И жизнь моя – вечная игра - Владимир Колычев

Изобразив презрение и отчаяние, он убрался из номера.

– Вот и все, – усмехнулся Тимофей, мягко сжимая в руке ее маленькую, но чертовски аппетитную грудку с вкусной коричневой ягодкой соска. – Бросил тебя твой Ваня.

– И как мне теперь быть?

– С работы он тебя уволит, не вопрос... Вопрос в том, нужна ли тебе такая работа?

– Мне нравится... Он не хотел, я сама настояла...

– Правильно, ты должна была на виду быть, чтобы мужчину своей мечты встретить. Меня, то есть...

– Ну, насчет мечты не знаю, но мужчина ты очень даже...

– Почему я не услышал это вчера?

– Потому что я боялась Ивана.

– А сейчас не боишься?

– Мосты уже сожжены. Да и хорошо мне с тобой...Только как мне дальше быть?

– Со мной быть будешь... В Заболонь со мной поедешь.

– Я там никого не знаю.

– Ничего, познакомишься. Квартиру тебе куплю, соседи появятся... Я наезжать буду...

– Ты женат?

– Да. И разводиться не буду.

– Хорошо, что сразу сказал...

– Кому хорошо, тебе?

– Вообще...

– Вообще хорошо мне. Потому что у меня такая женщина...

Лена покорила его, и он был только рад увезти ее с собой в Заболонь. И его мало смущало то обстоятельство, что там его ждали жена и любовница...

Глава 18

Квартира Лене понравилась. Две комнаты, мебель из дорогих салонов, двухкамерный холодильник битком набит деликатесами, в баре коньяки, виски, мартини.

Но больше всего ее порадовала купчая на ее имя. Эта квартира принадлежала ей на самом что ни на есть законном основании. А его порадовала кровать – большая, с упругим матрацем, с прохладным шелковым бельем. На ней они и отпраздновали новоселье – под брызги шампанского, в завихреньях страстной феерии...

Лишь к вечеру Тимофей вернулся в свой офис. Там и застал свою жену. Чуть ли не в обнимку с Ладой. Они сидели на мягком диване, прижавшись друг к дружке, и увлеченно пялились в какой-то глянцевый журнал. Увидели Тимофея, встали, не сговариваясь, подошли к нему с двух сторон, Люба прильнула к его правой руке, Лада – к левой.

– Ну и что ты здесь делаешь? – недовольно глянул он на жену.

– Да так, заехала... – мило улыбнулась она. – В больнице была...

– УЗИ мальчика показало, – весело подмигнула ему Лада.

– Да, мальчика, – кивнула Люба.

– Отлично.

– У тебя дела? Понимаю... Поеду я.

На пороге она остановилась, глянув на Ладу, спросила, когда ей ждать его домой.

– Скоро, – сказал он, устало отмахнувшись от нее.

– Как это скоро? – возмущенно спросила Лада, когда Люба ушла.

– Вечер уже.

– Ну вечер, и что? Я же тебе не солнечный зайчик, чтобы на ночь исчезать, – подсаживаясь к нему на стол, сказала она.

– А какой ты зайчик? – усмехнулся он, нехотя водружая руку на ее коленку.

– Белый. Пушистый. И очень ласковый... И мое время еще не закончилось. И ее еще не началось...

– Чье ее?

– Ее, Любкино время...

– А вы что, время уже распределили?

– Ну а ты как думал? Днем – я, ночью – она...

– Сумасшедший дом.

– Зато все по-честному... Ты меня не хочешь, – с упреком посмотрела на него Лада.

– Хочу. Но не сейчас... Голова тяжелая...

– И где ты был?

– На заводе. Директору втык вставлял...

– Не знаю, кому ты что там вставлял, – совсем уж подозрительно смотрела на него Лада. – Не было тебя на заводе...

– Ты откуда знаешь?

– Как это откуда? Я же твоя секретарша. Мне положено знать, где ты бываешь...

– И где я был?

– На работе. Знаешь, что Ленин говорил? Хорошо, говорил, когда любовница есть. Жена думает, что ты у любовницы, любовница думает, что ты у жены, а сам на чердак – работать, работать и еще раз работать...

– Ну, ситуация похожая, – усмехнулся Тимофей.

– Да, только жена ждала тебя с любовницей, а любовница – с женой...

– И обе думали, что я на чердаке.

– Думали. Только где твой чердак, не знаем... Кто там у тебя на чердаке живет. Красивая она или так себе?

– Это ты о чем?

– О том, что с бабой ты был, мой дорогой!

К счастью для себя, Тимофей умел владеть собой. И недоумение он изобразил в жестких красках.

– Ты в этом уверена? – резко спросил он.

Лада вздрогнула, как будто бич над ухом щелкнул.

– Нет...

– Тогда чего метлой метешь?

– Ну, я просто подумала...

– Знаешь, кто просто думает? У тех, у кого имя с «просто» начинается...

