Проданная зверю (СИ) - Владимирова Анна

— Где твой телефон?

— В клатче… на вибро, — я выхватила из сумочки аппарат и поморщилась — два пропущенных от Аарона.

— Да, все хорошо, она в порядке, — докладывал Найф, не спуская с меня взгляда. — Да, хорошо, пара часов у меня есть, как раз хотели посидеть поужинать… — Я неуверенно улыбнулась, но он не разделил веселья: — Ну вот, Аарон задержится… — проворчал и убрал телефон. — Пошли.

И только когда мы вышли из проулка, я открыла ответ от Аарона:

«Я не могу быть человеком, Теа. Я могу быть лучше».

* * *

Найф повел меня в тот самый ресторан, в котором мы встречались с Аароном первый раз. Открытая терраса при свете угасающего дня выглядела куда дружелюбнее, да и изменилось все сильно с того вечера.

Мы сидели за столиком у балкона, с которого открывался умиротворяющий вид на элитный квартал. Журчание фонтана в центре площадки и пение птиц за кованой решеткой напоминали наш с Банни отпуск на побережье в прошлом году. Будто бы Аарон забрал еще не все…

— Так у него что, проблемы? — перевела я взгляд на телохранителя.

Аппетита не было, и я заказала просто кофе. Найф удивил веганским выбором и теперь шустро расправлялся с пушистым салатом на своей тарелке.

— Не знаю, но наверняка какие-то трудности.

Я присматривалась к своему собеседнику, и он нравился все больше. Уверенный, спокойный, за таким, как за каменной стеной. Именно поэтому он и не казался мне зверем — сложно представить, что Клауд может выйти из себя так же, как Аарон. Даже Шейн перед ним спасовал, а ведь мог и послать в ответ на приказ убраться.

— Эта новость обо мне как-то может навредить его карьере?

— Нет. Брак с Грейс хоть и был политическим, никаких изменений и улучшений в бизнес «Блек энд голд» бы не внес. Скорее, он очень нужен был отцу Грейс. Статус его банка вырос бы до первой пятерки наверняка. Вот кто теперь точно рвет и мечет. — Он задумчиво потер гладковыбритый подбородок. — Откупные были внушительными, но вряд ли достаточными…

Стало не по себе. Я была далека от политики и выгодных сделок, но игра с чувствами была за пределом моего понимания. Найф почувствовал мое напряжение, но будто остался доволен и молча взялся за кофе.

— …Между нами и людьми все непросто, Теа, — отставил чашку и поднял на меня взгляд. — Ты об этом хотела узнать?

Наверное. Я уже не знала. Этот мир выглядел слишком человеческим — те же расчеты, игра с чувствами, разочарования и потери. И мне казалось — это слишком неправильно строить новую жизнь на разбитых мечтах брошенной женщины. Это было слишком…

— Откуда взялись такие, как ты?

— Наш вид называется homo praedatum — человек-хищник. Мы — часть эволюционной ветки, которая сформировалась из-за жестких условий местности, в которой выживала наша раса. Малочисленные, слишком оторванные от цивилизации и близкие природе… Мой народ веками жил бок о бок с хищниками северных лесов — теперь там графства Нортербридж и Двейнклауд…

Я слушала, затаив дыхание.

— …Мало сохранилось исторических данных о том времени, но что с людьми отношения были натянутыми всегда, сомневаться не приходится. Несколько столетий нас просто истребляли, давили численностью, устраивали крестовые походы… Особенность продолжения рода не делала борьбу за жизнь простой. Нам нужны были обычные женщины, подходящие для продолжения рода…

— Как нас ставят на учет? Как мы попадаем в эту базу данных, а потом и в продажу?

— Сейчас войны в прошлом, но только благодаря нашей живучести и изворотливости, Теа. Базы данных подходящих женщин — необходимое условие для выживания.

— Вы правите миром, да? — высказала свое давнее предположение.

— Да, — кивнул он. — Мало кто знает, но около семидесяти процентов правящей элиты — моей расы. Поэтому нам несложно устанавливать свои законы. Но и люди не под угрозой — вы нам нужны.

