Ангел (СИ) - Ла Рок

Страшно отталкивающая тварь оскалилась с рисунка. Вытянутая голова состоит из отвратительных сочленений и напоминает чёрный банан. Сверкают острейшие клыки, в том месте, где должен быть рот, с ужасных челюстей капает слюна. Длинные наросты на спине и слабо различимая грудная клетка человекоподобного монстра. Большой шип блестит остриём, переходя в необычный хвост, похожий на кости позвоночника. Над кошмарным существом название: «ALIEN».

— Что ты за тварь? — жалобно спрашивает парень у рисунка и постукивает зубами в темноту, смотря на соседку: — Охренеть, воображение! Признаю, был неправ, удивила! Картинка одновременно страшная и мерзкая. Щибаль! Что за уродливая хрень? Чэнджан! Расхотелось мне листать дальше. Пожалуй, верну на место…

Дрожащие руки убрали старый блокнот в пакет к спичкам. Зип-замок скрипит пластиком. Уютное пламя костра потрескивает дровами, успокаивая нервного парня.

«Рисунки из блокнота Ангел»

Всех я сказал!

https://www.youtube.com/watch?v=RAm1ZRch_w0

115

(28 ноября 07:00) Под мостом Мапо. Сеул.

Мягко плещут волны. Открываю глаза и любуюсь дорожками света на ряби широкой реки. Чернильные воды отражают далёкие огни северного берега. Там множество высоток мегаполиса, над которыми парит телебашня Намсан.

Лежу и боюсь пошевелиться. Голова пустая, как воздушный шарик. Любое движение запустит таймер следующего приступа и мигрень напомнит о себе. Не хочу… Слишком хорошо сейчас! Просто отдыхать на боку, уткнувшись макушкой во что-то мягкое. Уютное тепло и никакой боли. Так себя чувствует счастливый ребёнок в детстве… Наверное.

Ласково греют остатки костра. Алые угли портят идиллию и грязно чадят. Неподалёку устроился долговязый парень. Бывший утопленник прислонил плечо к опоре моста и сгорбился на листе пожелтевшего поролона. Его розовую рубашку украсила зелёная тина. Мы вместе искупались в речной воде, значит, у обоих вид настолько неопрятный. Славно оттянулись…

— «ЛСД» не буду! — вскинулся парень.

Твёрдое обещание мотает долговязого и его заваливает назад. Прыгнувшие ноги дёргают тело обратно. Сонные глаза широко распахнулись и уставились на остатки костра, очумело моргая.

— Айщ-щ…

Торопливо вскочив, парень шаркает синим пакетом на ноге. Забавный аксессуар! И где он его достал…

Помятый чудик выдернул из пепелища непонятную тряпку. Рванина дымит чем-то химическим и напоминает кашемировый пиджак, теперь с горящим рукавом. Похоже, одежда сушилась на палке у костра.

Неуклюжий танцор пляшет джигу и давит пламя. Ветер раздувает огонь и единственный ботинок высекает искры! Сверкающие крошки летят в утренний сумрак.

«И я кружился, словно заводной… Но пришли заботы — дом, семья, работа… Танцуй, пока молодой… Танцуй, пока молодой, мальчик…» — мягко улыбаюсь очередному проблеску.

Удивительно… Фарэры на законном месте. Люблю их! Они не подвели, когда приступ мотал сильнее обычного, после всех приключений. Даже не верится…

Благодаря тёмным стёклам, чудик не видит моих глаз. Поворошив всклокоченные волосы, он накинул пострадавшую одежду и болтает рукой перед собой, придирчиво рассматривая обгоревший пиджак. Следует горестный выдох, затем угрюмый взгляд изучает меня с головы до ног. Прищуренные глаза явно нашли виновных в порче имущества… Или танцор стесняется выступления? Эт он зря! У него есть задатки. Такой забавный чудик… Сломать ему жизнь?

Тихий плеск реки заглушил нарастающий гул мегаполиса. Огромная столица проснулась. Значит и нам пора вставать.

Слабо морщусь, встречаю первый укол мигрени и осторожно поднимаюсь с мягкой лежанки. Похоже, чудик водрузил меня на поролон. Заботливый…

Встаю и прихрамываю на месте. Наружную сторону левого бедра тревожит боль. Надеюсь, простой ушиб. Сломать ногу, падая в воду, будет сенсацией! По моему так…

— Аньён хасэё, меня зовут Пак Ган, — вымолвил недавний танцор диско.