– Я не проститутка...

– Вот и не лепи горбатого. Ты меня поняла?

– Да.

– Тогда пошла!.. В спальню... Я сейчас буду...

Тимофей сменил гнев на милость и сполна облагодетельствовал ею Ладу. Как будто и не было двух изматывающих часов с Леной...

Зато дома он не смог выжать из себя ни капли желания. И Люба не преминула упрекнуть его:

– Я понимаю, Ладе нужно внимание. Но ты не забывай, что у тебя есть жена...

В ответ Тимофей фыркнул в кулак. Только он один знал, скольких усилий ему стоило, чтобы не сорваться на истерический хохот. Дурдом, а не семейка – жена, любовница. Для полного счастья осталось только рассказать им про Лену...

Разумеется, про Лену рассказывать он не стал. Зато на следующий день опять был у своей новой любовницы. И опять зажигал с ней. Но уже с оглядкой на семейные обстоятельства. В офисе, с Ладой, он тоже экономил силы. И дома смог уделить внимание Любе...

Ему хватило всего несколько дней, чтобы дойти до ручки. На выходные он запланировал рыбалку, и с превеликим удовольствием отправился на Ревень-озеро. И чуть было не убил Алекса, когда тот, как обычно, предложил прихватить с собой девочек для веселенькой баньки...

Домой он вернулся в понедельник. Рано утром. Отдохнувший, посвежевший, полный сил и энергии. Но к жене в постель не полез.

– Некогда. Дел невпроворот...

– С Лады начнешь? Ну ладно...

Дантов ад состоял из семи кругов. А дурдом, который Тимофей создал своими руками, представлял собой, как ему казалось, длинную спираль, замыкающуюся в круг... Но, как это ни странно, такое положение вещей вполне его устраивало. Он уставал, зато с каким удовольствием каждую субботу выбирался с друзьями на природу. Зато теперь в его жизни были моменты, когда жизнь без женщин казалась раем...

И все же настал момент критического насыщения, когда о женщинах он думал с содроганием не только по выходным, но и будним дням. В один не самый прекрасный день он схватился за голову, когда Лада с загадочной улыбкой показала ему на покои в его офисе. Сначала подсела к нему на подлокотник кресла, дождалась, когда он ее обнимет, а потом дала понять, что надо бы освежить близость их отношений.

– Не сегодня.

– Почему? – язвительно и с обличительным вызовом спросила она.

– Нет настроения...

– Ты же сильный мужчина.

Тимофей вздрогнул, угрожающе нахмурился. Лада нанесла удар ниже пояса – и, похоже, сделала это вполне осмысленно.

– Ну, сильный, и что? Это же не значит, что я должен каждый день...

– По разу в день. По разу, помноженному на три.

– Что? – в уязвленном удивлении повел он бровью.

– Я все знаю. Ее зовут Лена. И где ты ей квартиру купил, тоже знаю...

– Откуда?

– Имела наглость проследить за тобой.

– Ну и кто ты после этого?

– Твоя любимая секретарша. Которая всегда поймет тебя и поддержит... Не бойся, истерики не будет.

– Уже обнадеживает.

– Ты хочешь казаться сильным мужчиной.

– Я не кажусь, я действительно сильный...

– А ты не задумывался над тем, что у тебя мания?.. Мания сильного человека... Тимофей задумался. Может, Лада в чем-то и права. Действительно, в своем стремлении соответствовать образу сильного человека он переходит разумные границы. Иногда... Но в целом это его стремление оправдано. Нельзя быть размазней и недотепой, когда у тебя в подчинении крутые парни, когда в тени твоей власти теряется даже городской мэр.

– Не знаю, мания это или нет, но все у меня вот где!

Он с силой сжал кулак и плотно сомкнул губы.

– Все – это кто? Твоя братва?

– Да.

– И ботва, с которой вы кормитесь?

– И ботва.

– И мы с Любой?

– Да.

– И Лена твоя?

– Угадала.

– И всех ты имеешь?

– Это закон жизни. Если есть овцы, то обязательно должен быть пастух, который всех их имеет...

– Но пастуху совсем не обязательно перенапрягаться. А то ведь можно и сгореть ненароком...

– Это ты о чем?

– Это я о ком. О нас. Ты, я, Люба... Лена эта, черт ее возьми... Ты правда сильный человек. Мания это или нет, но ты действительно держишь всех в узде. А сам на высоте... Сил уже нет, а ты все держишься... – не совсем весело и с подначкой усмехнулась Лада. – Каждый раз умножаешь на три... А не надо так, совсем не обязательно. Беречь себя надо, для нас... Ты у мусульман поучись, у них многоженство в почете, но ни один муж не спит в один день со всеми женами. Сегодня с одной, завтра с другой... Поверь, мы с Любой тебя поймем. Нимфоманией мы с ней не страдаем... А с третьей, гм, женой, лучше не надо...