Шептунья - Любовь Белякова

посмотрел девочке в глаза, а она показала ему язык.

– Ладно, уговорила! Это будет поход в музей, и мы пойдем туда вчетвером, когда все уляжется с этим делом.

– По рукам!

– Теперь расскажи, как у тебя дела с тем, что задавали по литературе на лето!

Вот этого Маша никак не ожидала. Отец не был требовательным к ее успехам в учебе. Он не делал с ней уроки, но мог вот так внезапно проверить ее знания. Пересказ литературного произведения был ему не особо интересен, он и так прекрасно знал события, описанные в романе. Обсуждение всегда начиналось с общей картины эпохи, в которой происходило действие. Через час они рассматривали в интернете наряды, которые носили во времена наполеоновских сражений. Потом был небольшой экскурс в историю, которую Олег любил еще с детства. Как обычно между ними возникли споры, от которых кипел мозг. У Маши был сильный оппонент. И каждый раз она решала, что нужно бы еще раз все перечитать, как можно подробнее изучить исторические аспекты этого времени, чтобы устроить отцу полный разгром. Слава богу, тут была библиотека.

Маша заснула быстро. Привычная обстановка сделала свое дело.

Олег прикрыл дверь в спальню. Он потянулся, зевнул и сразу пошел в ванную комнату. В последние несколько дней у него была мечта – просто помыться. Кожа под бинтами чесалась неимоверно.

Теплый душ помог ему немного расслабиться. В мыслях все вертелись образы прошедших дней. Валя, этого мальчика было не просто жалко, Олег считал, что смерть юноши – его личный промах. Как бы он себя ни винил, человека не вернуть назад. С этим придется жить, нести грех в своей душе. Несколько волнительна оказалась для него встреча Маши и Александры. Для первого дня все прошло неплохо. Обе девочки насторожились, однако не спешили прятаться друг от друга.

Олег не стал после душа надевать футболку и носки, джинсов сейчас вполне хватало. Пройдя по темному коридору второго этажа, он остановился у двери библиотеки. В комнате горел торшер, окно было открыто настежь. Олег посмотрел на Сашу, она спала посреди дивана. Надо было где-то устраиваться на ночлег. Самым лучшим решением было бы лечь на полу прямо здесь. Он не хотел будить Сашу. Однако девушка почувствовала его приближение и проснулась. Она села, сонно посмотрела по сторонам, на него, потом подняла руки и сняла ночнушку, оставшись совсем голенькой. Брови Олега ушли вверх, дыхание перехватило, такая она хорошенькая была. Тело и лицо красавицы было расслаблено, она запрокинула голову назад, закрыла глаза.

Олег быстро запер дверь, подошел к окну, чтобы прикрыть его.

– Ты что же, малыш, замерзнешь так с открытым окном!

Саша легла, вернее упала на постель. Она полностью спряталась под одеялом и за мгновение покраснела. Девушка слышала, как Олег переводит створку окна в откидное положение. Ей стало стыдно и обидно, захотелось вовсе исчезнуть. Саша залезла под одеяло еще больше, прислушалась к тишине. Вот диван под ней просел, одеяло вместе с ней ушло вверх, Олег посадил ее к себе на колени, нашел ход в ее укрытие.

– Ну вот, я и нашел тебя! – мягко произнес он, внимательно всматриваясь в ее лицо.

– Я… я не знаю, что на меня нашло! – растерянно сказала Саша. – Я не знаю, как правильно!

Олег мягко улыбнулся, начал гладить ее по щеке так, как он это делал в ее видении.

– Ты, между прочим, ни разу не сказал, что любишь меня! – вдруг рассеяно сказала Саша.

– Правда! Вот я дурак! – практически прошептал он, отодвигая ее волосы назад. Олег приложил ее ладонь к своей груди, и девушка ощутила бешеный ритм сердца под ладонью.

– Видишь, я люблю тебя, люблю очень сильно, как же может быть иначе!

Олег прикоснулся к ее губам очень осторожно, как будто показывая, как бережно он относится к ее чувствам. В этой бережливости отражалась его любовь.

Эта была их ночь, спокойная тихая. Легкий ветерок проникал через щель окна, он отклонял белую вуаль, и тогда в комнате появлялись яркие августовские звезды и луна. Они забегали светом в синеву, огибая тела влюбленных. В тихой любви было много силы. Она просматривалась в напряженном теле, в венах, проходящих по жилистым рукам, в мышцах, имеющих резкие очертания в холодном свете. Саша чувствовала только тепло. Она ластилась об шершавые ладони, согревалась под разгоряченным обнаженным телом, впитывала любовь с каждым тихим вздохом и поцелуем. Ее ноги скользили по бедрам мужчины, ногти впивались в кожу, губы ловили отрывистые жадные поцелуи, сердце заходилось в груди до боли. Так было до самого рассвета, когда все ушло, утонуло в безмолвном предрассветном тумане.

Ближе к обеду Маша пошла на кухню, по пути она заглянула в библиотеку. Отец, взъерошенный и помятый, спал поперек дивана. Обычно он, как все нормальные люди, предпочитал спать в нижнем белье, но тут было нечто иное. Футболка валялась на полу, сам он был в джинсах и бинтах. Его босые ноги стояли на ковре, рука лежала на ногах Саши. Когда Маша была маленькой, и ей приходилось болеть, он вот так же ложился у нее в ногах, поперек кровати, клал руку на ее ноги. Так он чувствовал ее беспокойство, общее состояние, он хранил ее. Саша крепко спала без одеяла. Ночнушка девушки была надета наизнанку, да еще и задом наперед, волосы спутались. Чувствовалось, что ночка у этих двоих прошла интересно, однако с конспирацией были явные проблемы.

– Боже мой! – прошептала Маша, слегка улыбнувшись. – Ну ладно, сейчас я вам устрою!

– Рота подъём! – резко крикнула Маша.

Реакция была молниеносной. Отец сполз на пол, устроился у края дивана и сделал вид, что он тут и был. Саша села лицом к стене, ее тело слегка покачивалась, голова падала на грудь. Она спала, сидя.

– Может, хватит. Мне уже почти шестнадцать лет. Если вы пара, то и ведите себя соответствующе. Не надо делать вид, что вы только за руки держитесь, это выглядит глупо. Пап, вставай, делай сырники, ребенок месяц голодал.

– Хорошо! – сдавленно произнес Олег. – Ладно! Сейчас иду!

Саша сглотнула и, помотав головой, снова упала на диван.

Склонив голову, Олег потер затылок руками, резко выдохнул. Он посмотрел на Сашу, накрыл ее одеялом, поцеловал все еще красную щеку и, не спеша, пошел в ванную комнату. День начинался.

Проспав всего час, Саша резко открыла глаза.

Мишка носился по комнатам с криками индейца, он кувыркнулся на диване рядом с ней и унесся дальше.

– Миша! Быстро! Чистить зубы! – с раздражением крикнула мать.

Саша села, поняла, что нужно