладила и чуть почесала за ушком Бэсси. Та, на изумление Мирэля, приняла ласку.

— Ваш юмор неординарен и чем-то мне знаком.

— Это сарказм, Мирэль.

— Вы знаете и меня?

— Вы как-будто все с неба свалились. Конечно, знаю, я твоя сестра.

— А вот это не смешно! — Вмиг доброжелательность слетела с лица брата.

— То-то Вы до этого хохотали. — И через паузу. — Пайка не признала, теперь ты еще… Хорошо хоть Бэсси видит во мне ту, кем являюсь. — И она протянула к уширке руки, обхватив за шею. Та довольно заурчала и принялась вновь вылизывать лицо. Милена скривилась.

— Милена?

— Она самая!

— Но ты на себя не похожа!

— Наблюдательный! Мне везет: если что-то и страдает, то в первую очередь лицо. Посмотри, там Бэсси не стерла еще эту иллюзию?

Мирэль сел на корточки рядом с ней и, улыбнувшись, покачал головой.

— Поверить не могу, что это ты.

— Что может тебя убедить?

— Да вроде бы достаточно. — Он покосился на Бэсси. — Она у меня чуткая и чужих сторонится.

— Тогда оставь ее у меня, пусть все думают, что я своя.

— Милена, как ты?

— Как видишь, жива, иду на поправку.

— Я скучал и сильно переживал за тебя. Все, не только я, уже убегались по этому дворцу в поисках тебя. А ты здесь.

— А Трэм где? Сенти…

— Где-то бегает, не знаю. С Сенти все в порядке. Будет в порядке. Но он сейчас еще не пришел в себя, да и ты не оправилась… Поверить не могу, что это ты. — Казалось, он сейчас кинется ее обнимать. Но его сдерживали ее раны. — Ты стала сильной. И кто это сделал?

— Ву Лэн.

— Отец наших матерей? — Мирэль чуть ли не сел на пятую точку.

— Он никогда не был их отцом и скрывался на троне под личиной Кумирана. Мой отец не был кумияром! И он жив, его надо найти.

— Так Арумиэль боролся с Ву Лэном? Не с Кумираном?

Милена кивнула.

— Это иллюзия.