Своя жизнь - Сергей Ким

Впрочем, это явно не про Мисато. Мой командир предпочитает жить шикарно… и, как из этого следует, преимущественно впроголодь и в долг.

…Девушка оценивающе посмотрела на меня.

— Хорошо, помоги.

Похоже, что проверку я прошёл.

Схватил первую попавшуюся сумку, охнул от её веса, но стоически повесил на плечо. Потом вторую на другое плечо и штуки три в руки. Нужно ли говорить, что и остальные по весу от первой отличались мало?

— Проклятье… — непроизвольно вырвалось у меня. — Там что, кирпичи?

— Нет, — спокойно ответила девушка, без особых затруднений подхватывая остальные свои вещи. — Идём.

Зашли в подъезд, загрузились в подошедший лифт. Из-за обилия скарба мы сейчас напоминали пару «мулов Мария», как иногда называли римских легионеров, когда они были вынуждены куда-то маршировать по принципу «всё своё ношу с собой».

Едем, молчим…

— Тоже в НЕРВ работаете? — чисто для проформы поинтересовался я.

— Угу.

— Понятно. До какого этажа едете?

— До последнего.

— О, соседями, что ли, будем?

— Возможно, — кивнула девушка. — В какой квартире живёшь?

— В сто шестнадцатой.

— Я в сто восемнадцатой буду жить, хотя сейчас мне тоже нужно в сто шестнадцатую.

— Эээ… А зачем?

— Мисато Кацураги ведь там живёт, не так ли? — блондинка окинула меня скептическим взглядом. — Ты её… сын, брат, иной родственник?

— Вообще-то подопечный и подчинённый, — пробормотал я. — А ты её откуда знаешь?

— Много вопросов задаёшь, — заявила девушка. — Ты шпион, что ли?

Аж поперхнулся от удивления.

— Кто? Я?! Да я вообще-то…

— Шучу. Ты, скорее всего, Синдзи Икари, верно?

— Верно.

— Значит, всё правильно… — задумчиво глядя в пространство перед собой, произнесла девушка.

Я выждал пару минут и, вновь не удержавшись, задал ещё один вопрос:

— Моё ты имя знаешь, а сама представиться не желаешь?

— Габриэлла, — немного подумав, блондинка добавила. — Габриэлла Ферраро.

* * *

— О, я смотрю, вы уже познакомились! — жизнерадостно провозгласила Мисато, заходя на кухню. — Здравствуй, Габриэлла. Ух, а выросла-то как! Я тебя в последний раз ещё совсем маленькой видела!

— Здравствуйте, мисс Кацураги, — вежливо поздоровалась блондинка, отставляя в сторону очередной шоколадный батончик из собственных запасов и чашечку зелёного чая. За время ожидания Габриэлла успела прикончить их уже штуки три и заесть парочкой шоколадок — в первый раз вижу, чтобы девушка, извиняюсь за выражение, так жрала сладкое…

Что? Почему она сейчас сидела у нас, а не у себя? Да как оказалось, у Ферраро (так и тянет её обозвать Феррари, блин) ещё просто не было ключа от служебной квартиры, так как получить его она должна была только завтра. Так что сегодня Габриэлла решила перекантоваться у Мисато. Как-то они с ней знакомы, только непонятно как… А мне пришлось тащить все вещи итальянки (а кем она, интересно, ещё может быть с таким ФИО?) к нам в квартиру и заодно из вежливости угощать чаем.

— Да брось ты этот этикет, — поморщилась Кацураги. — Считай, почти родные люди — если бы не твой отец… Кстати, как он там?

— Нормально, — после некоторой заминки ответила итальянка. — По-прежнему преподаёт в Академии. Привет вам передаёт.

— Это хорошо, — улыбнулась майор. — Надолго к нам? А то ты мне когда позвонила, я на службе была — даже и поговорить толком не смогли…

— Пока не знаю — как прикажут. Может быть, даже и насовсем в Японию переведут, — пожала плечами Габриэлла. — Буду служить в научном отделе под началом некоего доктора Акаги.

— Она, — поправила Мисато. — Акаги Рицко — это она.

— Спасибо — я запомню.

Да уж… Если эта Габриэлла итальянка, то она очень нетипичная итальянка. Спокойная, даже слегка флегматичная, да ещё и блондинка… Я бы скорее сказал, что она или из Германии, или ещё из какой Скандинавии.

— Ты уже как — заселилась или ещё нет? — поинтересовалась командир.

— Нет, сегодня я уже не успею отметиться — придётся завтра всё улаживать. Я, собственно, поэтому к вам и зашла, мисс Кацураги…

— Мисато, просто Мисато, — проворчала майор. — Переночевать нужно? Так и скажи без долгих разговоров — дело-то пустяковое.

Габриэлла моргнула.

— Спасибо… Мисато. Я тогда пойду немного разберу свои вещи?

— Хорошее дело, а то устроили из прихожей склад какой-то… — с улыбкой кивнула Кацураги. — Синдзи, помоги даме, а я пока что отдохну и переоденусь…

— Яволь, фрау майор, — проворчал я.

— Чего? Опять ругаешься, что ли?