(Аньён хасэё [안녕 하세요] — Здравствуй.)

Глаз бы мой его не видел! Ган…

Киваю на приветствие и начинаю разминку. Тушка нуждается в заботе и я не отлыниваю. Зарядку стараюсь делать всегда, независимо от состояния, естественно, при наличии условий. Были времена, когда встать с койки возможности не было, вот это страшно…

— Маннасо пангавоё! — настойчиво мешает Ган.

(Маннасо пангавоё [만나서 반가워요] — Приятно познакомиться.)

Чудик наблюдает за привычным разогревом в некотором обалдении. А мне пофиг! Он уже потанцевал, теперь моя очередь. Продолжаю махи конечностями и оцениваю общий контроль тушки…

Нормаль. Меня дико радует, что левая нога послушно работает. Точняк, ушиб! Слава тебе яйца…

— Я хороший и хочу поговорить…

Корейскую тарабарщину обрывает серия растяжек, следующая за разогревом. Специфическая боль связок перекрывает мигрень и я довольно усмехаюсь. Чудик хлопает глазами, почёсывая затылок.

Ну да! Нереально хороший… Замечательный… И убить в самолёте обдолбанный на отлично не хотел… Ну, может, чутка! Самую малость… И гонял по Сеулу от нечего делать. Развлекался, едрить! Одни проблемы от него…

Спешу завершить разминку. Никаких физических нагрузок, только приведение в тонус и растяжка мышц. Уже чувствую бодрость! Исходя из недавних событий, прилив сил будет не лишним.

— Где ближайший метро? — коверкаю местный. Зарядку закончили, можно перейти к лингвистической практике.

Чудик сделал круглые глаза и тряхнул головой. Конечность с обгорелым рукавом медленно поднялась. Отслеживаю направление в сторону далёкого забора. Агась… Логично. Двигаюсь к выходу.

— С севера в Ильбон сбежала? — Ган пристроился рядом, шаркая пакетом на ноге.

(Ильбон [일본] — Япония.)

— Почему север бежала, — тихо удивляюсь.

— Говоришь диковато, — замечает Ган и шутливо спрашивает: — Где учили произношению? Пукхан?

(Пукхан [북한] — Северная Корея.)

— Кто бы говорил, — грубо отвечаю, — недавно сам мычал в тряпочку на непонятных диалектах и слюни пускал, отдыхая сосиской!

— Очередной сюрприз… — задумчиво информирует Ган и легко поддерживает разговор на языке туманного Альбиона: — Твой корейский настолько ужасен, насколько идеален английский. Откуда ты?

— Сплошняком дурацкий сюрприз, — ворчу в сторону, подмечая хорошее произношение у приставучего лингвиста.

Ускоряю хромающий шаг. Мечтаю сбросить хвост, ковыляющий позади! Сдался он мне… На бедную голову! Кольца угрожающе скрипят, ладошки сжимает в кулаки.

В тяжести ночного приступа виноват чудик! Из-за него мы под мостом, а лекарство в далёком номере гостиницы. Мой неопрятный вид и грязная одежда тоже его вина. Возможно, он станет причиной внеочередного приступа. Дурацкие вопросы меня доведут и неадекватное поведение вылезет наружу… А насчёт севера? Это же идея! То-о-очно… Северные корейцы не любят южных и наоборот! Использую данный факт в своих интересах.

— Нэ, север я, — бурчу под ноги, — председатель Ким недовольный. Сказал расстрелять миномётом! — повышаю голос и останавливаюсь: — Бежать от партийных товарищей! Раскрыл легенду шпионскую, — резко обернувшись, изучаю побитую физиономию, — нужно сдохнуть оставить вода!

(Нэ [네] — Да.)

— Напрочь отмороженная! — зло восклицает Ган.

Долговязый налетел на внезапное препятствие и навис, балансируя на цыпочках. Угрожающе рассматриваю сердитое лицо, пока целюсь в позеленевший пластырь на опухшем носу.

— Даже не думай шутить по поводу севера с посторонними, — запугивает Ган, — сразу в «НРС» загремишь!

Парень отступил на шаг и недовольно качает вихрастой головой.

— Что за «НРС»?!

— Разведывательная служба нашей страны, — удивился Ган. — Про «НРС» не знаешь? Действительно, откуда ты?!

— Сейчас я с посторонним, — напоминаю в крайнем раздражении и злобно интересуюсь: — Где страшный «НРС»? Забирают уже пусть!