Всего одна ночь (ЛП) - Лорен Лэйн

Чёрт.Чёрт. Он не хотел заводить этот разговор. Что случилось со старыми добрыми временами, когда она отвечала на его недостатки шуткой и оставляла все как есть? Почему сейчас она решила надавить?

Может быть, потому, что его язык был у неё во рту, а руки на её груди. Может быть, потому что он случайно на самую малость перешёл грань и теперь расплачивался за это.

— Мы можем не говорить об этом? — спросил он, выдавив улыбку.

Она открыла рот, чтобы возразить, но он снова опередил.

— Мы говорили о тебе. И о том, как тебе повезло, что ты нашла карьерный путь, который тебе подходит.

Ее улыбка слегка померкла.

— Ты имеешь виду то, что я пишу о сексе.

Загадочные слова Эммы витали в глубине его сознания. Она не такая, как ты думаешь.

— Я не уверен, что это то, что я имел в виду, — сказал он, сохраняя непринужденный голос. — Я просто хотел сказать, что предельно ясно, что ты там, где тебе самое место.

— А ты нет?

Прекрати это, Райли. Но он не был справедлив. Он должен был знать, что его желание быть ее другом будет взаимным. Он должен был знать, что желание, чтобы она доверилась ему, скорее всего, будет улицей с двусторонним движением.

— ROON — все для меня, — сказал он, наконец, выбрав прямой, честный подход.

Что-то грустное промелькнуло на её лице, но улыбка не сошла с лица.

— По-моему, это не так.

Это было слишком похоже на то, что могла бы сказать его мать, и его плечи автоматически напряглись.

— В смысле?

— В том смысле, что все, кто пробовал твой виски, считают его лучшим из того, что они пробовали, но при этом людей, что пробовали мало.

Глаза Сэма сузились.

— Я его довожу до совершенства.

— Чушь. Ты прячешься.

Он хотел закрыться от этого. Встать и уйти, пока она не подобралась ближе. Но это уже произошло. И, как ни странно, он не хотел этого. Только не с Райли.

— Я хочу, чтобы все было правильно, — сказал он, встретившись с ней глазами. Я должен сделать это правильно.

Ее пальцы нашли его предплечье, совсем ненадолго, и хотя это прикосновение было гораздо более сестринским, чем того хотела самая темная часть его души, оно успокоило его.

— Тебе нечего доказывать, Сэм. Во всяком случае, не нам, МакКеннам.

Он знал, что она права.

Он также знал, что он не МакКенна. Он всегда знал об этом. Он был Комптоном, а Комптонам успех давался нелегко.

— Ты не хочешь уйти отсюда? — услышал он свой вопрос. — На Десятой есть небольшой виски-бар.

Она слегка пожала плечами.

— Конечно. Но больше никаких обжиманий, как на поле.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал он, вставая, чтобы отодвинуть ее стул, немного удивленный тем, что она упомянула об этом.

Может быть, она все-таки не играла? И если нет... значит ли это, что она покончила с ним?

Эта мысль была более удручающей, чем он хотел признать.

— Скажем так, объятия Лиама совсем не такие, — сказала она, бросив на него многозначительный взгляд.

Сэм ждал старого знакомого чувства вины при упоминании имени своего лучшего друга, и оно пришло, быстро и уверенно. Но что интересно, то давнее обещание, которое он дал Лиаму не прикасаться к его сестре, казалось намного менее важным, чем обещания, которые он хотел дать Райли.

Во что он, чёрт возьми, ввязался?

— Я растерялся, — сказал он наконец, решив перевести это в шутку. — Я на секунду подумал, что ты действительно привлекательна.

Райли хихикнула, по-дружески подхватывая его под руку.

— Такое случается постоянно. К счастью для нас, нет ничего лучше неудачного сексуального эксперимента, чтобы отправить двух людей в постоянную френдзону.

К чёрту френдзону, подумал Сэм, открывая перед ней дверь. Этого было недостаточно.

Ему никогда не будет достаточно только дружбы. Только не с Райли.

Глава 14

Райли нравился Сэм.

