Уйти и вернуться - Джоан Хол

— Майор, я упала к вашим ногам не потому… — сбивчиво начала она, но он остановил ее.

— Называй меня Патрик.

— Патрик… — выдохнула Алисия.

— Да, Алиса…

Она едва могла дышать. Он был так близко. Запах мужчины. Его сильное тело… Его близость сводила с ума. Ощущая дрожь, Алисия подняла на него глаза, полные молчаливого удивления.

— Я не должна быть здесь… с тобой… так.

— И я не должен.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Но ничего не могу с этим поделать, потому что я здесь. И это единственное место, где я хотел бы быть, — признался он.

— Патрик, я… — выдохнула Алисия, но не смогла продолжить.

Голос не повиновался ей.

— Я расстроил тебя, — резко произнес он. — Прости, не хотел этого.

Алисия энергично закачала головой.

— Вовсе нет. Дело в том. Просто ты очень напоминаешь мне…

Слова застряли в горле. Патрик схватил ее руку и поднес к своим губам.

— Неужели воспоминание о твоем друге заставило тебя упасть в обморок? Тогда, утром? — проговорил он сдавленным голосом.

Прикосновение его губ отозвалось тем же сладким трепетом, который испытывала Алисия при первой встрече с Шоном.

— Да, — откровенно призналась она.

— Я понимаю, — резко сказал он и, выпустив руку, отступил.

Алисия ощутила внезапный озноб.

— Патрик, пожалуйста, не уходи, — прошептала она, когда он развернулся и направился к дому.

Майор остановился, не поворачиваясь.

— Мне казалось… Я надеялся…

Его слова были прерваны вздохом.

В замешательстве Алисия двинулась к нему.

— Что тебе казалось? На что ты наделся? — спросила она, касаясь его руки своими дрожащими пальцами.

Патрик пожал широкими плечами.

— Возможно, я глупец, но в тот момент, когда увидел тебя, мне показалось, что я наконец встретил женщину, которую ждал всю свою жизнь.

Он высвободил руку.

— И когда ты выбежала встречать меня, я надеялся, что это начало нашей любви.

— Но почему нет? — воскликнула Алисия. — Патрик, взгляни на меня.

— Не могу.

Его голос был хриплым и напряженным.

— Но почему? — в отчаянии воскликнула Алисия.

Патрик решительно качнул головой, словно стараясь оправиться после тяжелого удара.

— Когда я вижу тебя, то теряю голову. Мне хочется заключить тебя в объятия и припасть к твоим губам.

Его глаза мерцали в лунном свете.

— Мне хочется повалить тебя на землю и укрыть своим телом.

Майор повернулся и коснулся волос Алисии. У нее перехватило дыхание, когда он взял ее лицо в свои ладони и заглянул ей в глаза.

— Прислушайся к моему предостережению, Алиса, — сказал он хриплым голосом и опустил голову. — В другой раз я не смогу сдержаться. Ты будешь моей.

— Зачем ждать следующего раза? — прошептала Алисия.

Подавшись вперед, она обвила шею Патрика руками, выгнувшись всем телом навстречу ему, дрожа всем телом. Ее зубы стучали, ноги подгибались, в глазах стоял туман.

Патрик глухо застонал и впился в ее губы жадным поцелуем. Его напряженное тело обдало Алисию нестерпимым жаром. Трепеща от нетерпения, она скользнула рукой по его бедру, ища застежку брюк. Ее желание, казалось, готово было осуществиться, когда Патрик внезапно содрогнулся и выпустил ее из объятий.

Его глаза смотрели ей прямо в душу.

— Подумай о моих словах, Алиса, — сказал он тихо.

Освободившись от ее ищущих рук, он отступил на шаг.

— Если тебе нужен не я, а кто-то другой, о ком ты думаешь, — уходи, пока я не взял тебя.

— Только на ночь? — тихо спросила Алисия.

— Навсегда, — глухо ответил Патрик.

— Возьми меня, — выдохнула она и упала в его объятия так естественно и просто, словно ничего другого и не могло случиться.

Это было потрясающее чувство — чувство возвращения. Вздох вырвался из груди, когда Патрик вновь коснулся ее трепещущих губ. Поцелуй становился все глубже и полнее, достигая самых отдаленных уголков ее существа. Жаркое ожидание разлилось в ее крови, пульсировавшей в ритме обморочного предвкушения.

Она сжала его бедра руками, впитывая каждым дюймом своего тела его горячее желание.

Медленно, но неотвратимо они опустились на мягкую траву. Укрыв ее своим телом, Патрик нашептывал ей на ухо слова любви, распахивая ее халат. Прижавшись губами к повлажневшей коже его шеи, Алисия трепетала, отвечая на его страстные ласки, казавшиеся ей удивительно новыми, но вместе с тем и странно знакомыми.

