Командировка - Вадим Денисов

— Палец со спуска сними, — сказал я.

— Что? — растерялся мичман и тревожно оглянулся, словно что-то прошляпил.

Так дело не пойдет. У меня нет времени на обучение.

— Степан, давай-ка ты ствол на плечо — и не снимай без распоряжения. Времени на боевое слаживание нет, не хватало нам в подъезде очередь в спину от своего получить… Выполняй, чего замер! До команды идешь первым, потом отходишь назад, по команде же просто падаешь на ступени. Все просто, понял?

Мичман надулся, но кивнул. Потерпи, морячок, потерпи, без тебя отработаем.

Пожилой мужчина, перегнувшись через балкон седьмого этажа, все махал нам рукой. Я тоже махнул в ответ. Господи, и все-таки как они тут живут? Каждый день таскать тяжести без лифта — чокнуться можно…

Как выживают люди в этой, ныне практически дикой, среде?

Предшествующие событиям мирные времена были сытыми, расслабляющими. Физических нагрузок на человека с годами становилось все меньше и меньше, племя непосед — охотников и рыбаков, промысловиков, геологов и туристов — постоянно сокращалось. Многие полевые практики, развивающие способности к самостоятельному выживанию в агрессивно-честной среде, зачастую просто исчезали. Городские люди все больше сидели не в катерах и нартах, а в своих уютных бложиках, где виртуально перлись от опубликованного виртуальными же друзьями остренького. Хотя некоторые, страдая от чувства неполноценности подобного бытия, пытались найти замену настоящему полю в ближайшей зимней рощице — и то хлеб! Так ведь и таких немного оставалось!

Нас встретила тишина пустого дома. Все окна закупорены.

Тяжелая металлическая дверь подъезда с цифровым замком, блоком маленьких, некогда подсвеченных изнутри кнопок и круглым датчиком под магнитный ключ была приоткрыта — все электричество в районе давно вырубилось.

Сделав всего пяток шагов к двери, группа остановилась — на севере раздался низкий дребезжащий гул. Нарастающий.

Летит, зараза! Где? Куда?!

Приличных размеров метеороид мчался к земле на большой высоте, полого, ровно.

За объектом кучерявился уже знакомый густой дымный след бело-серого цвета. Как я мог спутать его с самолетным, это же просто смешно!

Сюрреализм происходящего поражал по-прежнему.

Ни огромные дыры в домах, ни груды бетонных осколков и кирпича на перекрестках все еще не убеждали, что передо мной — катастрофа поистине вселенского масштаба. Мозг подставлял привычное: пусть очередная война, пусть даже мировая! Разум охотно соглашался на происки террористов, словом, моделировалось хоть как-то привычное, объяснимое, то, что имеет видимые причины и конкретных виновных, даже если это целые народы!

Космическую фантастику разум воспринимать отказывался наотрез.

Рев становился все громче и громче. Трассер с дымным следом чертил зловещую линию прямо за абрисом высоток, линия постепенно проходила всю видимую мне на севере панораму. Да, этот идет высоко и в стороне. Но страшно было конкретно, в том числе и за тех, кто окажется в зоне падения каменного монстра.

Мы с Гоблином рефлекторно поджались, даже присели, а вот мичман на космический объект вроде и внимания особого не обратил.

— Далеко улетит, даже взрыва не услышим! — сообщил он опытно и победно посмотрел на сухопутных салаг. — Штаны менять будете?

Паразит такой… Ничего, Бог любит пехоту.

Сегодня ночью наконец-то выбрали время для болтовни, узнали много нового.

Долгоиграющий метеоритный поток как только не объясняли. Все кому не лень, но больше всех старались политики и эзотерики всех мастей. Ученым затыкали рты — что толку базарить после того, как опять прошляпили! Люди вообще слабо верили научникам. Степан все время поминал Первый Челябинский метеорит, который астрономы и вояки проспали просто позорно, всем миром, заметив объект лишь тогда, когда он заполыхал в небе над Уралом, чудом не разворотив Челябинск… Была ли надежда, что научники способны точно просчитать более зловещую катастрофу? Очень слабая. Отсюда общественная злость. Как говорится, за что деньги плочены?!

В итоге общенародно решили, что некий блуждающий планетоид врезался под косым углом в Луну, после столкновения появилась куча обломков, аналогично поясу астероидов, но вокруг Земли. Вот и начался фатальный звездопад — облако осколков путешествует вместе с Землей. На несчастную планету посыпалась космическая шрапнель калибром от нескольких метров до нескольких десятков.

