Принцесса пиратов - Анатолий Дубровный

Капитан молча кивнул, а потом хрипло спросил:

– Кто вы?

Милисента ласково улыбнулась и взяла кожаную сумочку из рук подбежавшей Киламины, капитан похолодел от недоброго предчувствия, в таких сумочках клерки торговых домов переносили различные документы. Продолжая ласково улыбаться, Милисента оправдала все худшие предположения капитана, она достала из этой чертовой сумки нотариально заверенные копии векселей и закладных капитана Римара Этуро. Если эта девушка предъявит к оплате все эти векселя, то «Летящая» станет ее собственностью. Капитан смотрел на девушку глазами побитой собаки, она, продолжая улыбаться, сказала:

– Не надо расстраиваться, капитан, я отдам вам эти векселя, если наше плавание закончится удачно.

– А если нет? – хрипло спросил капитан.

– Если нет, – пожала плечами девушка, – то они вам будут без надобности, да и мне тоже. Так вот, чтоб наше плавание закончилось удачно, вы поменяете в Гельвении эти метатели на более мощные. Понятно? Деньги на закупку я дам.

– Слушаюсь, госпожа! – вытянулся капитан.

Милисента покачала головой:

– Не надо, капитан, мы для вас по-прежнему пассажиры. Рассказывайте всем, что вам попались щедрые, но не разбиравшиеся в коммерции клиенты. Нет, вы их не обманываете, просто помогаете тратить деньги с пользой для себя. А я собралась заняться торговлей с драконьим архипелагом, но совершенно в этом не разбираюсь. Кто-то сказал мне, нет, не вы, капитан, сказал мне, что на Гран-Приоре можно продать ровуш. Не улыбайтесь, капитан, именно ровуш. Вы пробовали меня отговорить, но я уперлась: вот хочу так, и все! Вы поможете мне купить партию ровуша, в мелкой расфасовке. Тонн пять, причем ровуш должен быть лежалый, лучше позапрошлого сезона. Капитан Этуро! Престаньте смеяться! На нас вся ваша команда смотрит! Сначала у вас был такой вид, будто вы собрались за борт прыгнуть, а сейчас хохочете!

– Леди, это лучшая шутка, которую я слышал! Везти ровуш, да еще и лежалый, туда, где его производят! – капитан с трудом сдерживал смех. – Вы же не блондинка, вы же рыжая!

– Капитан, не перекрашиваться же мне! И потом, почему вы решили, что блондинки глупее рыжих?

Глава 7

Огненные ведьмы и новые знакомства

«Летящая по волнам» входила в порт. Мимо проплывали отвесные скалы, там, куда попадали лучи восходящего солнца, они были окрашены в розовые тона, там же, куда солнце не доставало, скалы были белые как снег. Листик сидела на той же канатной бухте и смотрела на разворачивающуюся панораму города, который сбегал к морю с величественных гор. Порт располагался в хорошо защищенной бухте. Из узости входа в залив выскочил таможенный катер, его весла работали в довольно быстром темпе.

– Ишь, торопятся, – хмыкнул капитан Этуро, он пребывал в довольно благодушном настроении, всю контрабанду успели выгрузить ночью в одной из укромных бухт. Этот заливчик прилегал к тому району, где водились кракены, поэтому патрульные галеры Гельвении туда старались не заходить. Контрабанду не только выгрузили, но и получили за нее деньги, так что причины быть довольным у капитана были.

– Ага, – подтвердила Листик и тут же спросила: – А почему торопятся? Ведь мы же хотим войти в порт, а не убежать? Вот там можно было и провести таможенный досмотр, и таможенную пошлину получить, ведь так?

– Жадные, – пояснил Этуро, – хотят деньги побыстрей с нас содрать, да и досмотр будут проводить, пока «Летящая» в порт заходить будет. Ждать нас на берегу не надо, пока мы войдем, час точно пройдет. Они этот час и сэкономят.

– Ага, – согласилась Листик и сделала неожиданный вывод: – Таможенники жадные и ленивые!

Капитан захохотал, его поддержал и подошедший помощник. Поднявшиеся на палубу «Летящей» таможенники застали хохочущими пассажиров и команду корабля. Что их так развеселило, таможенные чиновники не поняли, но сделали вывод – раз смеются, значит, нет ничего такого, что было бы не разрешено к провозу. Действительно, ничего запрещенного на борту корабля не было, все было оформлено и задекларировано надлежащим образом. Документы у пассажиров тоже были в порядке. Поэтому все формальности были улажены быстро. Таможенный катер отвалил, оставив на борту «Летящей» лоцмана. Медленно втягиваясь в бухту, корабль проплывал мимом скал, которые, когда солнце поднялось достаточно высоко, все стали белыми.

– Какие белые скалы, как снег! – произнесла Киламина, она, как и все остальные, любовалась открывшейся картиной.

– А разве снег белый? – спросила Миларимо.

– Белый, еще может быть искрящимся на солнце, если день ясный, – ответила Киламина и спросила: – А ты что, не знаешь, какой бывает снег?

