Холодные воды Китежа (СИ) - Канра / Горик Дана

Направляясь к нему, Ева не испытывала и доли того беспокойства, что явно овладело ее фамильяром.

− Привет, − сказала она тихо, одарив посла сдержанной улыбкой. — Моравец?

− Привет. Он самый, − в золотых глазах парня заплясали черти. — Принесла?

− Ага.

Недолго думая, она протянула ему бутылку.

− Смотри, держи крепко, не разбей.

− Да, я знаю. А то госпожа Эмилия разгневается.

− Отлично. Я пошла… чаропортировать… − уходить отсюда не хотелось, слишком привлекательным ей казалось красивое лицо вампира, но зимняя стужа грозила заморозить Еву до гриппа или ангины. — Пока.

− До свидания, − широко улыбнулся на прощание молодой вампир.

В таком возрасте вампирами никто подростков не делает уже сотни лет, значит, он сын вампирской четы. Вздохнув, Ева повернулась на каблуках и уже через несколько мгновений вернулась в девичью, а вслед за ней и кошка Сильва.

Опасное дело было доведено до конца, во всяком случае, Еве Одинцовой очень хотелось в это верить. В тот вечер она постаралась отвлечься на игру с кошкой, чтение книг в уютной библиотеке и беззаботные беседы на отвлеченные темы с Вестой, но уже в воскресенье Ева чувствовала себя подавленно и тревожно.

Темные маги обычно не волнуются из-за совершенных ими дурных дел, но боятся последствий. Нечто подобное происходило и с ней. Признаться кому-нибудь, даже Весте, казалось не менее опасным, чем встать в полный рост за ужином, наколдовать себе громкий голос и во всеуслышание объявить о своем преступлении перед всеми.

Нет. О таком нельзя даже подумать, ведь она не настолько глупа. Не то чтобы Ева сомневалась в Весте, но… где знают двое, там знает и третий, так зачем же рисковать попусту.

В понедельник утром девушка проснулась, словно от сильного толчка.

− Сильва… − пробормотала она сонно, вполголоса, шаря с закрытыми глазами рукой по постели, чтобы погладить кошку.

Но кошки рядом не оказалось. Странно.

Началась очередная учебная неделя, полная скучноватых лекций и интересной практики. Семь уроков, первым из которых была история чародейства — отличный день. За окнами даже ненадолго показались тусклые лучи бледно-желтого солнца, но потом их снова закрыли серые тучи. Их вид навевал печальные мысли о Сильве. Где же кошка?

Рассердиться бы и топнуть ногой, как Влада в любой непонятной ситуации, но Ева не хотела тратить эмоции на это.

− Веста, твоя Бланка Сильву не видела? — тихонько спросила она у подруги, шагая после обеда на последний урок.

Солянка и котлеты с пюре, спасибо столовским маг-поварам, удались особенно вкусными, и у Евы даже приподнялось настроение. В самом деле, зачем она так нервничает? Ведь даже когда похитили школьников из Чарослова, котов не тронули, они находились в безопасности. Так может и сейчас повезет? А Сильва решила зло подшутить и стала невидимой, как она это любит делать…

Возле входа в класс зельеделия Ева увидела двух Стражей. Они мерили коридор короткими шагами, поджидая кого-то, и, завидев ее, один из них направился прямо к ней.

− Ева Аристарховна Одинцова?

− Да…

− Страж Демьян. Вы арестованы. Пойдемте с нами.

Всего три короткие резкие фразы разделили день Евы, а может быть и жизнь на «до» и «после». Только теперь сердце не колотилось, и страх не заставлял девушку дрожать, она владела завидным самообладанием и даже не испугалась, когда ее подхватили под руки и повели прочь от Весты. Внутри души сосредоточилась ледяная расчетливость, уже знакомая Еве, которую сейчас необходимо было впустить в дело.

По пути к кабинету директора Айвета ей никто ничего не объяснил, да и едва ли имелся смысл спрашивать причину ареста. Только виноватые пытаются оправдаться и уверяют окружающих, что они не имеют отношения к случившемуся. Так что когда Еву втолкнули в знакомые покои Айвета, девушка смотрела перед собой холодно и почти бесстрастно.

