Каратели - Александр Шакилов

— Привет, Край. Как жизнь?

Мягкий снег падал на ее пышную шубку. Голубые глаза поблескивали в свете одинокого фонаря, толстая коса вывалилась из-под меховой шапки. У меня дыхание перехватило — так она была красива. Спустя годы я почувствовал это иначе — без щенячьего восторга, но всерьез, по-взрослому.

— Привет, Миля. — Я с удовольствием заметил, что ее задело это обращение. — Уже лучше. Твоими стараниями.

Один-ноль в мою пользу. Я опять дернул тебя за косичку, подруга.

— Ты до сих пор помнишь мою невинную шалость? — расхохоталась она и запрокинула лицо к небу, подставив румяные щеки падающим снежинкам.

Она сидела на лавочке, закинув ногу на ногу.

— Разве я мог забыть тебя, Миля? — Я ответил честно, и она сразу это поняла.

Взвизгнув тормозами, напротив лавочки остановился большой черный джип. Дверь распахнулась, загрохотали басы и барабаны. Как можно настолько любить шум?

Милена поднялась и царской походкой направилась к машине. Она ни разу не обернулась. А зачем? Ведь ясно же, что я смотрю на нее.

Японский тарантас сорвался с места, и мне вдруг остро захотелось, чтобы на перекрестке в него врезалась груженая фура.

* * *

Следующим утром я сидел на той лавочке, где встретил Королеву накануне. Я знал, что сегодня у нас будет свидание. И это было даже не предчувствие, это была предопределенность…

Я замечтался и потому проглядел джип, который остановился рядом.

Бритоголовые, в дорогих кожаных куртках парни выскочили из машины. В руках они держали бейсбольные биты. Действовали нападающие слаженно и очень уверенно. Чувствовалось, что бить людей на улицах для них не в новинку. На сосредоточенных лицах ни намека на удовольствие. Они просто выполняли привычную, порядком уже надоевшую работу. Ничего личного, брат, просто бизнес.

В первого атакующего я швырнул сумку, но он увернулся, сместившись чуть в сторону. Второй поскользнулся на льду и, припав на одно колено, выронил, биту. Зато третий размахнулся и врезал так, что его дубина треснула пополам — только щепки в стороны. Попал-то гопник не в меня, а в спинку лавочки, с которой я благополучно спрыгнул за миг до удара.

Не давая ему опомниться после утраты оружия, я подсек его и со всего размаха впечатал мысок ботинка в челюсть. Брызнуло, сверкнуло сломанным, гопник дернулся и затих. Оклемается — сходит на прием к хирургу. Всего за полгода будет как новенький. Знаем, проходили.

Следующим я вырубил того, что поскользнулся. У меня не было намерения поразить гопоту разнообразием приемов, и потому я использовал мысок того же ботинка. Попал в нос и конечно же сломал. Схватившись за расквашенный шнобель, бедолага пытался остановить алый водопад, а я едва не попал под раздачу третьего претендента на победу. Вместо того чтобы провалить мне висок, он попал битой в плечо, что не улучшило моего и без того паршивого настроения.

Угадайте, как я свалил третьего урода? Совершенно верно, у меня отличная обувь. Последнего гопника я вырубил прямым попаданием в солнечное сплетение.

Бросок через бедро, ножницы и прочие стойки на ушах? Извините, но разве я на турнире за приз газеты «Известия»? Как умею, так и дерусь. Тем более что драться я не умею, зато умею бить наверняка. Как говорится, второй раз — по крышке гроба.

Я поднял сумку, отряхнул и неспешно двинул к машине. А чего спешить? Без пилота черная громадина не поедет. Музыка грохотала так, что кости мои метров за десять до джипа начали вибрировать в такт. Терпеть не могу драм-энд-бейс. Слишком уж агрессивная музыка.

Забравшись на водительское сиденье, я воткнул в приемник плеера свой диск, который вот уже неделю таскал на тренировки. «Cookie the Herbalist!» приласкали мой слух неторопливым регги и задорным речитативом.

— Здравствуй, Миля. Вот и опять свиделись.

Она сидела рядом, на пассажирском месте, — нахохленная, злая и красивая. Я захлопнул дверцу и выставил на проигрывателе умеренную громкость. Теперь можно слушать не только музыку, но и друг друга.

— Прокатимся?

Она кивнула. Я вырулил на дорогу между домами. Моросил дождь, заставляя неразлучную пару дворников елозить по лобовому стеклу. Оттепель.

— Ну и зачем ты их натравила?

Она пожала плечами, все еще избегая смотреть мне в глаза.

— А у тебя есть права? — спросила она, когда джип выехал на проспект, вклинившись в оживленное движение.

