Исцеление любовью (СИ) - Слободян Юлия

– Стоило ли выпроваживать ее в магазин? – спросил Сергей, когда они остались с Алиной Витальевной вдвоем.

– Я свою дочь знаю, – ответила та. – Оставь я ее в доме, и она бы подслушивала под дверью.

– Значит, то, что вы хотите сказать мне, не для ее ушей?

Алина Витальевна села напротив него, чтобы лучше видеть. Ухажер ее дочери был моложе Алины Витальевны всего на восемь лет, что, конечно, не могло не смущать ее. Она закрывала глаза, когда поклонники Юли были старше ее лет пять, семь, десять, но никак не на восемнадцать. Это было уже чересчур!

– Послушайте, я все прекрасно могу понять, – сказала она. – Юля молодая, красивая девушка. Она многим нравится. Неудивительно, что вам она тоже пришлась по вкусу. Но поймите и вы…

Алина Витальевна замялась. Сергей терпеливо ждал, но хозяйка дома никак не могла заставить слова сойти у нее с языка.

– Я понимаю, что вы хотите сказать, что я намного старше ее, что она могла бы быть моей дочерью… Все это так, но, поверьте, я…

– Дело не в этом, – прервала его Алина Витальевна. – Ваша с ней разница в возрасте – это вторично, хотя должна сказать, меня это смущает.

– А в чем тогда дело?

– Дело в самой Юле, – ответила та. – Я понимаю, вы увлечены ею…

– Я люблю ее.

Алина Витальевна проглотила это заявление, но замялась она лишь на секунду.

– Хорошо. Пусть так, – согласилась она. – Вы любите ее и, скорей всего, уже умеете это делать. Но она не может. Поймите, она еще не выросла. Она в душе еще ребенок. А точнее девочка-подросток. Я знаю, вам она кажется замечательной, вы не видите в ней изъянов, но они есть. Вы недолго с ней знакомы, а я знаю ее всю жизнь. Моя дочь – очень влюбчивая девочка. Она очень легко увлекается мальчиками. У нее это со школы. Еще когда ей было двенадцать лет, и у нее появился первый поклонник. Ну да ладно, в том возрасте часто увлекаться – нормально. Но со временем это не прошло. Несколько месяцев и у нее другой. И так с каждым. Я понимаю, почему она увлеклась вами. Вы такой непохожий на всех ее знакомых мальчишек, умеете красиво ухаживать, дарите подарки, машина, как я понимаю, тоже не дешевая. Юля увлечена вами. Я даже не удивлена тому, что это ее увлечение длится дольше всех остальных. Поймите, что даже если вы любите ее, с ее стороны нет никакой любви. Я не хочу сказать, что она забавляется с вами. Вполне вероятно, что она считает это чувство очень серьезным, но с ней так было не раз и не два. Новый мальчик – новая любовь. Да, пока все хорошо, но появится кто-то другой и все…

– И что же вы предлагаете?

– Вам не стоит так тратиться на нее. Я вас просто предупреждаю… Понимаете, я – учительница, я постоянно общаюсь с молодежью. Поверьте, Юля еще недостаточно серьезна. Вы не такой, как все, поэтому она за вас и уцепилась. Но она вряд ли принесет вам счастье. Подумайте, нужно ли вам это.

Глава 27

– Дорогая моя, это никак невозможно. Тебе же экзамены сдавать, – сказал Сергей, глядя на Юлю.

Девушка сидела в кресле, куда возлюбленный ее только что бережно усадил. Вид Юля имела расстроенный и разве что не плакала. Глаза ее то наполнялись слезами, и девушка бледнела, то слезы резко высыхали, и лицо ее краснело от негодования.

На протяжении последней четверти часа Юля или начинала носиться по комнате с требованием взять ее с собой, или, отловленная Сергеем, усаживалась на кресло. Там она проводила по полминуты, после чего снова вскакивала, и их диалог повторялся, как запись на заезженной пластинке. Сергею это хоть и начинало потихоньку надоедать, но он не подавал виду. Юля же вообще не замечала, что говорит одно и то же.

– Плевать мне на экзамены. Возьми меня с собой! – потребовала она.

– Милая, – Сергей в который раз обнял Юлю, которая снова выскочила из кресла. – Ты не должна так говорить. Тебе надо учиться. Ты должна хорошо подготовиться и всё сдать на пятерки. Сессия – ответственное дело.

