Мир Смерти против флибустьеров - Гарри Гаррисон

– Спасибо, – только и осталось сказать в ответ, потому что пить за здоровье флибустьера даже из вежливости в этот момент не хотелось.

– Я знаю, о чем ты подумал, Язон, – Морган поставил стакан на пульт управления и резко повернулся к собеседнику. – Ты решил, что я сумасшедший. Мало того, собрал вокруг себя таких же психов. И значит, нас надо не побеждать, а лечить. Созывать со всей галактики врачей-психиатров на консилиум, а потом из распылителей поливать планету Джемейку какой-нибудь суперсовременной дрянью, которую, едва вдохнешь – сразу превращаешься из козлища в агнца. Я угадал?

– Нет.

– Да ладно тебе, Язон. Не надо нас лечить. Тем более, что ты не врач, а просто игрок. Благородный жулик, летающий с планеты на планету и делающий одних счастливыми, других – несчастными. Мы занимаемся примерно тем же самым, Язон. Только намного масштабнее и откровеннее, потому что чувствуем себя по-настоящему свободными. От всех ваших предрассудков и глупых законов. Ты это поймешь, Язон. Быть может, не сразу. Но ты поймешь, как сладостна свобода. Полная свобода. Вот единственное новое в том, что я тебе говорю. А про убийства… Мои идеи стары, как вселенная. Я тут на авторство не претендую. И повторяю еще раз: почти всем людям нравится убивать. Особенно сильным мира сего. Ты понимаешь, о ком я. Властители планет, официальные и неофициальные, президенты, короли, банкиры, промышленники, начальники спецслужб, наместники, верховные судьи, главы многочисленных межзвездных и общегалактических организаций, тайных и открытых – вся эта нечисть, возомнившая, что имеет право решать за других.

Они тоже любят убивать. Сильнее всего на свете, но тайком, тайком. Они не признаются в своей страсти никому, потому что стыдятся ее, и это омерзительно! А я человек открытый. Что естественно, то не стыдно. Это мое глубокое убеждение. Я свободен от того, что вы называете совестью, и честно говорю всем: убийство – радость. Убивайте, друзья, если хочется! Убивайте, пока не убили вас. Вот и все. Чувствуешь как это красиво и просто? За флибустьерами – будущее.

Теперь было уже не страшно. Больше того – не интересно. Ведь даже от объявления смертного приговора ужасаешься лишь однажды. А если судья-маразматик зачитывает его по третьему разу, приговоренный может начать позевывать. Нечто подобное и произошло с Язоном.

– Ну ладно, считай, что убедил меня, – примирительно сказал он, возвращаясь к своей первоначальной роли – человека без принципов, готового работать на кого угодно.

Зевать не зевал, но очень спокойно, даже лениво плеснул себе еще стакашку доброго виски.

– Э, нет, Язон, – не принял Морган эту игру всерьез, – я буду считать, что убедил тебя, когда своими глазами увижу, как ты с удовольствием угрохаешь парочку-другую ни на что не годных человечков.

Язон не успел ответить, потому что дверь вдруг распахнулась, словно от удара, и в рубку ввалился давешний Джо Монбар, только теперь уже без мешка денег, а просто с красной рожей и диким взглядом мутных голубоватых глаз.

– Что случилось? – строго спросил Морган.

Вместо ответа Монбар в ужасе выдохнул, уставившись на Язона:

– Он уже здесь!

– Кто? – не понял Морган.

– Ваш разлюбезный Язон динАльт. А впрочем, может, оно и к лучшему. Пусть все слышит. Быстрее покончим.

– Что с тобой, Джо? О чем ты говоришь? Ты пьян? – в голосе Моргана появился откровенный испуг.

– Я не пьян, сэр. Я выпил самую малость. Полпинты рому, ну, может, три четверти, это самое большее. Выслушайте, сэр. Я сейчас видел ее. Она – ведьма.

– Монбар, – сказал капитан строго, – если ты не удалишься сам, мне придется попросить бойцов, чтобы они тебя отсюда вынесли.

– Да погодите вы, сэр Генри, погодите! Выслушайте меня спокойно. Я постараюсь говорить по порядку. Вы помните, что предсказал нам всем Старик Сус?

Морган вздрогнул при упоминании легендарного старика, но ничего не сказал.

– Конечно, помните, – продолжал Монбар. – Старик Сус сказал, что наша флибустьерская империя начнет разваливаться с того момента, как на планету попадет чужак из глубин вселенной. Чужак, который поведет умные речи, а при нем будет юная ведьма с глазами цвета барнардского золота. Так вот же он этот чужак, с умными речами – Язон динАльт. И с ним – юная ведьма.

– Мета? – удивился Морган, который до этого момента внимательно слушал.

– Да не Мета, сэр, а эта, прости Господи, неизвестная девчонка с прогулочного катера. Я ее видел сейчас в переходе, ее вели от доктора Монтобана в каюту. И глаза у нее зеленеющие, как изумруды на солнце. Страшные глаза, сэр. Она как глянула на меня, я чуть не помер. Точно, она ведьма. А оба они вместе – это наша погибель. Поверьте мне, сэр Генри!

На несколько секунд в рубке повисла гробовая тишина. Только тикал какой-то прибор на панели. Потом Морган сказал, как припечатал:

– Чушь.

Монбар чуть не заплакал. То есть он заверещал тонким бабьим голосом:

– Сэр, если вы не прикажете сейчас убить проклятого чужестранца, я сам это сделаю, не выходя из рубки. Во имя спасения всех флибустьеров, сэр! Во имя Господа нашего Иисуса!

И он стал вытягивать саблю из ножен. На полном серьезе, как показалось Язону. И секунды потянулись медленно-медленно. Конечно, он понимал, что успеет пристрелить или хотя бы разоружить пирата, размахивающего одной лишь саблей, но следовало еще оценить последствия такого поступка. Не лучше ли было постараться уйти от удара, метнуться к двери – вот она, совсем рядом, полуоткрытая, – и бегом отсюда, бегом!. Пусть это будет немножечко смешно, немножечко стыдно, зато мудро, а главарь флибустьеров сумеет потом понять правильно…

Судьба в лице Моргана распорядилась иначе.

– Пойди проспись, Монбар! – Резкий окрик, заставивший ополоумевшего Джо на какую-то секунду затормозить движение руки.

– Уходи, Язон! Уходи немедленно! – еще один, почти такой же командный окрик.

В третий раз повторять не понадобилось. В один прыжок Язон был у двери, рванул ее на себя и в тот же миг не то чтобы даже увидел, а почувствовал какое-то шевеление в коридоре слева. Что значит многолетняя пиррянская школа!

Он сделал ложный выпад левой рукой, и тут же в воздухе смертоносной молнией промелькнула сабля, он сместился чуть вправо и почти наугад выстрелил. Но попал в голову. Эх, и не узнать теперь, кто это был!.. А еще одна пуля досталось второму, который с перепугу решил не рубить клинком, а стрелять с левой руки. Ему это было очень неудобно делать, не будучи левшой, выскакивая из-за двери справа, да еще имея фоном самого капитана…

И вот тут настал звездный час Язон. Такое на него актерское вдохновение накатило, что повернулся к Моргану с широкой улыбкой от уха до уха и спросил:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});