— Мисато, могла бы уже хотя бы пару слов на немецком выучить. Чай не первый день вместе живём — время было…

— Вот ещё! — фыркнула командир. — В Японии я буду говорить только по-японски, ну или на худой конец на английском, потому как его даже обезьяны понимают. И вообще…

Что «вообще», я решил уже не узнавать, а поплёлся следом за Габриэллой, ворча себе под нос о незаконной эксплуатации труда несовершеннолетних.

Так, ладно, приступим к разбору завалов, тьфу, вещей.

— Тоже занимаешься музыкой? — поинтересовался я, хватая пару сумок и футляр для виолончели, оказавшийся неожиданно тяжёлым.

— Можно и так сказать, — как-то странно улыбнулась Ферраро.

— Круто. Я тоже в музыкальную школу раньше ходил по классу виолончели, только вот в последнее время… Етить! Чего так тяжело-то? Она у тебя стальная, что ли?

— Сталь, ага. И углепластиковые композиты местами.

— Прямо не музыкальный инструмент, а штурмовая винтовка какая-то, — рассмеялся я.

* * *

— Слушай, а эта Габриэлла — она вообще кто? — поинтересовался я, когда с Мисато решили немного посидеть на кухне и погрызть перед сном чипсов. Кто под пиво, а кто с кофе (да, знаю, что кофе перед сном пить — не комильфо, но, увы, я несовершенен…).

— Дочь одного хорошего человека, — пояснила Кацураги. — Когда-то именно благодаря её отцу мне удалось попасть после Академии в нормальное боевое подразделение, а не в какой-нибудь батальон старших крутильщиц вентиляторов или в роту обер-точильщиц карандашей.

— Протекция и всё такое? — хитро прищурился я.

— Ага, — кивнула майор, грызя очередную чипсину, а потом резко замерла. — Эй! Что за грязные намёки?

— Честное слово, командир, и в мыслях не держал!.. — молитвенно сложив руки на груди, заверил я Мисато.

— Не держал он… — проворчала Кацураги. — А глаза-то у самого хитрющие, как будто гарнизонную столовую разграбил.

— Ну, ты же у нас просто девушка видная и всё такое…

— Ну и насколько далеко меня видно?

— Очень далеко, — подумав, ответил я. — По тебе хоть дальнобойную артиллерию пристреливай…

— Я тебе пристрелю!.. — погрозила мне кулаком командир. — И вообще, давай потише, а то Габриэлла уже спит.

— Сурово как-то, — почесал затылок. — Одиннадцать часов, а у неё уже отбой — прямо как в армии…

— Так она вроде бы в каком-то закрытом пансионате училась и жила большую часть времени… — задумчиво произнесла Мисато. — У неё отец — человек суровый, строгий… Такой не воспитывать, а командовать будет.

— Хоть мне в этом плане повезло, — озабоченно произнёс я. — Ведь так, командир?

— Так, так, — кивнула Кацураги. — Только больше не испытывай моё терпение, а то я уже начинаю бояться, что как-нибудь стану детоубийцей…

— Как соберёшься кого-нибудь убить, меня позови — я тебя остановлю.

— Если я соберусь кого-нибудь убить, то ты наверняка будешь у меня под рукой, — посулила майор. — Усёк?

Я сделал непонимающее лицо.

* * *

Бессонница…

Не такое уж частое для меня явление. А всё мысли, будь они неладны, гуляющие в моей голове…

Вот интересно, о чём может думать достаточно взрослый парень, если в соседних комнатах мирно спят две симпатичные девушки? Конечно же, о том, что…

…некая Габриэлла слишком уж подозрительна.

Да, я, наверное, уже порядком двинулся мозгами, и мне теперь на каждом шагу мерещится невесть что, вот только…

Давайте-ка, товарищи, разберём всё по порядку.

Откуда-то появляется более чем странная девушка, которая вроде бы почему-то знает Мисато. Теперь она будет служить в НЕРВ и жить по соседству. Причём привычки у неё несколько странноваты… И вообще есть основания полагать, что Габриэлла прошла какую-то спецподготовку — есть у неё кое-какие специфические ухватки то ли штурмовика, то ли ещё какого спецназера. Я на таких уже насмотрелся, так что, думаю, знаю, о чём говорю. Вроде бы ничего определённого или явного, но вот куча всяких мелочей… Садится так, чтобы всё время контролировать окна и двери, всегда держит одну руку свободной, баулы опять же свои тащила только в левой руке…

Конечно, с ходу я такие мелочи обнаружить не могу — осознание приходит уже постфактум, когда начинаю покрепче задумываться над минувшими событиями, но всё же, всё же, всё же… Бред? Паранойя? Может быть, может быть… Но сказки про строгий спецпансион пускай оставят для кого-нибудь другого — ТАК девочек не воспитывают. По крайней мере, без особых на то причин. Внешне она, конечно, никаких особых подозрений не вызывает… Но, быть может, именно на это и весь расчёт? Маска невинной девочки-припевочки очень даже подходит для хорошего профи, заточенного для проведения хирургически точных операций. Такой киллер без особых проблем сможет подобраться очень даже близко к объекту, не вызывая подозрений…