– Нет! – громко возразила Юля. – Ты же уезжаешь! Какая учеба? Она меня не волнует!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Нет, так дело не пойдет, – нахмурился Снегирев. – Еще не хватало, чтобы ты сорвалась на последнем году обучения из-за ерунды!

– Ты уезжаешь от меня! – чуть ли не взвизгнула девушка. – Это, по-твоему, ерунда?!

– Юлечка, – терпеливо произнес он, взяв ее личико в свои ладони. – Ты так реагируешь, будто я уезжаю на несколько лет. Но это же не так. Я вообще не понимаю такой твоей бурной реакции на мой отъезд.

– Я не хочу, чтобы ты уезжал, – горько произнесла девушка и тут уже заплакала. – Я не хочу с тобой расставаться!

Снегирев покачал головой, сел на диван и усадил девушку к себе на колени. После чего он аккуратно стер с ее лица слезы и тихим вкрадчивым голосом в десятый раз повторил:

– Ты должна остаться здесь и сдавать свои экзамены. Это важно!

– Нет, я хочу с тобой, – ответила она, упрямо помотав головой. – Почему ты не хочешь меня взять? Это все из-за моей матери, да? Что она тебе наговорила, пока меня не было? Что ты мне не подходишь, да? Чтобы ты меня бросил? Сережа, не слушай ее. Я люблю тебя!

Девушка бросилась обнимать возлюбленного и едва не задушила его в своих объятиях. Пораженный Сергей с трудом отцепил от себя Юлины руки. Девушка несколько успокоилась, но все равно нервно теребила пальцы.

– Я знаю, моя дорогая, – отозвался он. – Я всё знаю. Но сейчас успокойся. Не нервничай.

– Она тебе что-то сказала! – продолжила разговор в истерической манере Юля.

– Тише, – сказал Сергей чуть громче, чем обычно и Юля подскочила. – Милая, я не могу тебя взять с собой, потому что ты должна сдавать экзамены. У тебя сессия. А мне нужно уехать.

– Ты бросаешь меня, – сказала она со слезами на глазах.

Снегиреву хватило выдержки не возводить глаза к потолку и не просить небо о терпении. Вместо этого он прижал девушку к груди и сказал:

– Нет. Не бросаю. Но я должен лететь в Америку. У меня там появились срочные дела, понимаешь? Они требуют моего личного присутствия.

– Я поеду с тобой, – упрямо повторила она.

– Юля, – посмотрел он на нее. – Ну что ты там будешь делать? Сидеть целый день дома и ждать меня?

– Да.

– Нет, – покачал головой Сергей. – Категорически нет! Послушай меня. Мне позвонил мой друг и сказал, что мне нужно прилететь в Америку, решить некоторые финансовые вопросы. Поэтому я лечу туда. Разговор с твоей мамой не имеет к этому никакого отношения. Я знаю, что тебе кажется, будто это не так, потому что прошла всего неделя, как я пообедал у вас. И поэтому ты связываешь одно с другим. Но, дорогая, это просто совпадение, понимаешь? Даже если бы я не познакомился с твоей мамой, мне все равно бы позвонили, и мне пришлось бы лететь. Перестань себя накручивать из-за ерунды. Повторяю: твоя мама тут не при чем. Поняла?

Юля неуверенно кивнула. Взгляд ее был направлен мимо Сергея, куда-то в стенку. Она размышляла о том, что это всё не может быть совпадением. А раз так, то и случится что-то плохое. Между тем Сергей продолжал:

– Ты остаешься здесь и сдаешь сессию, чтобы тебя не отчислили из университета. Ты сдашь все свои экзамены, я улажу все свои дела, вернусь, и мы снова будем вместе. Ты поняла меня, малышка?

Юля неуверенно покосилась на него. Весь ее вид говорил о том, что она не верит услышанному. А если и верит, то на какие-то десятые процента. В голове у нее стучало только одно: «Он меня оставляет! Он оставляет меня!». Она не могла успокоиться. Едва Сергей сообщил девушке, что ему придется уехать, она вспоминала тот ужасный день семь лет назад, когда он точно так же покинул страну.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Будучи пятнадцатилетней девчонкой, Юля впервые ощутила, как был жесток с ней мир, отбирая человека, которого она так сильно любила. Она плакала и плакала. Не могла успокоиться, и ее бросало в дрожь при мысли, что она никогда больше не увидит того, кого обожает. Это было ужасное чувство. Чувство жуткой потери, чудовищного краха, невосполнимой утраты. По-настоящему ее тогда утешала только Даша. Прочие подружки лишь посмеялись над Юлиными страданиями.