Пробел в биографии - Анна Викторовна Дашевская

ха! Это уже пройденный этап, я разработал амулет, который полностью восстанавливает функции сердца после инфаркта! Нет, не амулет, а артефакт, его можно зарядить и использовать повторно! Идёмте, идёмте же скорей!

Лавиния улыбнулась. Она очень любила увлечённость своим делом, в чём бы это дело ни заключалось. Кекспин же не выпускал её руки, тащил от амулета к амулету, от одного стола к другому, рассказывая, восклицая и приплясывая от нетерпения.

Наконец он устал. Говорить стал медленнее, и руками перестал размахивать, и вообще, чем-то напомнил останавливающийся поезд: вот только что крутились колёса, вовсю сияли фиалы с элементалями… И вот уже с тяжким вздохом махина останавливается точно возле перрона.

Кекспин глубоко вздохнул, провёл ладонью по лицу и сел в кресло.

– Простите, госпожа коммандер. Я… несколько увлёкся. Давно уже никто не интересовался моими новыми разработками.

– Уверена, это ненадолго. Из того, что вы показали, несколько амулетов наверняка заинтересуют Службу магбезопасности, распознаватель запахов, к примеру. А уж медицинские разработки без промедления пойдут в дело! Если это не показалось достойным внимания чиновникам в Империи Новый Свет, так им же хуже.

– Ну да, ну да… Согласен. Итак, что же вас привело ко мне? Потому что я прекрасно понимаю, что оценивать и рекомендовать к использованию новые амулеты – это совсем не ваша работа!

– Привела меня к вам задача, которую я решить не могу.

– Так-так?

Лавиния коротко и чётко рассказала мастеру-артефактору историю кончины Клода Тезье, подчеркнув, что причиной смерти явно послужил один из амулетов, но вот какой? Кекспин слушал внимательно, несколько раз кивнул, потом попросил посмотреть протоколы вскрытия и долго их читал. Наконец, отложил бумаги, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Что ж, госпожа Редфилд и сама любила думать именно в такой позе. Так что мешать размышлениям она не стала – поднялась, бесшумно прошлась по мастерской, выглянула в окно… Снова села в кресло, достала из пространственного кармана сделанную Марджори краткую сводку по уже изученным работам Тезье в области аналитики и углубилась в чтение.

Минут через пятнадцать Кекспин пошевелился. Повёл плечами, словно они затекли, помял ладонью нос-картошку и уставился на гостью.

– Значит, старение? – сказал он, словно беседа их и не прерывалась. – Интере-е-есно… А знаете ли вы, госпожа коммандер, куда деваются неудачные или непринятые разработки в области артефакторики?

– В архив, наверное? На склад?

Мастер хмыкнул.

– Тогда только в Христиании такой архив со складом заняли бы целый квартал! Нет-нет, если, к примеру, новая модель магического пера или охлаждающего устройства не принимается мастерской, её передают в совет Гильдии. Если же автора не устраивает и решение совета, то есть последняя инстанция – так называемая Высокая Комиссия. Иначе говоря, двенадцать мастеров, работающих в разных областях нашей науки, лучшие из лучших, те, у кого новые разработки появляются постоянно…

– Понятно, – кивнула Лавиния. – Чтобы не почивали на лаврах. Это разумно… И что же?

– Как я уже сказал, решение Высокой Комиссии окончательно. Если они сказали «нет», разработку списывают. Образец уничтожают, описание, чертежи и формулы записывают на кристалл и вносят в особый перечень.

– И что же, из этого самого перечня ничто и никогда не возвращается к жизни? Похоронено навсегда?

– Сколько мне известно, было шесть случаев, когда… кхм… могилу раскапывали. Кстати, один из таких отвергнутых артефактов, представьте себе, двигатель на энергии элементалей, тот самый, без которого не было бы ни сегодняшних экипажей, ни поездов, ни дирижаблей!

– Ого!

Кекспин довольно ухмыльнулся.

Госпожа Редфилд выдержала приличную паузу и попыталась вернуть его на землю, к интересующей её теме.

– Так всё-таки, мастер, почему вы вспомнили об этом… кладбище разработок?

– Потому что ваш рассказ напомнил мне о том времени, когда я был членом Высокой Комиссии. Вот кажется мне, что один из отвергнутых нами амулетов вписался бы в эту историю как… как ножик в масло!

– Вот как? И кто же имеет доступ к перечню и к хранилищу кристаллов?

– А что это была за разработка, вы не хотите спросить? – мастер пошевелил мохнатыми бровями.

– Хочу. И ещё я хочу узнать, кто создал этот амулет, и куда потом этот создатель делся? Ну, если это возможно и вас не затруднит, – вспомнила госпожа Редфилд о правилах вежливости.

Впрочем, её собеседнику эти правила были совсем уж малоинтересны. Он откинулся на спинку кресла и захохотал, хлопнув её по плечу.

– Давайте баш на баш, а? Я нахожу все эти сведения, а вы проталкиваете мою новую разработку, распознаватель запахов, в Службу магбезопасности. Ну, для начала. Годится? – и рука с короткими толстыми пальцами протянулась для пожатия.

Помедлив мгновение, Лавиния на него ответила.

* * *

Пока госпожа Редфилд погружалась в тонкости артефакторики, в уже знакомом кабинете на втором этаже здания городской стражи сидели трое мужчин, чрезвычайно недовольных друг другом.

Свенгорд Нильсен перечитывал протоколы вскрытия.

Капитан Кальве молча крутил в пальцах чашку из-под кофе, периодически в неё заглядывая, будто искал в потёках кофейной гущи ответы на вопросы.

Его заместитель неизобретательно ругался, пока, наконец, Кальве не попросил:

– Жак, ты бы заткнулся, а?

– Можно подумать, если я заткнусь, ты скажешь что-то умное! – окрысился тот в ответ. – Что ты в чашку смотришь, на кофейной гуще гадаешь? Так я тебе и так скажу: сожрёт нас эта дамочка, и косточек не выплюнет! Ты, Свен, зря хмыкаешь, к тебе это тоже относится!

– Каким же образом? – Нильсен оторвался от бумаг и посмотрел на приятеля с интересом.

– Скажешь, не налажал ты со вскрытием этого бедняги?

– Ну да, – пожал плечами доктор. – Я ошибся. И признал это. Но ошибиться может каждый, а я, прошу заметить, ни разу не патологоанатом и не кардиолог! Я специалист по суставам. Вот ревматоидный артрит я тебе ещё два года назад предсказал, так ведь и прав был?

Дюфло посмотрел на свои руки с явственно припухшими суставами и спрятал их под стол.

– Хватит, – негромко сказал капитан Кальве; его собеседники притихли. – Если вам охота собачиться, пошли вон отсюда, а я делом займусь. Вы, может, не заметили, господин мой заместитель, а помянутая вами коммандер Редфилд нам поручений оставила – на маленькую армию. И если мы их не выполним, опять будем выглядеть дураками. Тебе, может, и всё равно, а мне нет. Понял?

– Понял, – неохотно ответил Дюфло. – Тогда разделимся, я отправляюсь с обыском в Арль, в дом мадам Камуан?

– Давай. А я займусь банками, счёт у неё был в «Банк де Провенс», но надо проверить все, какие там есть. Я разошлю по ним запрос…

– Сделай с пометкой «срочно», – перебил его Нильсен.