Маг поневоле 2 (СИ) - Алексин Иван

* * *

В себя я пришёл резко, рефлексивно ухватившись за раскалывающуюся на куски голову. Хотел застонать и не смог, не в силах протолкнуть и звука сквозь осипшее горло. Разлепил чугунные веки, несколько мгновений тупо рассматривал блёклые тучи, низко нависшие над головой. Легче не стало. Наоборот, ещё и внутренности судорогой сводить начало.

Нет, так не пойдёт. Прежде всего надо до воды добраться. Приподнялся, опершись на локоть, всмотрелся в деревья, обступившие меня со всех сторон, нашёл взглядом небольшой ручеёк, протекающий метрах в десяти, попытался развернуться в его сторону.

— Очнулся? — навис надо мной Толик, заботливо всматриваясь в лицо. — Не ломайся сильно. Фляга с водой у тебя под боком лежит, пошарь правой рукой.

Тяну к себе наполненный водой меховой бурдюк и долго пью, с наслаждением чувствуя, как чудесная влага оживляет организм.

— Что, полегчало? — сочувственно всматривается мне в глаза Толик.

— Полегчало, — признался я, садясь на траву.

Головная боль и правду почти прошла, отступив вслед за жаждой и вернув способность ясно мыслить. — Где это мы? — просил я у айхи, уже более внимательно осматриваясь по сторонам.

Небольшая полянка с делившим её надвое ручьём, и со всех сторон окружённая лесом, на городские улицы столицы самого могущественного королевства в Гванделоне походила мало. И накрытая дерюгой телега возле весело потрескивающего костра, на карету до параметров кареты как-то не дотягивала.

— В лесу, как видишь.

— Это я заметил, — не скрывая сарказма, хмыкнул я — Как мы сюда попали? И где Тимоха?

— Нету больше Тимохи. — скорбно вздохнул айхи, горестно сопя.

— Не смешно, — я почувствовал, что начинаю закипать. И так самочувствие поганое, а тут ещё этот клоун опять комедию ломать надумал. — А ты, тогда как здесь оказался? — я запнулся, вглядевшись в полные скорби глаза коротышки и, дрожа от неожиданной догадки, опустил глаза вниз.

На руках к уже ставшим привычными наручам добавилось ещё одно украшение. А именно, знакомое мне колечко.

В душе что-то ухнуло, обрываясь и на её место тут же нахлынула пустота. Стало невыносимо тоскливо, будто из меня вынули частичку чего-то светлого, неотъемленного

Чёрт! Больно-то как! Я и сам не заметил, как привязался к этому доверчивому, удивительно наивному для этого мира пареньку, успевшего стать мне, за время нашего не такого уж и продолжительного путешествия, настоящим другом.

— Как это произошло? — прошептал я посеревшими губами. — Дымом задохнулся?

— Да нет, — фыркнул в ответ Толик. — Он тогда живее тебя был. Его Жихарь зарезал.

— Что?! — подскочил я, не веря своим ушам. — Откуда тут Жихарь взялся?!

— А он с тем старым магом, что с Янхелем за сферу сражался, наших конвоиров перебил, — вновь вздохнул коротышка. — Знатно этот Албыч колдует, я тебе скажу, — признался мне дух. — До асуров ему, конечно, ещё очень далеко, но по сравнению с вашими неучами…. — дух расстроенно махнул лапой и продолжил: — Вот, пока, он всю улицу пламенем магическим поливал, Жихарь к карете и кинулся. Вынес дверь кристаллом, да тебя по голове и треснул.

— Сволочь, — прокомментировал я слова айхи, потирая голову.

— Вот и Тимохе это не понравилось. Он на Жихаря и кинулся. А тот, недолго думая, по горлу полоснул и поминай как звали.

— А вот это он зря! — прохрипел я, чувствуя, как сердце заполняет чистая, ничем незамутнённая ненависть. — Тимоху я ему не прощу!

Толик закивал, полностью поддерживая мои намерения.

— Так это он мне кольцо на палец надел?

— Он, — кивнул коротышка. — Жихарь хоть и спешил тебя из кареты до телеги доволочь, но воя обыскать, не забыл. Вот колечко и увидел. А когда Албычу показал, тот тебе его надеть повелел.

— Зачем?

