Военная история Римской империи от Марка Аврелия до Марка Макрина, 161–218 гг. - Николай Анатольевич Савин

освобождению Реции. Ударом двух армий по сходящимся направлениям можно объяснить быстрый успех Пертинакса.

И видимо, среди ауксилий, принимавших участие в этой экспедиции, была ала I Hispanorum Aravacorum из Аррабоны в Верхней Паннонии. В 170–172 годах её префектом был уже знакомый нам Марк Валерий Максимиан. Во время тяжёлых боёв кампании 170 года Марк Валерий Максимиан лично убил в бою вождя наристов Валао, вновь показав себя прекрасным бойцом. Коня, доспехи и оружие Валао римлянин забрал себе. Совершенно разбитые 3 тысячи наристов были поселены, очевидно, в Паннонии [Дион Кассий, Римская история, 72, 21].

Сейчас считается, что Валао был убит в 172 году, однако у Юлия Капитолина ясно сказано, что Пертинакс разгромил наристов очень быстро и стремительно освободил Рецию и Норик. А ведь наристы жили исключительно к северу от Реции и именно они были главной силой, напавшей на эту провинцию. При этом, племя было небольшим, ведь мы знаем, что от него осталось всего 3000 человек.

Опять же, очевидно, что наристы в 170 году, когда они вторично прорвались в Рецию, пришли туда всем племенем, ведь после Маркоманнских войн они больше не упоминаются.

Точно так же, очевидно, поступил Пертинакс с виктуалами. Это небольшое славянское племя, часть лугиев (лужичан), ворвалось в Норик в том же 170 году. С виктуалами Пертинакс покончил ещё раньше, чем с наристами. О виктуалах тоже больше никто не слышал. Но, возможно, именно тогда в Норике и поселились славяне.

Насколько серьёзны были вторжения 167 и 170 годов? В настоящее время имеется целый ряд археологических находок, свидетельствующих об огромных масштабах разрушений в Дунайских провинциях в связи с этими вторжениями и в результате длительных боев на этом участке фронта. В первую очередь это, конечно, монеты и клады, а также многочисленные слои разрушений в военных городках, крепостях, гражданских поселениях и виллах. Как это часто бывает с такими «горизонтами бедствий», только в самых редких случаях отдельные слои огня, разрушенные каменные стены или клады монет, могут быть точно датированы годом. Часто датировка даётся предположительно. Но даже эта малость даёт представление об общих масштабах бедствия. Эта малость подтверждает сведения нарративных источников. Клады и разрушения, например, точно показывают направление ударов варваров из Паннонии на юго-запад к Аквилее и сарматов в Дакии.

Более или менее пострадали все четыре легионерских лагеря в Паннониях (Виндобона, Карнунтум, Бригенцион и Аквинкум), а их канабы были полностью сожжены, как и многие крупные вспомогательные кастеллы (Ад Статуас, Улцизия Кастра, Ветус Салина, Интерциза, Аррабона, Комагена, Астурис, Августиана, Фавиана). Некоторые из военных лагерей пострадали настолько, что их пришлось сравнять с землей.

Сожжены были города Скарбантия, Савария, Сала, Петовион, Горсиум.

Археология показывает, что варварские армии продвигались главным образом с востока, например, по долине Дравы, но до Агунтума в её верховьях не дошли. Зато Флавия Сольва была сожжена. И Ювавум в северном Норике сожжён был. И Лентия на лимесе. И Цетиум.

Интересно варварское воинское захоронение, раскопанной в Калоче в Венгрии на древней земле языгов в 5 км восточнее Дуная примерно между Луссониумом и Альта-Рипа. Могила двойная и кроме двух мужчин там был захоронен боевой конь. Это ингумация с ориентацией север-юг и северо-запад-юго-восток. Один воин был погребен с железным обоюдоострым длинным мечом, копьем и овальным щитом с бронзовой оковкой и бронзовым стержневым умбоном. Второй воин был вооружен узким изогнутым однолезвийным железным мечом (в форме дакийской сики), железным топором и щитом с железным умбоном. Понятно, что покойников первым делом записали в германцы (И. Бона). Однако уже Бёме признал, что следует помнить, что подобные формы умбона известны также из восточной части Центральной Европы. А тот же Бона, с другой стороны, связывает топор и изогнутый меч второй могилы с влиянием даков. В общем, поначалу воинов записали аж в лангобарды 167 года. Как лангобарды попали в сердце земель языгов, правда, никто не объяснил. Но, кто бы это ни был, это были два знатных воина, демонстрирующие особенности вооружения тогдашних задунайских народов.

Что можно сказать ещё? В том богатом событиями 170 году наконец-то двинулась вперёд карьера будущего императора Луция Септимия Севера. Он стал квестором и был направлен в этом качестве в Бэтику. Северу повезло, что тогда в Бэтике было спокойно и он благополучно окончил свои полномочия. Элий Спартиан пишет, что «в должности квестора он проявил старательность» [Элий Спартиан. Север II 3]. Видимо, именно поэтому на следующий год Бэтика была отдана Септимию Северу уже в прокураторство. Хотя, тот же Спартиан уверяет нас, что Бэтика досталась Северу по жребию.

Совсем рядом, в Леоне командовал тогда легионом VII Gemina Felix друг Септимия и уроженец Бэтики Публий Корнелий Ануллин (ок. 168–170 гг.). Их судьбы опять пересеклись тогда. Наверняка Ануллин тогда показал Северу свой родной дом, не мог же он не встретиться с другом. В Испании тогда было тихо, почему бы и не устроить себе выходные, да ещё в родном доме с семьёй. Бирли, правда, считает (с. 50), что Ануллин командовал легионом чуть позже, уже во время вторжения мавров.

Ну, а у Септимия опять случился срыв. У него умер отец, Публий Септимий Гета и он уехал в Африку, чтобы устроить свои домашние дела. Пока он был занят в Лептисе, мавры переправились через Гибралтар и напали на подведомственную ему Бэтику, родину правящей династии Империи. Они атаковали даже Гиспалис (Севилью). Что это были за мавры и как им удалось пересечь римские африканские провинции, где они добыли флот, всё это является неясными и спорными вопросами. Чем занимались и как допустили прорыв варваров на другую сторону Геркулесовых столбов пропретор Бэтики (неизв.) и прокуратор Мавретании Тингитаны Публий Элий Криспин (171–173 гг.), тоже неизвестно.

Узнав, что Бэтика брошена на произвол судьбы в том числе из-за семейных проблем Септимия Севера, император мгновенно отреагировал обменом провинций. В Бэтику был отправлен многоопытный Гай Ауфидий Викторин (171–172 гг.). Марк даже расширил полномочия Ауфидия на Ближнюю Испанию (171–172 гг.), где стоял легион VII Gemina Felix. Этот факт точно удостоверен надписью AE 1934, 155, в которой сказано, что Викторин был легатом Августа пропретором провинций Испания Ближняя и Бэтика. Кроме того, на помощь Викторину с Балкан был переведён ещё один специалист по манёвренной войне, Луций Юлий Вегилий Грат Юлиан. Он и стал прокуратором Бэтики (171–172 гг.), вместо Севера. Там Грат тоже командовал вексилляцией, набранной им из местных войск, с которой соединился легион VII Gemina Felix Pia, и они успешно отразили нашествие. Вероятно, именно Грат набрал в Бэтике пять когорт, получивших название «Бэтийских» — I–V Baetica,