Тайна Янтарной комнаты - Татьяна Копыленко

Неожиданно позади нее раздался тихий, похожий на змеиное шипение голос, казалось источавший яд.

– Пугачев, повинуйся Владыке…

По спине Устиньи побежали холодные мурашки, она обернулась и увидела высокого старика, в сером плаще.

– Кто ты?! Уйди! – закричала она. – Не отдам тебе его! Слышишь, Ирод! Не отдам! – кричала она, пытаясь оттолкнуть страшного гостя от Пугачева.

Пугачев смотрел Владыке прямо в глаза, он не мог отвести взгляда от этих гипнотических глаз, которые парализовали его волю и подчинили себе.

– Ты должен сделать последнее дело, – продолжал Владыка. Слуги Ордена, появившиеся также ниоткуда, схватили Устинью и заломили ей руки за спину.

– Что я еще должен сделать?! – свистящим шепотом спросил Пугачев своего мучителя.

– Для полной победы мне нужно любящее сердце. Вот тебе ритуальный кинжал. – Владыка достал из складок плаща кинжал с тонким, длинным лезвием, его рукоятка была украшена огромным рубином.

– Мне нужно ее сердце, – Владыка указал на Устинью и протянул кинжал Пугачеву…

* * *

Ольга держала в руках книгу, которую взяла из библиотеки во время своих поисков. Это была «Калевала», чудом уцелевшая в пылу ожесточенной схватки.

Ольга вспомнила, что в ней есть описание чудесного места, где Вяйнемейнен сразился со злой колдуньей:

Тут скала возникла в море,луда выросла в пучине,длинной стороной к востоку,поперечною – на север[2].

Владимир размышлял.

– Я знаю, где это. Думаю, ты права – в «Калевале» описано место битвы Добра и Зла… На рассвете я отправлюсь туда.

Ольга пыталась уговорить Владимира взять ее с собой, но он не согласился.

– Я обещал твоему отцу, что буду защищать тебя, любимая. Я не хочу подвергать тебя опасности и поеду один. Давай проведем эту ночь вместе, дай мне силы для этого решительного шага.

В ласках, ночь пролетела незаметно. Не отрываясь друг от друга, они наслаждались любовью, возможно, последний раз. Владимир долго целовал Ольгу, ласкал ее то страстно, то нежно, стараясь продлить наслаждение.

Он уже знал все тайны ее роскошного тела, которое она отдавала в его полную власть, подчиняясь его воле и желаниям. Она с упоением отвечала на его поцелуи, обнимая его плечи и прижимаясь к его обнаженному телу своим телом. Владимиру приходилось сдерживать себя, он готов был с первой минуты взять ее и погрузиться в нее всем своим существом. Но он ждал, ждал момента, когда Ольга сама захочет его внутри себя так же страстно, как он хотел ее.

И только тогда, когда Владимир увидел, что ее влажные губы раскрылись, голова запрокинулась, глаза закрылись, когда она полностью растворилась под его горячими руками в блаженной истоме, когда от ее кожи стал исходить особый аромат, каждый раз сводивший его с ума, когда ее длинные, стройные ноги раскинулись в стороны, словно призывая его, открывая ему самое сокровенное, – только тогда он накрыл ее тело своим, вошел в нее своей твердой, напряженной, пульсирующей плотью, доставляя своими движениями ей всё большее наслаждение. Их тела слились воедино, и они вместе испытали сладкий восторг.

Утомленная и разнеженная Ольга под утро заснула. Владимир поднялся, оделся, подошел к постели, посмотрел на Ольгу долгим, любящим взглядом и вышел.

XXIV

Владимир оседлал своего коня Витязя и направился к месту, где, по предположению Ольги, должен находиться тайник. Он ехал долго, изредка останавливаясь на отдых. Солнечный день померк, в воздухе сгустились тучи, и у него тревожно заныло сердце, его конь заволновался. Владимир ободряюще похлопал его по холке и продолжил путь. «Хорошо, что Ольга осталась во дворце, под охраной», – подумал он, постепенно продвигаясь всё дальше в лес.

Деревья становились всё выше, солнце с трудом пробивалось через их кроны, было тихо, красиво и таинственно – Владимиру стало казаться, что он попал в сказочный лес. Деревья неожиданно расступились, и Владимир остановился на границе леса – перед ним, очерченное узкой полоской берега, огромной голубой чашей раскинулось озеро, края которого не было видно. Только вдалеке он увидел скалу, возвышающуюся прямо среди озерной глади, настоящий остров, от древности поросший деревьями, словно старец – длинной бородой.

Владимир определил расположение этого удивительного феномена природы. «Да, так и есть. Как сказано в «Калевале»? "Длинной стороной к востоку, поперечною – на север…" Это здесь. Теперь мне нужно выбрать удобный момент и переправиться туда незамеченным… Но медлить нельзя…» – словно услышав мысли Владимира, на озеро стал опускаться густой туман. Через несколько минут всадник и конь вошли в воду и, стараясь не шуметь, вплавь направились к острову.

Им удалось добраться до него незамеченными и подняться по отлогой стороне.

Владимир осмотрелся. Он оставил коня в укрытии, а сам стал пробираться туда, откуда были слышны голоса.

Он подошел поближе и окончательно уверился в том, что Ольга правильно определила место, где был спрятан ларец с Волшебным Янтарем. Прямо в центре острова было сооружено что-то вроде алтаря, внутри которого Владимиру удалось разглядеть ларец. Его охраняли слуги Ордена.

Врагов было много, и он знал, что у демонов Тьмы есть способность появляться из воздуха. Но ничего другого ему делать не оставалось. И Владимир, мысленно посылая Ольге признание в любви, ринулся в бой.

Битва разгорелась. Под мечом Владимира слуги Тьмы падали и рассыпались, он постепенно продвигался к месту, где находился ларец, но его силы были небеспредельны, он начал уставать, и демоны стали обступать его плотным кольцом.

Вдруг раздалось несколько выстрелов, и нападающие демоны от неожиданности на некоторое время опустили клинки, возникла сумятица. Владимир успел поразить нескольких из них, повернулся посмотреть, кто пришел ему на помощь, – и похолодел: это была Ольга на Ветре, в мокрой, прилипшей к телу одежде, с пистолетами в руках!

Она спрыгнула с Ветра и устремилась к Владимиру – маленькой паузы было достаточно, чтобы она успела подбежать к нему, стать спиной к его спине, – и бой закипел с новой силой.

* * *

Пугачев взял в руки кинжал, могильный холод пронизал всё его тело. Его подвели к Устинье, которую держали за руки несколько демонов. Владыка стал рядом с нею и разорвал ее платье, обнажив грудь.

Устинья сквозь слезы смотрела на Пугачева. Ей было жалко этого сильного, удалого человека, которого она любила всем сердцем и которого Владыка превратил в холодный камень.

Горячая слеза покатилась по ее щеке и упала Пугачеву на руку, обожгла ее, и Пугачев застонал от нестерпимой боли. Эта боль словно привела его в чувство, и вдруг он увидел всё происходящее в реальном свете.