— А, чтобы поглумиться надо мной вдоволь! — неожиданно залился слезами дух. — Я и появиться толком не успел, а он меня сразу стирать из этого плана бытия начал. Хорошо до конца не стёр, остановился! Вот только я теперь и шага без его приказа сделать не смею, вмиг сотрёт.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Значит нашли всё-таки на тебя управу? — покачал я головой поражённо.

— Нашли, — окончательно пригорюнился меховой. — Только тебе же и хуже теперь!

— Это почему?

— А он мне приказал глаз с тебя не спускать, — признался мне Толик. — Так что теперь нипочём не сбежишь. Учти, хоть шаг с сторону сделаешь, сразу вопить во всё горло стану.

— А услышат?

— Албыч услышит. Он меня без всяких кристаллов видит и слышит.

— И где же они сейчас?

— Жихарь за дровами пошёл, чтобы на всю ночь хватило, а колдун травки какие-то собирает.

— Понятно, — я поднялся и проковылял к костру.

Ну что же, подождём. Больше мне пока всё равно ничего не остаётся. Сбежать в этих наручах я, даже если бы меня айхи не караулил, всё равно не смогу. Вот если бы снять? Может найдётся что-нибудь в телеге или мешках, что у костра лежат.

— Даже не думай. — предупредил коротышка, уловив моё движение. — Сразу заору.

— Скучный ты стал, — со вздохом попенял я насупившемуся духу. — Между нами говоря, айхи-сторож — жалкое зрелище!

Толик посмурнел ещё больше и демонстративно отвернулся, изображая обиду.

Я лишь хмыкнул, не капли ни переживая на этот счёт. Пусть сколько хочет, столько и обижается. Он, когда свои гадости творил, о наших чувствах не больно то заботился. Так что, если по справедливости рассудить, возмездие нашло своего героя. Другое дело, что это и моё и без того нелёгкое положение осложняет. От такого сторожа не удерёшь.

Я задумался, придвинувшись к, задорно полыхающему дровами, костру. По всему выходило, что я попал из огня да в полымя. Может скоро даже жалеть начну, что меня из кареты вытащили.

Начнём с того, что моя нынешняя компания меня нисколько не радует. О Жихаре как вспомню, до сих пор палец на ноге ныть начинает. Садист и беспредельщик ещё тот. С другой стороны, как бы он не старался, с палачом ему в искусстве помучить никак не сравниться. Так что тут, как это не иронично звучит, я в плюсе.

Другое дело, Албыч. Я видел этого полубезумного мага только один раз, но мне хватило. Чем — то он на одного знакомого мне шамана похож. Такой же взгляд жуткий.

И вот чего ему от меня такого надо, что он не побоялся днём в столице на карету, везущую пленников самого Предстоящего, напасть? Не из-за солидарности же к попавшему в беду перевёртышу? И как умудрился меня из города вывезти?

Последний вопрос я задал вслух Толику.

Тот оглянулся, раздумывая: ответить или продолжить изображать обиду. Но молча сидеть коротышке было скучно, и он всё-таки снизошёл до ответа.

— Они, после того, как Албыч всю улицу пламенем ярости выжег, тебя в эту телегу засунули и дерюгой накрыли. И поехали себе потихоньку из города.

— Поехали потихоньку, — фыркнул я иронично. — Да отец Виниус наверняка всех на ноги поднял, да погоню во все стороны отправил.

— Да он весь город вверх тормашками перевернул, — немного развеселился дух. — Только описание твоё составить не успели, а Албыча с Жихарем и вовсе в глаза никто не видел. Вот стражники приказ и получили, магов искать, никого из ушлёпков из города не выпускать и до выяснения задерживать. Только Албыч умеет как-то так делать, что кристаллы на зов наручей не откликаются. Вас раз десять уже проверяли и везде вы за простых людей сошли. Албыч знай твердит, что внука больного в город возил к лекарю, а теперь обратно значит возвращается. Ну и монету-другую в руки стражникам сунуть не забывает. Так доседова и докатили.

— Значит на появление жрецов можно не рассчитывать, — невесело констатировал я.

— И не только на это, Вельд. На лёгкую смерть тебе тоже надеяться не приходится.

Жихарь, бросив собранные дрова в траву, решительно направился ко мне.

* * *

Всё поле было сплошь усеяно трупами. Они лежали повсюду: в перепаханной, втоптанной в землю траве, сочащейся грязным с многочисленными алыми вкраплениями снегом, в изломанных, ощерившихся во все стороны ветках кустарника, в неглубоком овраге, уродливой проплешиной торчащим возле самого леса.