— Аарон говорил, что для продолжения рода не обязательно вообще связывать жизнь с такой, как я…

— Теа, не все тебе стоит знать, — покачал он головой, хмурясь. — Наше движение к свету не было простым, это наложило отпечаток на жизнь в настоящем. Но Аарон не допустит для тебя той жизни, с которой приходится мириться таким, как ты. Он не сможет, уже выбрал другой, более сложный путь — приручить тебя, завоевать доверие. И не стоит тебе знать всего…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

53

— Такие пары, как я и Аарон или твои родители… они исключение?

— Теперь — да, — напряженно согласился он.

Мы помолчали какое-то время, пока я думала обо всем услышанном.

— Аарон говорил, что я его расшатываю, и он может… сорваться, — осторожно начала я. Но с удивлением обнаружила, что мне нечего скрывать от пытливого взгляда собеседника: — Как этого не допустить? — Черты лица Найфа разгладились, напряжение спало, он даже вздохнул заметно глубже, откидываясь на спинку стула, а я пытливо прищурилась: — Что такое? Я что-то не то спросила?

— Нет, — улыбнулся он, — все нормально. Все ты правильно спросила. Умница.

— Не понимаю, о чем ты… — начинала злиться.

— Мы чувствуем вранье, Теа, — огорошил вдруг. — У тебя бы не получилось соврать мне, Аарону или кому-либо другому из нас.

— Нельзя соврать? — подобралась я, выпрямляясь.

В мыслях замелькали наши с Аароном диалоги — врала ли я ему когда-то? Пыталась?

— У тебя над ним большая власть, думаю, он говорил. Отдать эту власть в руки едва знакомой, пусть и избранной женщины, страшно, Теа. Не только тебе есть что терять… Я бы сказал, угроза для него в разы больше, на нем ответственность за семью….

Хорошо, что Аарон приставил ко мне спокойного адекватного зверя, с которым можно поговорить. Сейчас я ценила это даже больше, чем все, что он сделал.

— …Большинство мужчин, которым достается такая женщина, не допускают непредвиденных ситуаций.

— В смысле? — я напряженно сглотнула. Становилось понятным, что Дьюман не все мне сказал. Период свиданий и красивых ухаживаний заканчивался, видимо, быстро, и совсем не так, как я могла бы представить. — Что с ними происходит?

— Теа, — нахмурился Найф. — Не надо.

— Надо, я хочу знать.

— Не надо, — с нажимом повторил он. — Главное, что у тебя будет обычная нормальная жизнь. Иногда все познается в сравнении, но не в этом случае. Не стоит.

— Зачем вы так? Не можете по-другому? — дышала все чаще я. Картинки в голове рисовались весьма безрадостными. Ухаживать этот ювелир за мной собирался! Как же!

— Я же говорю — не все готовы отдать такую власть над собой человеческой женщине, — укоризненно заметил он. — Столетия кровавой вражды не проходят бесследно, доверие нужно заслужить…

Сгустились сумерки. Над городом зажглась первая звезда, воздух стал свежим. Все громче звучали голоса внизу — народу становилось больше. Нервно дергались машины в пробках, люди бодрились кофе, и его запах будто заменил воздух. И душу неожиданно затопило тоской. Впервые мне хотелось бежать не в эту ночь, предвкушая жизнь. Все поблекло, показалось фальшивым, как веселье от алкогольного коктейля. Похмелье — вот и все, что от него останется. Меня тянуло в тепло, тишину и приглушенный свет. К звукам дыхания и биения сердца. После них не останется горечи, они ведь не врут и ничего не обещают. Только здесь и сейчас…

— Поехали, — поднялась я из-за стола и зашагала к выходу.

* * *

Его не было долго… Я уже начала ловить себя на мысли, что… беспокоюсь. И ведь не позвонить, не спросить где он — какое я имею право? Сначала я репетировала проходку вдоль стола, потом просто ходила из угла в угол, нервничая все больше. Когда, наконец, послышался щелчок дверей и на пороге возник Аарон, грудь будто из тисков кто-то выпустил. Мы так и замерли друг напротив друга. Я облизывала смущенно губы, он молчал, вглядываясь в меня так, будто сканировал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что случилось?

Его голос охрип, а сам он еле стоял на ногах. И я как-то сразу наплевала на все и направилась к нему: