Розы для богатых - Джонелл Лоусон

– Здравствуйте, мистер Мэрфи.

Мэгги подождала, пока мужчины отошли достаточно далеко и сказала:

– Ну как вам это нравится? Я работаю здесь уже пять лет, а он даже имени моего не знает. Ты тут всего год, и пожалуйста – он называет тебя Сью Энн!

– Это все новый отдел. Он должен был утверждать план, и ему, наверно, упомянули мое имя.

Отэм отвернулась, улыбаясь. То, что Ллойд Мэрфи запомнил, как ее зовут, означало только одно. Наконец ее имя узнали наверху.

Жить вместе с Джули оказалось не так сложно, как Отэм боялась. У Джули в голове гулял ветер, и Отэм все время умирала со смеху над ее безумными проделками. На самом же деле у них не было времени копаться в делах друг друга. Джули большую часть вечеров работала, а Отэм работала днем и дважды в неделю по вечерам посещала бизнес-колледж. Встречались они главным образом на бегу.

Их квартира была небольшой, удобной и располагалась в хорошем месте – всего в одном квартале от автобусной остановки. Напротив них на лестничной клетке жил пожилой мужчина по имени Лэндерс, который каждое утро гулял с собакой и всегда останавливался поболтать с Отэм, пока она ждала автобус. Каким-то непонятным образом это отчасти компенсировало отсутствие тети Молли. Девушка вдруг обнаружила, что каждый раз высматривает милого соседа и маленькую собачку по кличке Пудель.

В первую неделю она была настолько занята работой, школой и переездом на новое место, что у нее даже не было времени подумать о предстоящем собеседовании. Но в понедельник утром Отэм проснулась с ощущением легкой дрожи и тяжести в желудке. Она особо тщательно оделась, выбрав черный костюм и ржавую блузку, гармонировавшую с ее волосами. Слегка подкрасив лицо, принялась расчесывать щеткой волосы, пока они не начали щелкать и потрескивать. Отэм пыталась убрать пряди с лица, однако своенравные колечки падали вперед и ложились ей на щеки. Раздосадованная, она плюнула на кудряшки, схватила сумку и пошла на кухню, откуда доносился дразнящий запах яичницы с беконом.

Обычно Джули вставала поздно, но сегодня у нее был нерабочий день, и она сидела за столом с бумагой и ручкой.

– Мне почему-то никогда не хватает денег. В «Мэрфи» есть кофточка, которую мне страсть как хочется… Ну да ладно. На следующей неделе.

– Могу одолжить. А еще лучше – зайди в магазин и покажи мне, что ты хочешь, а я куплю для тебя. Воспользуемся моей скидкой.

Джули кивнула и показала на стол:

– Сюрприз. Я сегодня приготовила завтрак.

Отэм села напротив Джули и поддела вилкой яичницу, которая состояла из жестких комочков.

– Тебя что, мама никогда не учила готовить?

– Конечно, учила. Она всегда так готовила яйца. – Джули улыбнулась и пожала плечами. – Готовка – это не мое. Думаю, мое предназначение – быть на содержании у какого-нибудь богача.

– Я считала, что деньги тебя не интересуют.

– Не интересуют. Просто я хочу, чтобы обо мне заботились.

– У тебя был муж. Что с ним случилось?

– Он был придурком. Мне вообще одни придурки попадаются. – Джули поставила локти на стол и задумчиво поглядела на подругу. – Я вот тут думала…

– С каких это пор ты начала думать?

– Заткнись и слушай. Ты хочешь богатства и славы. Я придумала, как сшибить несколько баксов, если ты не слишком застенчивая.

Отэм отломила подгоревшие края тостов и скептически посмотрела на нее:

– Как?

– Ты здорово играешь на гитаре, у тебя сексуальная внешность, голос неплохой. Ты могла бы играть и петь в «Конуре». Эверетт не сможет тебе платить, но ты будешь получать чаевые. Удивительное дело. Мы вроде бы хорошо торгуем, а Эверетт вечно в долгах. Мне его жалко. Он какой-то хворый и совсем не бизнесмен.

– Зачем тогда держать кабак?

– Он принадлежал его родителям. – Девушка помолчала и улыбнулась. – Заведение принадлежит семье, наверно, со времен золотой лихорадки.

– Ты сказала, что он больной. Что с ним такое?

– С сердцем что-то. – Джули посмотрела на нее. – Ну так что ты думаешь?

– Я несовершеннолетняя, помнишь? А потом, у меня два раза в неделю школа, и я ее не брошу ни за что.

– Твой возраст роли не играет. Мы не имеем права продавать тебе спиртное, но ты можешь получить разрешение от штата и в свободные вечера выступать.

Отэм отложила в сторону надкушенный тост и поднялась из-за стола.

– Я подумаю об этом. Мне нужно идти. Сегодня нельзя опаздывать. – Она разгладила юбку на бедрах. – Как я выгляжу?

– Грандиозно. Для деревенщины у тебя неплохой вкус. А что сегодня за событие?

– У меня собеседование. Господи, как я волнуюсь!

– Не стоит. Все будет отлично, я уверена. Мы это дело отметим. Вот, придумала: у меня сегодня выходной, я позову Арти, еще кого-нибудь из нашей компании, и мы отлично побалдеем. Я даже обед приготовлю.

– Об обеде забудь. Если я не получу эту работу, есть мне не захочется. А если получу, мы куда-нибудь сходим. – Отэм повернулась, но остановилась в дверях. – Я должна получить эту работу, Джули. Обязательно должна.

– Зачем? У тебя и так все нормально.

– Я не хочу, чтобы было просто нормально. Я хочу лезть наверх. Я хочу взбираться все выше и выше, пока не доберусь до Луны.

Джули посмотрела на нее, озадаченно сдвинув брови:

– Отэм, да что с тобой? Что тебя заставляет?

– Воспоминания. – Она рассеянно улыбнулась. – Пожелай мне удачи.

– Ну, если тебе это так надо… Удачи!

Глава 11

Офисы в здании «Мэрфи» занимали несколько этажей и были заполнены администраторами, отвечающими за мелкие вопросы вроде посреднических услуг оптовым покупателям. Отэм знала, что председатель Совета директоров и владелец контрольного пакета акций не проводит собеседований со служащими ее уровня. Тогда почему она сидела за столом напротив Ллойда Мэрфи?

Он листал ее личное дело, а она наблюдала за ним. Мэрфи был одет в дорогой, но строгий серый костюм, который так хорошо облегал его широкие плечи, что не мог быть сшит ни для кого другого; такой костюм не снимешь с вешалки в «Мэрфи». Его овальное лицо было задумчиво, и время от времени он рассеянно трогал пальцем глубокую ямочку на подбородке. Песочные волосы были аккуратно причесаны.

Этот кабинет, по мнению Отэм, скорее походил на гостиную в чьей-нибудь квартире, чем на место, где занимаются бизнесом. Полукруглый кожаный диван стоял перед камином, в котором желто-оранжевые языки пламени плясали вокруг обуглившихся поленьев. Потрескивание огня превращало всю атмосферу комнаты из формальной в уютную. На восточных коврах стояли тяжелые дубовые столы. В дальнем углу был бар, сверкавший хрусталем. Огромный дубовый письменный стол почти окружал Мэрфи; его кресло напоминало пещеру.