Мой очаровательный враг - Джейн Донелли

Так оно и случилось. Колесо быстро сменили, и фургон снова тронулся в путь. На этот раз они ехали недолго, но для Мэгги минуты тянулись как часы. Руки и ноги у нее затекли, в горле пересохло. Она была совершенно без сил. Кевин как-то исхитрился подцепить с пола коврик и кое-как укрыл ее, но это почти не помогло. Она дрожала, как в лихорадке.

— Драйвера с минуты на минуты станут искать, — снова и снова шептал он ей. — Нас найдут, поверь мне. Найдут, куда бы они нас ни отвезли.

— Знаю, — пробормотала Мэгги, — конечно… так оно и будет.

Но при этом она понимала, что никто не кинется их искать раньше половины девятого, когда профессор Джонсон обнаружит, что Кевин не явился в лабораторию. Да и то это случится, только если профессор поднимет шум. Остальные просто решат, что Кевин надумал поработать дома. Телефона у них нет. Позвонить им никто не сможет. Стало быть, тревога поднимется не раньше, чем кто-то обнаружит, что их нет дома.

И пройдет еще немало часов прежде, чем их начнут искать.

Они оба это знали.

— Это я виноват во всем, — раздался вдруг голос Кевина. — Я и моя проклятая работа. Будь я школьным учителем или клерком в банке, ничего такого не случилось бы. И тебе сейчас не угрожала бы опасность. Будь все проклято! Много бы я дал, чтобы все было по-другому!

— А я нет, — возразила она. — Все будет в порядке, вот увидишь. Нас обязательно найдут. Но даже если нет, я все равно ни о чем не жалею.

— Ты замечательная! А я вел себя, как последняя свинья!

— И я. Да еще все эти мои глупости… весь этот шум насчет Эйлин. Кевин, клянусь, если мы выпутаемся, я больше никогда не стану тебя ревновать!

«Что я говорю, — вздохнула Мэгги. — Может быть, нас впереди не ждет ничего… ни ревности, ни непонимания, ни любви… вообще ничего. Может быть, эти минуты — последнее, что у нас осталось».

— Я люблю тебя, — прошептала она.

— И я люблю тебя, Мэгги.

— Как бы я хотела жить с тобой в нашем доме! Чтобы у нас были дети, чтобы часто приходили друзья. Мы бы смеялись и шутили, ссорились и мирились, чтобы жизнь не была слишком уж скучной, а потом бы любили друг друга… и так было бы вечно.

— Так оно и будет, — уверенно сказал он.

— Лен догадывается, что уже утром его начнут искать. Чтобы он ни замышлял, это должно произойти нынче же ночью, — с трудом проговорила Мэгги. Это было нелегко, но она хотела, чтобы Кевин не подумал, что она надеется на чудо.

— Да, — шепотом согласился он. — Думаю, они рассчитывают незаметно вывезти нас из страны.

— Разве такое возможно?

— Есть немало пустынных участков на побережье, где лодка может отчалить незаметно. Или крохотных частных аэродромов, о которых никто и не подозревает. Поверь мне, это будет достаточно легко.

— Но профессор будет знать, что нас похитили.

— Да, но он не будет знать, куда нас отвезли. А если мы попытаемся сопротивляться, нас убьют. Впрочем, если и не убьют, то нам все равно конец. Как ты, Мэгги? Ты… ты сможешь?

Мэгги предпочла бы умереть, нежели медленно смириться с неизбежным, а потом сойти с ума, превратившись в покорное домашнее животное.

— Сопротивляться? Но как?

— Если мы попробуем закричать, то нас либо оглушат, либо вколют какой-то наркотик. Может, испробуем другой вариант? Что, если ты вдруг впадешь в истерику? Начнешь плакать, кричать? Когда они увидят, что ты потеряла голову, может, они чуть ослабят веревки? — Они сказали, что рассчитывают на мое сотрудничество. Думаю, Драйвер искренне считает меня этаким книжным червем, безвредным и беспомощным. Ничуть не сомневаюсь, что он говорил совершенно искренне, мерзавец, когда предлагал мне свое «джентльменское соглашение». Он и сейчас уверен, что я обеими руками ухвачусь за эту возможность.

— А ты?

— Я дам ему слово, но и не подумаю сдержать его. Да я готов наобещать ему с три короба, лишь бы завладеть револьвером или улучить возможность и выпотрошить эту скотину.

— Я хочу открыть тебе одну тайну, — улыбаясь дрожащими губами, прошептала она, — если хочешь знать, разыграть истерику для меня сейчас пара пустяков. Я перепугана до смерти. Да и вообще с той самой минуты, как я увидела этого ужасного коротышку с его ужасным пистолетом, меня так и тянет завопить от страха. Так что все, что мне надо, это перестать разыгрывать из себя героиню!

Слезы градом катились у нее по лицу. Мэгги закрыла глаза и дала волю своему страху.

— О Господи, Кевин! — зарыдала она в голос. — Позови их! Я боюсь! Мне плохо! Мне больно! Мои руки… пусть они ослабят веревку! О Боже, Боже… я больше не могу. — Она рыдала, как испуганный ребенок. Ее вопли эхом разносились в темноте. Кевин ударил плечом в стенку фургона в надежде, что теперь уж те двое, что в кабине, обязательно их услышат.

Фургон остановился. — Тихо! Тихо, дорогая, все будет хорошо! — громко увещевал ее Кевин. — Успокойся, — продолжал он, услышав, как кто-то отодвинул задвижку. Дверь распахнулась, и голова Лена Драйвера просунулась внутрь.

— Ради всего святого, развяжите ее! — взмолился он. — Она больше не выдержит! Она сойдет с ума!

Дорога по-прежнему была безлюдна. Мэгги непрерывно стонала и всхлипывала:

— Кевин, я прошу тебя… прошу… Ну сделай же что-нибудь! Я уже не чувствую рук! Ну скажи же им, Кевин!

Ее всю трясло. Сейчас Мэгги казалась маленькой и несчастной. Казалось, было нелепо предполагать, что это обезумевшее от страха существо может представлять какую-то опасность.

— Проклятье, вы что, не слышите? — прошипел Кевин сквозь зубы. — Развяжите же ее, мерзавцы!

— Ага! А потом она развяжет тебя!

— Вы же вооружены, неужто забыли? Какого черта, я что, по-вашему, сумасшедший, бросаться на вас с голыми руками?!

Из уст Мэгги вырвался пронзительный вой. Сейчас она выглядела, как женщина, совершенно потерявшая голову от страха.

Второй, который по-прежнему оставался в кабине, вдруг вмешался:

— Ради Бога, да сделай ты, что он просит! Развяжи ты ее!

— Боссу это не понравится, — проворчал Лен.

— Боссу не нужно ночью вести этот проклятый фургон с визжащей истеричкой! Развяжи их, я сказал! К тому же док прав — пистолет-то у нас!

Недовольно выругавшись, Лен наклонился и острым ножом перерезал веревку, стягивавшую запястья Мэгги.

Она всхлипнула и принялась дрожащими пальцами распутывать узлы на щиколотках.

— Боже, как мне страшно, как страшно! — рыдала она. — Я хочу домой!

— Хоть за это спасибо, — угрюмо буркнул Кевин.

— Только помните — никаких фокусов! — предупредил Лен.

— Интересно, а что, по-вашему, я смогу сделать?

Казалось, его слова позабавили Драйвера. Он добродушно засмеялся.