Черная сила - Василий Головачев

– Ладно, поверю. Если не вернусь сам – выдернешь меня за шнур. Только ни в коем случае не подходи к картине близко! Даже если я застряну! Дождись отца.

– Я понял.

– В таком случае начали.

Дар обвязал себя бечевой, отмерил два десятка метров и привязал второй конец к ножке кровати. Отвел приятеля в угол, сунул петлю в руки.

– Будешь стоять здесь. Увидишь, что я остановился, подождешь пару минут и дернешь за веревку. Запомнил?

Борята утвердительно покивал.

– Отлично. Я пошел.

Дар приблизился к картине, настраиваясь на мощную энергоотдачу. Тело ответило вхождением в процесс владения, уровень за уровнем: мышцы, сердце, кровеносная система, физиологические процессы, психика, сознание. Заработала интуиция, предсказывающая некое нелинейное осложнение ситуации в ближайшее время.

Двум смертям не бывать, оптимистично провозгласило второе «я» парня, а одной не миновать! Не трусь, чистодей!

Дар вытянул руку, коснулся поверхности картины.

Пальцы свело легким электрическим уколом. Они почувствовали упругое сопротивление и тепло, будто уперлись в горячую полиэтиленовую пленку. По срезу картины побежала волна, как от брошенного в воду камня. В следующий миг рука продавила невидимую преграду, возникший поток воздуха подтолкнул Дара, и он шагнул вперед, в распахнувшееся навстречу сияющее пространство.

Ощущение раскрывающейся бездны!

Динозавр слева, деревья, горы вдали, две фигурки в скафандрах – скачком выросли в размерах. В ноздри проник незнакомый аромат, аромат неведомого мира. Динозавр повернул морду, глянул кровавым глазом… не смотреть на него, не отвлекаться! Шаг, еще один… вот они, беглянки, почти рядом, можно дотянуться… ну же, оглянитесь!

Чувствуя чудовищное сопротивление Среды – не только воздуха, но всего ландшафта, в который он влип, как муравей в смолу, напрягаясь до боли в суставах, до потери сознания, Дар вытянул руку, дотронулся до локтя ближайшей фигурки…

Борята, почти не дыша, смотрел за действиями друга, входящего в картину. Спина взмокла, между лопатками протекла струйка пота, сердце готово было выпрыгнуть из грудной клетки, но он ничем не мог помочь Дару, кроме того, чтобы свято следовать полученным указаниям.

Дар дотронулся рукой до листа картины.

Она засветилась ярче, заволновалась, как вода в кадке, если по ней ударить кулаком. Затем что-то произошло – Борята не успел понять что, моргнул, и Дар вдруг оказался внутри картины, сразу сделавшись вдесятеро меньше ростом!

Борята стиснул зубы, не решаясь смахнуть пот со лба. Руки задрожали, и он потратил какое-то время на их успокоение.

Между тем ничего особенного более не происходило, если не считать того, что веревка натянулась струной, пытаясь увлечь за собой Боряту, и приходилось напрягать силы, чтобы оставаться на месте.

Дар не отзывался, не оглядывался, стоял на месте, чуть наклонившись вперед, вытянув руки, будто собираясь нырять. Казалось, он вот-вот дотянется до блистающих ртутью фигурок, уцепится за них и скажет: «Вот вы где! А ну, повернитесь, пойдем обратно!»

Однако шли секунды, складывались в минуты, а незавершенное движение так и оставалось незаконченным, полным внутреннего напряжения и драматизма. Лишь сосредоточившись на этом моменте, Борята почувствовал, что процесс продолжается, только очень медленно, очень медленно, буквально по микрону в минуту. Душа рвалась броситься на выручку к другу, но он заставил себя не слушать ее голос, не обращать внимания на панические мысли, стоять и ждать, пока ситуация не определится. И он дождался!

Дотянулся ли Дар до девушек, Борята не увидел, но по какому-то сверхтонкому сигналу – словно невидимая птица взмахнула крылами – судорожно рванул веревку на себя!

И получил такой же рывок в ответ!

С трудом удержался на ногах. В голове зашумело, будто сквозь нее понесся ручей муравьев, руки ослабели. Глаза застлала пелена слез.

Борята вскрикнул, напрягаясь изо всех сил, потянул веревку, не быстро, стараясь не дергать ее, и вытащил-таки на пару сантиметров. Впечатление было такое, будто к другому концу был привязан буйвол или носорог, упиравшийся в землю всеми четырьмя ногами.

– Все равно вытащу! – прохрипел молодой человек, ничего не видя из-за слез. – Лишь бы шнур не лопнул!..

Напрягаясь так, что застонали готовые разорваться мышцы, он миллиметр за миллиметром стал вытаскивать веревку и пропустил момент, когда из картины в спальню вывалился Дар, а за ним две фигуры в отливающих металлом комбинезонах.

Последнее усилие доконало его. Борята выронил веревку и осел на пол, ничего не видя, слыша лишь гул крови в ушах и бешеный стук сердца. По-видимому, он даже потерял сознание на какое-то время, потому что, открыв глаза, увидел, что сидит в кресле, а над ним склонилась прелестная женская головка.

– Очнулся! – сообщила она радостно.

Над Борятой склонились еще двое: Дар и зеленоглазая девушка.

– Я вас все-таки вытащил… – прошептал Борята, пытаясь улыбнуться.

– Молодчина, – сказал Дар одобрительно, потрепав его по щеке. – Я бы засчитал это Испытанием.

– Правда?!

– Честно.

– Спасибо вам, – сказала зеленоглазая. – Если бы не вы и ваш друг, мы бы застряли в хронике навечно.

– Где?

Девушка махнула рукой в сторону явно потускневшей картины.

– Это не картина и не витейр… э-э, не объемное фото. Это хроносрез, объем многомерного континуума, «упакованный» законами нашей Вселенной до размера двумерного листа. Время на срезе континуума для внешнего наблюдателя остановилось.

– Зачем же вы полезли в этот хроник?

Девушки переглянулись. В глазах Дара мелькнули веселые искры. Видимо, он уже задавал этот вопрос.

– Так получилось, – коротко ответила Дарья, не вдаваясь в подробности. – Мы не рассчитали активизации хроников и… и оказались внутри.

– Значит, на болоте вы появились не случайно? – догадался Борята. – Искали картины? Откуда же вы узнали, что они там?

Девушки вновь переглянулись.

– Потом поговорим, – вмешался Дар. – Пусть в себя придут.

За дверью спальни послышался голос Веселины:

– Борьбу, что ли, вы там устроили, мужчины? Весь дом зашатался! С кем вы разговариваете? Я могу войти?

– Конечно, мам, – после паузы ответил смущенный Дар.

Мать вошла.

– Здравствуйте, – дружно поклонились гостьи.

Образовалась немая сцена. Молодые люди и девушки смотрели на Веселину, она разглядывала девушек, подняв брови. Перевела взгляд на сына:

– Странно, я не заметила, как они вошли… Познакомь меня с ними.

– Это Дарья, – пробормотал Дар; зеленоглазая кивнула, с любопытством разглядывая мать чистодея. – Это Аума.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});