Чего не скажешь о самом Арсении Семеновиче Айвете. Побагровевший и злой, он стоял посреди приемной, возле стола, гневно взирая на ученицу. Но Ева смотрела не на его перекошенную физиономию. Чуть позади, между столом и увешанной чародейскими наградами стеной, замер на месте понурый вампир Моравец. На его запястьях зловеще поблескивали черным металлом антимагические наручники. Увидев девушку, он медленно поднял голову, и Ева увидела синяки и кровоподтеки, обезобразившие красивое молодое лицо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

− Сударыня Одинцова, − голос директора был на удивление четким и спокойным. — Мне известно, что вы украли у меня одну вещь. Я обратился к Стражам, их фамильяры проследили путь вашей кошки из девичьей в Китеж и обратно. Очевидно, вы чаропортировали туда же. Не объясните, зачем?

Медленно обернувшись к нему, Ева иронично улыбнулась уголком губ.

− Понятия не имею, о чем вы говорите, господин директор.

− Правда? — он уставился на нее безумным, но пытливым взглядом, потом брезгливо покосился на Моравца. — И вот это клыкастое отродье, которое притащили специально для вас из Дремучего Леса, вам ни о чем не говорит?

− На данный момент он молчит, − равнодушно сказала Ева.

− Это сейчас, − объяснил Айвет вкрадчиво. — Незадолго до вашего ареста он сознался во всем под… кхм… влиянием Стражей.

Улыбка на губах Евы стала злой, и она смерила юного вампира взглядом, полным ядовитого ледяного презрения.

Ничтожество.

Предатель.

Клыкастое отродье как есть.

− Разрешите спросить, господин Айвет, а не назвал ли упырь еще пару-тройку имен? — задала она вопрос, и тупая злоба в глазах директора поутихла. — Чтобы выйти из ситуации, он свалит вину на любого. Кстати, как его поймали?

− Вопросы здесь задаю я, сударыня.

Ева широко и обезоруживающе улыбнулась.

− И все-таки?

− Мы нашли свидетелей в Дремучем Лесу, − страж Демьян тяжело вздохнул. — Но если вы утверждаете, что вас тут не было, то, как вампир проник в Чарослов?

− Об этом спросите у нашего директора, — предложила Ева, улыбнувшись снова. — Полагаю, вы уже знаете о недавнем похищении учеников посреди белого дня…

И она добилась желаемого результата. Удивленные, обвиняющие, мрачные взгляды Стражей устремились в сторону Айвета. Кража имущества директора, конечно, проступок серьезный, но если вино, то вопросы могут возникнуть не только к вору, но и потерпевшему. А учитывая слабейшую степень защиты школы, есть надежда, что Арсения Семеновича вообще выгонят на мороз и запретят работать в учебных заведениях за грубейшее нарушение безопасности.

− Ну что же… − Демьян был в явном замешательстве. — В таком случае вы свободны. У нас будет разговор к господину Айвету и лучше, если без свидетелей.

− А вампир? — спохватился второй Страж, когда Ева шагнула к двери.

− Его необходимо казнить.

Протянутая к дверной ручке ладонь отдернулась. Только не смотреть назад!

− Без суда что ли? Да нет, это не по правилам…

− А чего на эту нежить любоваться? Пусть живут себе в Дремучем Лесу, а остальные сами виноваты, что к нам явились!

Иногда приходится делать выбор в пользу себя, но не других. Темные чародейки не спасают упырей и оборотней ценой жизни и свободы, и поэтому Ева смогла заставить себя оставить директорский кабинет без малейшего угрызения совести. Сзади, за захлопнувшейся дверью, звучали прерывистые крики, мольбы, возня, а потом на пол тяжело упало тело и все стихло.

Мертвая тишина. Вот они какие, отголоски Нави в Яви…

За жизнь Орлика заплатил жизнью Моравец, а Ева сделала самый первый, пока еще маленький и неуверенный шаг навстречу темным искусствам, доступным отпетым лиходеям за рекой Смородиной.

========== Глава 17. Контрольная и кот ==========

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вампиры не отражаются в зеркалах, но от фотоаппаратов их не скрывает ничего. Троюродная тетя Евы, госпожа Эмилия Вертинская, прислала племяннице по Чарнету снимок. Симпатичный парень в старомодных сюртуке и цилиндре неловко улыбался клыкастым ртом, глядя в объектив. Его звали Орлик и, благодаря вину из молодильных яблок и отобранной вампирской жизни, сгинувший два с половиной века назад юноша вернулся из Нави. Такова судьба, такова цена. Веста не знала, что случилось в кабинете директора, когда Еву арестовали Стражи, а о причине быстрого освобождения не узнала даже Лира.