На золотом крыльце… Англия. Истории об истории - Юлия Фигулия

торопятся. В общем, пользы от болотистой рекогносцировки было ноль. Пришёл Камберленд. Сначала, конечно, слегка напугался, когда на его армию с горы, ну мы помним, бежали вопящие, чумазые, рыжие гиганты, потрясая в воздухе многокилограммовыми мечами. Некоторые историки утверждают, что во время «атаки горцев» шотландцы ещё сбрасывали килты и во всей своей первозданной красе так деморализовывали противника, что победа была лишь вопросом техники. Не знаю, где были их килты 16 апреля 1746 года, однако Камберленд устоял и устроил такую резню, после чего получил прозвище Мясник. И даже наш герой, его отец, после этого смотрел на него с ужасом и брезгливостью. Что, впрочем, не помешало ему сделать с шотландцами то же самое, но уже бескровно.

Так Георг II инициировал изгнание граждан, симпатизирующих Красавчику Чарли, который, кстати, благополучно сбежал в женском платье. Король же отбирал земли, сжигал дома, не сам, конечно. Провозгласил политику огораживания, когда земля отбиралась в пользу овец. Недовольных сажал или отправлял в Австралию. Запретил всем шотландцам иметь оружие, носить килты и даже играть на волынке.

Благодаря Георгу II, от берегов Великобритании отчаливали корабли, чьи трюмы были забиты шотландскими беженцами, отправляющимися в Америку на поиски лучшей доли. Часть кораблей тонула, часть людей умирала от голода и болезней. А наш герой скрежетал своими злыми зубами и продолжал геноцид собственного населения.

Потом он отвлёкся на Семилетнюю войну, которая была гораздо интереснее всех предыдущих тем, что произошло переворачивание альянсов, когда бывшие соперники стали союзниками, а бывшие единомышленники плевались друг в друга ядом, велась в двух частях света и военачальники, наконец, придумали окопы. Но наш герой был уже недостаточно свеж для активного участия в этом увлекательном мероприятии. Поэтому в один октябрьский день король упал, полежал и умер, никого особенно этим фактом не опечалив.

*Война за австрийское наследство — военный конфликт, вызванный попыткой ряда европейских держав расчленить владения Габсбургов. Англия традиционно выступила в союзе враждебном Франции.

**Красавчик принц Чарли — сын Якова II, представитель династии Стюартов и претендент на английский трон.

Глава 49

Георг III

Герой этой главы, в отличие от своих отца и деда, рождён был в Англии и не раздражал местных жителей ганноверским акцентом. Был хорошим отцом и любящим мужем.

Тут вы можете удивиться и возмущённо задаться вопросом — зачем я вдруг решила рассказать об этой скучной тени, затесавшейся в разнузданную плеяду одиозных королей. А я вам отвечу. Потому что его правление отметилось не только глобальными историческими событиями, но и загадочными всеобщими и частными периодическими умопомешательствами. Кстати, жанр готического романа возник в это же время, но был ли он результатом или причиной нервных расстройств граждан 18–го века пока неизвестно.

Так что же наш Георг III? Поначалу у него была лишь одна проблема — как укомплектовать правительство. И он почти решил этот вопрос, грамотно и дальновидно остановив свой выбор на замечательной кандидатуре премьер-министра, как вдруг у этой кандидатуры приключилось расстройство нервов и моральных сил. Первое в череде тотального помрачнения разума. Король долго горевать не стал и назначил премьером совсем другого человека, который может и был крепок психикой, зато всем прочим был слаб, вял и безынициативен. Для главы правительства это, безусловно, изъян, а для нашего героя вполне себе хорошо, ибо позволяет крутить парламентом во все стороны. И пока не было особых проблем, это можно было терпеть. Ну, а что? Народу и так всегда плохо, а то, что виги и тори опять обострились, так им для этого специального повода не надо.

Так страна жила себе относительно спокойно, до той поры, пока американские колонии не начали брыкаться. То, понимаешь, налоги им не нравятся, то сборы платить не хотят. Но самое ужасное, ни малейшей крупицы уважения к монарху. Взяли и в прекрасное декабрьское утро натворили там у себя «Бостонское чаепитие»*. И ладно бы сели кружком, пить чай и плюшками баловаться. Нет. Колонисты устроили вопиющее утопление груза чая в мутных водах Бостонской гавани.

Король стал негодовать. Во-первых, это святая святых — чай. Во-вторых, принадлежавший Ост-Индской компании, по тем временам это, ну, как «мечты сбываются». Решено было возмутителей безоблачной жизни метрополии наказать. И пусть сам король свои руки, алчущие возмездия, через Атлантику и не протянет, зато «красные мундиры» королевской армии и иже с ними роялисты протянули и конечности, и контрактников, и шпионов, в общем, устроили там тоталитаризм с культом личности. Это, в свою очередь, вскипятило такую благородную ярость в организмах колонистов, что началась-таки война, самая настоящая, за независимость. Чем не повод умственно помешаться?

Но король сдержался и просто слегка расстроился. Тем более, в парламенте опять начиналась какая-то возня. Махнул король на колонии рукой и стал утрамбовывать правительство. А нервишки уже вовсю пошаливают, поэтому, когда он все же навёл свой порядок в парламенте, с ним приключилось самое, что ни на есть сумасшествие. Правда, временное.

Тут, вроде бы и все, как нет, не все. Теперь Франция удумала сдвинуться по фазе и пустилась во все тяжкие. Мало им революции, они пошли крушить, ломать и рубить аристократические головы. Свист гильотин стоял по всей Европе, вызывая мороз по коже не только у знати, но и у всех, кто ещё сохранял адекватное восприятие объективной реальности. Сначала британцы не слишком беспокоились за соседа, однако наплыв эмигрантов, помог оценить масштаб трагедии. Притихли англичане, парламент тоже приуныл и как-то переосмыслили они своё отношение к нашему герою. Обрадовались, что король у них живой, с головой, пусть и немножко странной, зато вот он с ними, родненький. Утихомирились и стали заниматься прогрессом, промышленностями и мануфактурами, стараясь не оглядываться во Францию, где уже стремительно раздувалось Наполеоновское эго.

Вот тут опять на сцену выходит очередной умалишенный. Солдат, решивший спасти мир от английского короля, покусился на жизнь монарха. Безуспешно, однако, У Георга это снова спровоцировало заход шариков за ролики. Стоит заметить, что теперь крыша у короля ехала по любому волнительному для него поводу. Ушёл премьер в отставку — нервный срыв, восстание в Ирландии — психическое расстройство, агрессия Бонапарта — помутнение разума. И ладно бы ещё только один наш герой был морально покалечен. Даже простые англичане повредились рассудком, одобряя поведение монарха, которое уже не лезло в рамки конституции и поведение парламента, который играл роль больше декоративную, чем политическую.

Полувменяемый король успел лишь грустно подумать последнюю нормальную мысль, что мир сошел с ума и окончательно, безвозвратно опустился в пучину безумия, оставив страну