Почему-то она забыла об этом в последние недели. Они были так заняты попытками залезть друг другу в штаны или не залезть, что она отодвинула на задний план тот факт, что под не угасающим физическим влечением они были друзьями.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Попробуй вот это, — сказал он, подталкивая к ней маленький стаканчик. — Скажи мне, чем пахнет?

Она принюхалась.

— Лошадиной задницей.

— Кожей, хорошо. Чем ещё?

Она закатила глаза и попыталась снова.

— Ванилью?

Он взял стакан из её рук и понюхал его.

— Нет. То что ты учуяла — миндаль.

— Ты хуже, чем винный сноб, — сказала Райли, взяв стакан и сделав маленький глоток.

Сэм знал бармена, а это означало, что они попробовали по меньшей мере дюжину разных сортов виски. Порции были крошечными, так что она не была пьяна — всего по одному-два глотка из каждой — но внизу живота чувствовалось отчетливое тепло.

Райли пыталась сказать себе, что это из-за алкоголя, но она знала, что дело не только в виски.

Дело было в Сэме и в том, как он выглядел в своем логнсливе, идеально сидящих джинсах и с растрепанными мужскими волосами. Его глаза загорались, когда он говорил о виски и бочках, а слово «ферментация» звучало необыкновенно сексуально.

Он привел её в этот захудалый бар, с потрепанным деревянным баром, слегка раздраженным персоналом и потертыми барными стульями. Здесь не было ни фуа-гра, ни странного ягодного компота, ни модных коктейлей... только виски и несколько вариантов закусок.

Это было совершенно не похоже ни на одно место, где она бывала с мужчиной за последние несколько лет, и ей это нравилось.

— У виски столько же нюансов, как и у вина, только не так много сортов, — сказал Сэм, забирая у нее стакан. Он наклонил его, наблюдая за тем, как янтарная жидкость скользит по стенкам. — Это часть того, что я хотел бы изменить. Я за то, чтобы бурбон был бурбоном, а ирландский виски — ирландским виски, сюда можно добавить рожь и все остальное, но есть место для чего-то современного. Чего-то нового, что имеет хороший вкус без соблюдения всех правил.

— И это то, что ты делаешь? — спросила она, сохраняя голос спокойным, но не снисходительным, как будто разговаривала с норовистым жеребенком. Он был странным, когда дело касалось его достижений с ROON. Как будто он не знал, как принимать похвалу или успех.

Или, и это преследовало его, как будто он этого не заслуживал.

Как и ожидалось, его рот сжался в твердую линию.

— ROON не вписывается ни в один из классических профилей виски. Это, конечно, виски, но его дистиллируют не в стране бурбона, поэтому он не может быть бурбоном. Он не из Шотландии, поэтому не может быть шотландским...

Она прервала его перечисление того, чем его продукт не является.

— Так что же это такое? Каково твоё видение?

Он поднял плечо. Сделал еще один глоток того, что налил его друг-бармен.

— Я думаю что изготовляю что-нибудь для среднестатистического, но разборчивого любителя выпить. Что-то без притворства. Точно так же, как винный мир постепенно принимает бутылки с завинчивающимися крышками, я хочу, чтобы мир виски принял что-то, что является просто виски. Не нужно никаких подтипов. Просто виски ROON. Никакого осуждения, если ты хочешь пить его в чистом виде, или на Манхэттене, или с чертовым сливовым соком. Я терпеть не могу тех знатоков алкоголя, которые готовы вцепиться тебе в глотку за то, что тц добавил кубик льда в пятнадцатилетний виски. К чёрту все это. Пейте то, что нравится.

В награду за то, что он хоть раз высказался прямо, она сказала ему чистую правду. Он нуждался в небольшом положительном подкреплении.

— Знаешь, если бы мы не были так прочно в френдзоне в эти дни, я бы сказала тебе, что твоя страсть к своей компании очень сексуальна.

Сэм ничуть не смутился от такого кокетливого поворота.

— Милая, если бы мы не были так прочно в зоне дружбы, мы бы пили мой виски голыми в постели, а не чужой виски в баре.