— Откуда? Мне еще нет восемнадцати, — после не большой паузы ответил я.

Очень хотелось похвастаться, что вожу я с четырнадцати лет. Что Хаитбай Абдушарипович учит нас, самбистов, не только захватам и подсечкам, но и стрелять из автомата, выживать в экстремальных условиях, жрать то, что удается добыть собственными руками, и главное, ничего не бояться.

Аж зудело, так хотелось похвастаться. Но я сдержался. Не пристало мужчине, словно павлину, распускать перед дамой хвост. Так сказал отец, когда я чуть не проболтался матери о премудростях, которым нас обучает тренер.

Королева не спрашивала, куда мы едем. Я счел это хорошим знаком. Уже тогда я начал внимательней относиться к намекам судьбы.

* * *

Джип промчал мимо всех постов ГАИ. Ни разу нас не пытались остановить, хотя я был уверен, что без погони не обойдется. «Ничего, — думал я, — машина хорошая, если надо, и по полям проскочим».

Выехав за окружную, я придавил до ста сорока. В Безлюдовке сбросил до пятидесяти, до Васищева плелись в плотной колонне. Зато потом я мало внимания обращал на мелькающие мимо населенные пункты.

В Андреевке я тормознул у магазина и вытащил из бардачка чужую заначку. Обожаю богатеньких буратин. Баксы я сунул обратно, а с гривнами наперевес вошел в звякнувшую колокольчиком дверь. Я выкупил у дородной продавщицы весь ее запас перцовки. Еще взял полтора кило свиного ошейка, лаваш, литр сацибели и торт «Киевский». Гулять так гулять. За угон меня все равно по головке не погладят, так что уж теперь заморачиваться?

Когда я вернулся, Королева разговаривала с кем-то по мобильнику, размахивая при этом руками и не замечая, что я остановился рядом. Слила, значит, где мы находимся. Скоро приедут ее дружки. И на сей раз они не ограничатся бейсбольными битами — пару стволов прихватят, чтоб наверняка. Так я подумал. Но к моему удивлению, я услышал иной разговор.

— Не смей! Слышишь, не смей! Чтоб ни одна твоя шавка!… Он мой! Слышишь, он только мой!

Заметив меня, Милена нажала на сброс.

— Проблемы? — спросил я, сгружая покупки на заднее сиденье.

— У меня?!… — фыркнула Королева.

Спустя десять минут мы въезжали в Червонную Горку, где мои родители купили дачу. Всего восемьдесят километров от города. Или целых восемьдесят километров. Двухэтажный домик и вид на заливной луг и реку. Рыбалка здесь обалденная. И пляж с песочком. И лес рядом. Что еще нужно для людей на заслуженном отдыхе?

Как только родители уволились с завода, у них стали появляться деньги. Раньше мы едва концы с концами сводили, а тут — полный холодильник. Потом отец завязал с выпивкой и купил вполне приличный внедорожник. Через годик выяснилось, что предкам надоела городская суета и они хотят заиметь недвижимость в сельской местности. Вот и заимели.

И еще, не в тему, но… Однажды я пропустил запланированный визит в поликлинику. В ту самую, куда ходил минимум раз в месяц — после случая в тайном кабинете врачи прописали мне регулярные обследования. Как же отец разозлился! Он кричал, он топал ногами. В общем, поликлиника для меня — дело святое. Если позвонят и скажут, что надо срочно сделать пару-тройку тестов, отказать нельзя.

И потому я вырубил мобильник. Все, Максимка Краевой отдыхает!…

Мы жарили шашлык и пили перцовку. Захмелевшие, ходили к реке смотреть, как в промоинах течет вода. Я достал из тайника отцовский пистолет, и в лесу мы стреляли по пустым бутылкам. Милена визжала от удовольствия!…

А когда стемнело, мы едва не сломали кровать.

Все было очень просто и естественно. Без лишних слов и жеманных отказов. Мы оба знали, что между нашими телами есть взаимное притяжение. Так зачем сопротивляться?

Мы не спали до утра.

А на следующий день вернулись в город.

— Куда тебя отвезти? — Мне очень не хотелось расставаться с Королевой.

— Сама доеду. Давай ключи, это моя машина. Отец подарил. Отец для меня горы свернет. Ну ладно, выметайся, мне ехать надо.

Как-то не так все заканчивалось. Мы должны были улыбнуться друг другу и поцеловаться. А тут — «выметайся». За кого она меня держит?! Я ей что, мальчик на побегушках? Захотела — мутантам скормила, захотела — приласкала так, что тяжело ходить?!…

Тренер учил не поддаваться на провокации. «Злость, — говорил он, — это слабость. Это путь к поражению». А я хотел победить эту девушку. Я улыбнулся:

— Когда мы увидимся?