Какие-то спутники просто снесло с орбиты, другие отключили сами люди. Пострадали станции управления и корректировки. Интересно, что, как выяснилось позже, планетоид вроде заметили еще на подлете, даже траекторию рассчитали, поняв, что непосредственно на Землю он не упадет. И успокоились.

Вот только про Луну забыли, накосячили. Луна, кстати, пострадала не очень сильно, сохранив свое прежнее влияние на приливы и отливы. Мало того, она каким-то непостижимым образом сумела восстановить свое положение в пространстве, вновь встав к Земле знакомой всем стороной и отказываясь показывать сторону обратную, что породило целый вал инопланетянских версий. Дальше началась еще большая конспирология — договорились до того, что таинственные обитатели Луны воспользовались моментом: провоцируют бомбежку в надежде захватить опустевшую планету.

Обломки, оставшиеся на земной орбите, по ней и будут летать, практически вечно, какие-то упадут, что-то сгорит. Те, что не остались, — перешли на орбиту лунную. Они будут регулярно пересекать земную орбиту, согласно пока неизвестной статистике порождая все новые и новые столкновения.

В бесконечной вселенной вероятно все.

Но без инопланетян, согласно общественному мнению, тут не обошлось.

Сталкерам эти инопланетяне побоку. Не помешают и не помогут. Все придется делать самим. И сваливать отсюда на любезную сердцу Платформу-5.

— Входим.

С тепловизором не повезло. Третий комплект новых батареек меняю, а садятся они очень быстро. Что-то в потрохах. Вот и сейчас прибор вот-вот сдохнет, зараза… Почему в кино все работает, кроме замков зажигания, а в жизни все ломается? Тем не менее свежих тепловых следов на полу нет.

Хорошо, что архитекторы южных строений предусматривают в проектах возможный максимум естественного освещения внутренних помещений. Окна на лестничной клетке пропускали достаточно света, все видно. А вот ночью тут полный завал, шастать не захочется даже с фонарем.

— А че, чистенько, не испохабили, — шепотом прокомментировал Гоблин, не выпуская из виду очередной лестничный марш.

Подъезд действительно был чистым. Ни одной надписи, ни одного наклеенного объявления на стенах и у дверей лифтовой шахты. Даже увядшие цветы в проволочных держателях остались висеть на этажах. Видно, что жильцы свой дом любили, содержали подъезд в чистоте. Видел я когда-то старинную табличку «Дом образцового содержания». Вот тут ее можно было бы повесить на законных основаниях.

Восемьдесят процентов, что все пройдет штатно. Однако мы обязаны предусмотреть неожиданности, в том числе провокации, подлый обман и простую дурь человеческую.

От идеи пустить мичмана вперед пришлось отказаться сразу же — он опять затопал, как слон, да еще и упал с грохотом. Самолично поставив его «ксюху» на предохранитель, я отправил его назад, дальше мы двигались проверенной двоечкой.

Звякнуло. Потом наверху хлопнула дверь и не по-старчески бодрый голос прокричал:

— Поднимайтесь, товарищи!

Мичман радостно осклабился — мол, видишь? К чему были все твои опаски, Кастет?

Да просто к тому, что привыкли мы работать именно так.

Но пошли мы уже спокойней. Ага, четвертый этаж…

Наверху опять послышался какой-то металлический звук. Вдруг женский голос что-то прокричал. Глухо, словно из глубины. Из квартиры.

— Что там случилось, Нина? — громко переспросил Николай Александрович недовольным голосом. — Сейчас, сейчас, иду!

Дверь хлопнула снова, я пожал плечами и продолжил движение за Мишкой.

И почти сразу почувствовал еле уловимую вибрацию.

Как будто кто-то невидимый наверху подключил строительный вибратор, которым утрамбовывают бетон. Только звука не было слышно.

Мы с Сомовым остановились одновременно. Первое, что я подумал, — метеорит летит, приехали… Мысли проносились молниями. «Как я могу чувствовать вибрацию еще не воткнувшегося объекта?» — вот основное разумное, что я успел зафиксировать. Не может такого быть. Пошли!

Пятый этаж.

Появился новый звук — тонкий, звенящий, как первая струна. Вибрация усилилась тем сильней, чем выше мы поднимались.

— Твою душу, это что такое, Кастет? — шепнул Гоблин.

— Николай Александрович, у вас все нормально? — громко спросил я вместо ответа другу.

Нет отклика.