— Я знаю, что мне не стоило бы делать этого, — простонал Патрик, расстегивая поясной ремень.

— Не думай ни о чем, — прошептала Алисия, скользнув ладонью по его бедру.

— Но я должен взять тебя!

Убеждённость, прозвучавшая в его тоне, пронзила душу Алисии.

— Давай же, давай! Возьми меня, — шептала она, ласково покусывая его плечо.

Замерев на мгновение, Патрик приподнялся на локте и взглянул ей в лицо.

— Не знаю, почему, не знаю, зачем, — выдохнул он, — но я так невероятно люблю тебя, что не могу бороться с этим. Я буду любить тебя всегда. Я должен взять тебя сейчас и остаться с тобой навсегда.

Сознание Алисии помутилось. Она слышала похожие слова раньше. Она потеряла свою любовь… и вновь обрела ее. Слезы радости текли по щекам, но Алисия не замечала их. Она улыбнулась и крепче прижалась к Патрику.

— Я всегда буду твоей, — прошептала она, поцелуем побуждая его быть смелее.

Все произошло настолько быстро, что Алисия едва успела сообразить. Шепча ей на ухо нежные слова признаний, Патрик прижался к Алисии всем телом и слился с ней, охваченный непреодолимой страстью.

Алисия испытала восторг и блаженство! Совершенно невероятно: ее ощущения чудесным образом совпадали с тем, что она чувствовала при близости с Шоном. В ее сознании реальность смешалась с воспоминаниями, Патрик слился с образом Шона, вошел в его плоть, шептал его слова, повторял его ласки.

Это было великолепно! Алисия снова встретилась с возлюбленным, снова отдавалась страсти. Счастливая, она раскрыла ему объятия и, заливаясь слезами, громко закричала, вознося к небесам весть о ее вновь обретенной любви.

Следующие несколько дней молодые люди были бесконечно счастливы, хотя их счастье имело привкус горечи. Они проводили все время вместе, смеясь и разговаривая о пустяках, а поздней ночью, когда весь дом спокойно спал, отправлялись на берег реки и любили друг друга в тени раскидистой ивы.

Но их дни были сочтены, и они знали об этом. В последний день пребывания Патрика в усадьбе они не могли оторваться друг от друга, страдая от тоски неизбежного расставания.

Для Алисии мир постепенно погружался в темноту безнадежности. На рассвете Патрик отправлялся в армию генерала Вашингтона. Одна мысль об этом сводила Алисию с ума. Едва стемнело, она накинула халат поверх ночной сорочки и, дрожа от полуночной прохлады и желания поскорее упасть в объятия любимого, выскользнула из дома.

Патрик уже ждал у реки. Когда Алисия бросилась к нему на грудь, он с трудом устоял на ногах.

— Ты должны стать моей женой перед тем, как я уеду, — твердо сказал он, обнимая ее.

Алисия не впервые слышала подобные слова, но на этот раз они потрясли ее. Она замотала головой и, не в силах сдержать слезы, закрыла лицо руками.

— О, моя любовь, — прошептала она, плача. — Я хочу этого больше жизни, но у нас нет времени, и здесь нет…

— Здесь нет священника? — порывисто перебил ее Патрик.

Алисия кивнула.

— От бога не скроется ничто, — сурово напомнил Патрик. — Что нужды в священнике?

Алисия послушно кивнула.

— Пусть будет так, как ты хочешь, — согласилась она.

— Иди сюда, — приказал Патрик. — Стань рядом.

И он упал на колени.

Алисия опустилась рядом с ним, не чувствуя боли из-за мелких, но острых камешков на земле.

Патрик поднял голову и вперил взгляд в небеса. Его голос был громким, а слова торжественными.

— Да будет моим свидетелем господь, — сказал он, крепко сжимая руку Алисии. — Я, Патрик Шон Хэллорен, беря в жены…

Алисия вздрогнула. На короткое мгновение ей показалось, что она сходит с ума.

Это совершенно невероятно!

Вторым именем Патрика было…

В этот момент он еще крепче сжал ее ладонь, что вернуло Алисию к реальности. Глубоко потрясенная, она услышала заключительные слова брачной клятвы:

— …пока смерть не разлучит нас.

«Свершилось!» — хотела было подумать Алисия, но Патрик уже неистово ласкал ее, даже не дав ей возможности произнести благодарственную молитву.

После того, как клятвы были произнесены, а тела слились, утомленные схваткой любовники мирно уснули в объятиях друг друга, свято веря в то, что никому из смертных прежде не выпадало такое огромное счастье.

Их домом была свободная Америка, постелью — ясное ночное небо, блиставшее звездами.