Прикосновение тьмы - Скотт Вестерфельд

— Да ну? — Мелисса вздохнула.

Даже Рекс не понимает, насколько мало она знает о такой бесполезной ерунде, как спорт.

Но Мелиссе пришлось признать, что последнее время мир стал видеться ей яснее. Средняя школа Биксби не такая жуткая, как обычно. Сегодняшний день вообще был вполне сносным, пока мистер Роджерс не прикопался к ее «ритуалу промывки мозгов». А теперь, когда школа практически опустела, Мелисса оправилась и от этой неприятности. Она с интересом наблюдала за неуклюжими идиотами, которые носились по полю за кочующим мячом, будто стая уток. Они даже звуки издавали похожие.

Мелисса улыбнулась. Прикоснувшись к Рексу, открыв для него свой разум, она изменилась сама. Давление на мозг спало. Вроде того, когда несколько тысяч баррелей нефти вырываются из скважины. Сейчас она даже жалела, что они не сделали этого раньше.

— Так которая из них? — спросила она.

Рекс повернулся к кандидаткам в группу поддержки, возвращавшимся в раздевалку после репетиции. Девчонки в прошлогодней форме дрались за парные помпоны из цветастой кучи.

— Она из высоких, — ответил Рекс.

Мелисса заметила, что кандидаток поделили на очень высоких и очень низких. Интересно, как влияет рост на участие в группе поддержки?

— Она наполовину индианка. Одета в форму. И красные кроссовки.

Рекс было поднял руку, чтобы показать, но Мелисса удержала его.

— Вижу. Симпатичная.

— Ты правда ее раньше не замечала? Она вроде как знаменитость.

— Я ничего не замечаю, Рекс. Либо что-то на меня нападает, либо нет.

Мелисса закрыла глаза. Ни от одной из болельщиц не исходило ничего членораздельного — сплошной неясный гул и конкуренция. Ощущение как от пивной пены в носу. Да и идиоты с избытком тестостерона на футбольном поле не больно-то способствовали ясности восприятия.

Она открыла глаза.

— Слишком много народу. Давай проследим за ней потом. — Она сплюнула в щель между досками настила, чтобы избавиться от накопившихся во рту вкусов.

— Конечно, — согласился Рекс. — Просто подумал, что попытка не пытка. Но не хочу ее упустить. Она наш кратчайший путь к Эрнесто Грейфуту.

Мелисса пожала плечами.

— Пожалуйста. Как только уйдет из этого помпон-клуба, я смогу ее выследить.

— Ты что-нибудь узнала в библиотеке?

— Почти ничего.

Мелисса прогуляла четвертый урок, слоняясь возле читального зала, где сидели Констанца и Джессика. Но во время уроков это бесполезно. Она слышала мысли только двоих полуночников: Джессики, которая нервничала, пытаясь разговорить Констанцу (безуспешно, кстати), и Десс, чей мозг все еще жужжал от очередной порции математических вычислений. После шестого урока она торопливо уехала вместе со своим чудо-компасом и сияющими мечтами о картах и числах на всех направлениях.

Мелисса вспомнила картину, виденную чуть раньше, — кусочек мыслей Энджи.

— Слушай, Рекс, может, подождем мисс Болельщицу на стоянке? У меня от этих скамеек задница затекла.

Он засмеялся.

— Ладно.

Тут в нем задрожало какое-то волнение.

— Да, — ответила Мелисса на его невысказанный вопрос, — я хочу тебе кое-что показать. — Она палец за пальцем сняла перчатку, пока они спускались вниз. — Пока я тебя ждала, в моей памяти кое-что всплыло. Я снова увидела картинку из мыслей той женщины, но на этот раз почетче.

— Сооружение?

— Да. — Она остановилась у нижнего ряда и ткнула пальцем в сторону самой низкой скамьи. — Что бы они там в пустыне ни строили, оно длинное и плоское, как дорога.

— Дорога? Куда?

Мелисса пожала плечами.

— В никуда. Она обрывается.

— Темняки ничего не строят, — покачал головой Рекс. — И они терпеть не могут дороги, которые идут через пустыню. Хотя, может, их последователи прокладывают дорожку к какому-нибудь хранилищу знаний?

— Не знаю, Рекс. Великовато это для дорожки. Ничего больше не видела.

Он сжал ее плечо.

— Покажи мне. И мы все выясним, когда найдем Эрнесто.

Мелисса кивнула и улыбнулась. Спокойствие и уверенность Рекса прорвались сквозь гудение футболистов и бессмысленное возбуждение девушек из группы поддержки. Она обняла его за талию, и они направились к ее машине. В тысячный раз она порадовалась, что вычислила его восемь лет назад, пробежала через пустые синие улицы в ковбойской пижамке и нашла единственного полуночника, чей разум услышала в Биксби. Ей не терпелось вновь к нему прикоснуться. Хоть будет чем заняться во время ожидания.

Слежку за Констанцей Грейфут придется отложить на более позднее время.

17

15:04

МАДЛЕН

— Вот в мои времена были карты. Не надо было советоваться с математиком, чтобы построить дом. Чаю хочешь?

Десс снова моргнула, осознавая, что еще не произнесла ни слова с тех пор, как переступила порог. Ее глаза быстро привыкли к полумраку, но мозг был совершенно выбит из колеи вопиющим беспорядком повсюду: ржавые тридекаграммы, городские печати Биксби, решетки на окнах с тринадцатью прутьями каждая, каминные решетки с изящными ячейками, по тридцать девять на каждой. У стен были свалены в кучу всевозможные антитемняковые вещицы, точно неровные металлические скульптуры. Оставалось только пересчитать у них углы.

Десс собралась было ответить, но из другой комнаты раздался свист чайника. Сначала он тихо стонал, а потом разозлился и дико завизжал.

— Будем считать, что ты ответила «да», — сказала пожилая женщина. — Вот в мои времена молодые люди быстрее отвечали на такие простые вопросы.

Десс закрыла рот.

Рекс обалдеет, когда увидит это место. По сравнению с этим его историческая коллекция — так, убогий придорожный террариум. Да здесь полуночного добра на целый город хватит: наследие, оставшееся от потерянных поколений полуночников, доживает тут свой век, тихо ржавея. Может, здесь даже есть Хранилище знаний, и это не просто обрывки сведений, незаметно написанные на камнях в пустыне, а целая библиотека, столь же богатая, как и весь этот блошиный рынок вокруг. Придется спросить. Придется о многом спросить, когда вернется дар речи…

Возвращению хозяйки предшествовало дребезжание чайного подноса.

— Молоко, сахар? — прокашляла старушка. — Это для тебя тоже слишком сложный вопрос?

— Только молоко. — Десс терпеть не могла чай, но упоминать об этом было, видимо, уже поздновато.

— Очень разумно, — одобрила хозяйка. — Молоко обволакивает желудок, а от сахара только зубы гниют. Я вообще сахар в рот не беру, ни в каком виде. — Она широко улыбнулась, явив миру два абсолютно не тронутых временем ряда белоснежных зубов. — Представь себе, я не была у стоматолога сорок девять лет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});