– Я с юга, из Эпира, там снега не бывает, там всегда жарко! – ответила смуглая и черноволосая Миларимо.

Светленькая Киламина удивленно подняла брови:

– Я думала, ты с драконьих островов, а ты вон аж откуда! Как же ты попала в Венисию, к мадам Зизи?

– Продали, – как-то буднично ответила Миларимо. – Я младшая дочь в семье, у меня трое старших братьев и четыре сестры. Семья бедная, вот меня и продали.

– Как?! Тебя продали твои родители! В рабство?!

– Почему в рабство? В гарем. Просто на караван, в котором меня везли, напали разбойники, а вот они уже продали контрабандистам с драконьих островов, а те продали купцу из Венисии, а он уже, когда я ему надоела, продал во «Дворец наслаждений». А ты как попала к мадам Зизи?

– Тоже продали, – опустила голову светловолосая девушка, – я ведь ведьма, наследственная, и довольно сильная была. Я с севера, там ведьмы в почете. Меня односельчане продали, их старая ведьма подговорила, хотя какая она старая, еще молодая. Меня опоили, потом связали и отвезли в город. А там маги, за денежку той ведьмы, меня лишили силы. Выпили ее всю! Так что теперь я обычная девка из борделя.

– Не говори так! – возразила смуглянка. – Мы теперь при госпожах. Они добрые!

Обе девушки посмотрели на Листика, девочка полулежала с закрытыми глазами, видно, устала. Милисента отошла вместе с Реном, а капитан, его помощник и остальная команда были заняты проводкой корабля через пролив.

– Так-то оно так, но я от жизни мало хорошего видела, – грустно усмехнулась светленькая девушка, – и если появляется что-то хорошее, то за ним сразу плохое приходит или очень плохое. Такая вот черная полоска после белой, только эта черная полоса очень большой получается!

– А почему та ведьма от тебя избавиться хотела? – спросила Миларимо. – Я слышала, что ведьмы себе учениц берут, причем долго их ищут, чтоб с даром были, а тут у тебя и дар уже есть, знания и умения тоже есть. Почему же ведьма решила тебя продать? Да еще и так жестоко продать, лишив силы? Если ей деньги нужны были, то не лучше ли продать, оставив часть силы? Сделать так, чтоб ты не могла навредить хозяину, и продать. У нас так часто делают, раб или слуга с силой дорого ценится.

– А не нужна ей конкурентка, та ведьма еще молодая была, ну для ведьмы молодая… Ей нужна была ученица для виду, слабенькая. А я уже тогда была сильной, не такой, как ведьма, но сильной. Я бы ее через пару лет обогнала, – горестно вздохнула Киламина, – вот она и избавилась от возможной соперницы. А у меня силы теперь нет и не будет.

Миларимо сочувственно вздохнула, потом обе девушки вздохнули, теперь уже вместе. Они не заметили, что Листик открыла глаза и внимательно их слушает. Девушки помолчали и решили еще раз вздохнуть, но им помешала Листик, она громко сказала:

– Ага!

– Листик, ты что-то хочешь? Тебе неудобно так сидеть? – засуетилась Миларимо.

– Не-а! – Помотала головой девочка, а потом потребовала: – Протяните руки вперед, обе! Да не обе руки, а обе, вы, протяните! Ты, Киламина, какой ведьмой была? Огненной? А ты, Миларимо? Тоже огненной?

Темноволосая девушка отрицательно замотала головой, а светленькая девушка ответила:

– Да, госпожа Листик, огненной, – и горько добавила: – была! Меня лишили силы, ее у меня всю забрали!

– Глупости, – фыркнула девочка, – силы нельзя лишить, ее можно только заблокировать. А тебе и заблокировали, причем очень плохо заблокировали, просто тебя убедили, что так оно и есть. Закройте глаза! Обе! Теперь глубоко вдохнули и представили, что у вас на ладони сидит маленький рыжий котенок. Такой маленький-маленький и очень теплый, аж горячий. Он мурлычет. Мурлычет огненными мурлычками, каждый мурк – это язычок пламени. Мурк – и вспыхнуло, еще раз мурк – и снова вспыхнуло! Открыли глаза! Обе!

Если до этого Листик говорила тихо и размеренно, то последние слова она выкрикнула. Девушки открыли глаза.

– Ой! – испугалась смуглая девушка, а светлая зачарованно смотрела на маленький язычок пламени, уютно устроившийся на ее ладони. Она протянула вторую руку и погладила этот огонек, как гладят маленького котенка, и пламя выгнулось как котенок, разве что не заурчало. Девушка, радостно улыбаясь, глянула на Листика, но девочка смотрела не на нее, она строго смотрела на застывшую в испуге смуглую девушку, та под этим взглядом не осмелилась отдернуть руку и стряхнуть огонек, она решила терпеть, пусть ее госпожа и жжет ее огнем. Но огонь не жег, он изгибался и переливался на ладони, будто рыжий котенок, выпрашивающий ласку. Девушка не удержалась и погладила свой огонек, погладила и счастливо засмеялась.