Грехи отцов - Джеффри Арчер

– Так что ты собираешься делать с парой сотен, которые тебе предложили? – спросил он.

– Откуда ты узнал?

– Мама вечером рассказала, когда ты поехала сношаться со своим америкашкой.

Мэйзи молча нахмурилась на огорченную мать.

– К твоему сведению, Стэн, майор Малхолланд – настоящий джентльмен, и чем я занимаюсь в свободное время, тебя не касается.

– Если он американец, тупая сучка, то позволь предупредить: они не ждут, когда их попросят; они считают, что им все принадлежит по праву.

– Ты, разумеется, как всегда опираешься на личный опыт, – ответила Мэйзи, стараясь оставаться спокойной.

– Янки все одинаковы, – бросил Стэн. – Они хотят только одного, а когда получают, сваливают домой и оставляют нам доделывать дело, как было в прошлую войну.

Мэйзи поняла, что продолжать разговор бессмысленно, и просто сидела в надежде, что буря скоро утихнет.

– Ты так и не сказала, куда денешь бабки, – повторил Стэн.

– Еще не решила. В любом случае это не твое дело, как мне потратить свои деньги.

– Еще как мое, – возразил Стэн. – Потому что половина – моя.

– И почему же ты так рассудил?

– А потому, что ты живешь в моем доме, для начала, так что имею право. И должен предупредить тебя, девонька, на случай, если решила меня надуть: если не получу моей заслуженной доли я разукрашу тебе физиономию так, что даже американский негр не отважится на тебя оглянуться.

– Меня тошнит от тебя, Стэн, – сказала Мэйзи.

– Тебя еще не так затошнит, если не раскошелишься, я тебе такое устрою…

Мэйзи вскочила, покинула кухню, промчалась по коридору, схватила пальто и выбежала на улицу, не дослушав тираду Стэна.

* * *

Проверив воскресную обеденную бронь, Мэйзи сразу смекнула, что двух ее клиентов придется рассадить как можно дальше. Майк Малхолланд устроится за своим обычным столом, а Патрик Кейси – на противоположном конце зала, чтобы у них не было ни единого шанса столкнуться.

Она не видела Патрика уже почти три года и гадала, изменился ли он. Сохранил ли он свою неотразимую привлекательность и ирландское обаяние, которые так пленили ее при знакомстве?

Один ответ она получила, когда Патрик вошел в зал.

– Сколько лет, сколько зим, как я рада, мистер Кейси, – заулыбалась она и повела его к столу. Несколько женщин средних лет проводили взглядами симпатичного ирландца. – Надолго к нам? – Мэйзи протянула ему меню.

– Это зависит от вас, – ответил Патрик. Он раскрыл меню, но читать не стал.

Мэйзи понадеялась, что никто не заметит, как она зарделась. Она повернулась и увидела Майка, который ждал ее у стойки портье, потому что никому не позволил бы проводить себя к столику, кроме Мэйзи. Она поспешила к нему и шепнула:

– Привет, Майк. Я зарезервировала твой столик. Идем?

– Разумеется.

Как только Майк углубился в меню – хотя по воскресеньям выбирал одно и то же: дежурный суп на первое, отварную говядину на второе и пудинг на десерт, – Мэйзи перешла в другой конец зала принять заказ Патрика.

Два следующих часа Мэйзи зорко приглядывала за обоими, одновременно стараясь контролировать сотню других клиентов. Когда настенные часы пробили три, в обеденном зале остались лишь двое: Джон Уэйн и Гарри Купер, подумала Мэйзи, гадая, кто первым выстрелит в корале «ОК».[25] Она сложила счет, опустила его на тарелочку и поставила перед Майком. Тот заплатил, не проверяя.

– Как всегда, замечательно, – похвалил он и шепотом добавил: – Надеюсь, наш договор о театре во вторник остается в силе?

– Конечно, милый, – поддразнила Мэйзи.

– Тогда встретимся в «Олд Вике» в восемь, – сказал он, и в тот момент мимо прошла официантка.

– Жду не дождусь, сэр, и можете быть уверены, я передам вашу похвалу шеф-повару.

Майк подавил смешок, встал и направился к выходу из зала. По пути он оглянулся на Мэйзи и улыбнулся.

Едва он скрылся из виду, Мэйзи отнесла счет Патрику. Он проверил каждый пункт и оставил щедрые чаевые.

– Ты завтра вечером свободна? – обратился он к Мэйзи со знакомой улыбкой.

– У меня занятия в вечерней школе.

– Шутишь?

– Вовсе нет, и опаздывать не могу, потому что это первый урок двенадцатинедельного курса. – Она не призналась, что еще окончательно не решила, ходить на занятия или нет.

– Тогда давай во вторник, – предложил Патрик.

– Во вторник у меня уже назначена встреча.

– Это правда или ты просто так говоришь, чтобы я отстал?

– Правда: я иду в театр.

– Ну а в среду? Или у тебя алгебраические уравнения?

– Нет, чтение вслух по слогам.

– Четверг? – спросил Патрик, стараясь не выдать негодования.

– Да, в четверг я свободна, – сказала Мэйзи при виде очередной официантки.

– Ну, слава богу, – вздохнул Парик. – Я уж начал думать, что придется бронировать номер еще на неделю, чтобы выпросить у тебя свидание.

Мэйзи рассмеялась:

– Выкладывай, что у тебя на уме.

– Я думаю, мы для начала сходим в…

– Миссис Клифтон.

Мэйзи развернулась и увидела перед собой управляющего отелем мистера Хёрста.

– Когда закончите, будьте добры заглянуть ко мне.

Мэйзи думала, что была осторожна, но сейчас испугалась, что как бы ее не уволили: политика компании запрещала персоналу вступать в неформальные отношения с посетителями. Так она потеряла прошлое место – именно из-за Пата Кейси.

Она была благодарна Патрику за то, что он выскользнул из ресторана, ни слова больше не сказав. Проверив кассу, она отправилась в кабинет мистера Хёрста.

– Присядьте, миссис Клифтон. Я должен обсудить с вами довольно серьезное дело. – (Мэйзи села в кресло и вцепилась в подлокотники, чтобы унять дрожь.) – Вижу, у вас выдался очередной трудный день.

– Сто сорок два заказа, – ответила Мэйзи. – Почти рекорд.

– Даже не знаю, кем мне вас заменить, – отозвался он. – Но вы же понимаете, что решает администрация, а не я. Не в моей это власти.

– Но мне нравится моя работа, – сказала Мэйзи.

– Вполне возможно, но вынужден заявить, что в данном конкретном случае я согласен с правлением.

Мэйзи откинулась на спинку, смиряясь с судьбой.

– Они дали ясно понять, – продолжил мистер Хёрст, – что больше не хотят, чтобы вы работали в зале, и попросили меня поскорее найти вам замену.

– Но почему?

– Потому что очень хотят видеть вас в составе администрации. Скажу откровенно, Мэйзи, будь вы мужчиной, вы бы уже управляли одним из наших отелей. Поздравляю!

– Спасибо, – поблагодарила Мэйзи, начиная думать о последствиях.

– Давайте быстренько покончим с формальностями, хорошо? – Он выдвинул верхний ящик стола и достал письмо. – Внимательно изучите. Это новый договор. Когда прочтете, подпишите, верните мне, и я перешлю его в главную контору.

В этот момент она приняла решение.

29

Мэйзи очень боялась выставить себя на посмешище.

У ворот школы она чуть не повернула обратно и так бы и поступила, не увидь еще одну женщину старше себя, входившую в здание. Мэйзи последовала за ней через входную дверь и дальше по коридору, остановившись только у самой классной комнаты. Она заглянула внутрь, надеясь, что в помещении полно людей и ее появление останется незамеченным. Но в классе сидело только семь человек: двое мужчин и пять женщин.

Она прокралась к дальней стене и села позади мужчин – спряталась. И тут же пожалела, потому что займи она место у двери, улизнуть было бы проще.

Когда дверь открылась и в класс стремительно вошел мистер Холкомб, Мэйзи пригнула голову. Тот сел за стол перед доской, поправил лацканы длинной черной мантии, всмотрелся в учеников и улыбнулся, заметив у дальней стены миссис Клифтон.

– Начну я с того, что напишу двадцать шесть букв алфавита, – обратился он к классу. – Я буду писать, а вы – называть.

Мистер Холкомб взял мел и повернулся спиной. Он написал на доске «А», и отозвалось несколько голосов; «В» подхватили уже дружнее; «С» прочли все, кроме Мэйзи. Когда добрались до «Z», Мэйзи беззвучно выговорила букву.

– А сейчас я буду указывать наугад, а вы попробуйте узнать.

На этот раз Мэйзи назвала больше половины, а с третьего захода ее голос лидировал в хоре. К концу занятия только мистер Холкомб понимал, что это ее первый урок за двадцать лет, и Мэйзи уже не спешила домой.

– К среде, – объявил мистер Холкомб, – вы должны научиться писать алфавит в правильном порядке.

Мэйзи собралась освоить это уже ко вторнику, чтобы к среде знать назубок.

– С теми, кто идет со мной в паб, прощаюсь до среды.