Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, каково? Их не волнуют даже грядущие Олимпийские игры в Мехико, первые в Латинской Америке, им интересен этот головорез! — профессор бурчал в традиционном для интеллигенции духе. — Почему Че, зачем Че? Вы посмотрите, все наши идолы, как один, если разобраться — убийцы!
— В смысле? — изобразил удивление Вася.
— В самом прямом!
Сосед пустился в перечисление и как-то у него выходило, что все национальные герои — сплошь инсургенты, мятежники, генералы и диктаторы. Сан-Мартин, Сапата, Боливар, Сукре, Вилья, Артигас, Сандино[iii] — все, как один, занимались уничтожением себе подобных в промышленных масштабах.
— Даже Хосе Марти, поэт, и тот взялся за винтовку!
— А вам не кажется, что иной путь освобождения невозможен?
— Развитие и образование! — успел выдать попутчик, но тут разнесли еду и напитки и он на время выключился.
Насытившись, профессор с извинениями отошел постоять в очереди у кабинок туалета, в его отсутствие Вася пролистал газеты. На седьмой или восьмой странице, в подвале международного раздела, нашлась маленькая заметочка об изменениях в Чехословакии — президентом избран Александр Дубчек, сорока шести лет, а первым секретарем КПЧ — некто Драгомир Кольдер, сорока двух. Вторая фамилия не вызвала никаких ассоциаций, но газета услужливо подсказала, что Кольдер руководил комиссией по реабилитации. То есть произошла смена стариков-сталинистов на молодых реформаторов, как решил Вася. Правда, при этом было указано, что бывший первый секретарь Антонин Новотный стал председателем Национального собрания. Бог весть, что из этого получится, но как-то младореформаторы оптимизма не внушали.
— На чем мы остановились? А, освобождение! Это же фикция!
C точки зрения профессора, вся война за свободу против Испании состояла из борьбы реакционной колониальной элиты против демократии. Ну в самом деле, все началось стоило лишь испанцам под давлением Наполеона принять конституцию, и затихло, как только после поражения Франции на трон вернулся король Фердинанд VII. За каких-то три года Испания вернула контроль над всеми территориями, кроме части Аргентины! Но как только Фердинанд восстановил конституцию, как все покатилось по новой, тем более, что метрополия отменила все виды принудительного труда, включая рабство. А независимость позволила немногим семьям не только сохранить этот экономический базис, но и остаться при власти до сего дня.
Вспомнив, что ему рассказывала в первые дни знакомства Исабель — «наши семьи очень влиятельны, мой прапрадед служил адъютантом у маршала Сукре, прапрадед Фернандо у самого Боливара» — Вася скорее соглашался. Вообще, как он знал из рассказов старших, вся «борьба за свободу против империй» чаще всего скрывает желание той или иной группы стать «первыми парнями на деревне».
— И посмотрите, чем все закончилось! — возглашал сосед, сравнивая Америку Южную с Северной, куда они и летели.
Сравнение ясно было в чью пользу. Война за независимость колоний испанский отличалась от таковой же английских в первую очередь тем, что не потребовалась широкая революция — Испания была слаба и нагнать войск, как Великобритания, не сумела. Плюс элита обошлась своими силами, не привлекая в процесс за счет разного рода уступок всю массу населения. Отсюда — авторитарность правления в новообразованных странах, растущее неравенство, репрессии, борьба за власть…
— В Соединенных Штатах в аналогичной гражданской войне дрался сельскохозяйственный Юг с промышленным Севером, точно так же как наши консерваторы и либералы на протяжении всего XIX века. Но в США победил городской промышленник, а у нас — сельский плантатор, способный тратить лишь на собственные прихоти, а не на развитие!
Возражения Васи, что за прошедшие сто пятьдесят лет в Латинской Америке открылись сотни школ и десятки университетов, профессор решительно отмел. И действительно, колоссальные деньги, которые падали на Бразилию, Боливию, Чили или Аргентину в результате каучуковой лихорадки, селитренного бума или взлета экспорта мяса и зерна, оказались по большей части разбазарены на оперные театры в джунглях, гулянки в Париже и вызывающую роскошь.
Сосед читал лекцию ничуть не хуже, чем выступал на митингах Фидель — несколько часов кряду, даже во время пересадки в Нью-Йорке. Возможно, поэтому Вася прошел ее спокойно, несмотря на опасение быть узнанным. До Мехико летели под требования развивать образование и вкладывать в развитие, после приземления профессор оставил Васе свою визитку и умчался обниматься с семейством, а касик попал в руки доктора Дуке и отправился с ним на пересадку в Боготу. Доктор тоже дал жизни — несмотря на постоянные попытки его заткнуть, впился как клещ и вытрясал из Васи подробности лечения в Праге, требуя расписать методики по шагам и по минутам. Увлеченный человек, что поделать, так что на перелете в Лиму касик просто отрезал все общение, заявив, что желает спать.
В Лиме они поселились в небольшом отельчике на авенида Эспанья, где к ним присоединился Инти, первым же делом принявшийся вводить касика в курс событий за время его отсутствия. Совершенно обалдевший от бесконечных разговоров с самого Парижа, Вася в приказном порядке потребовал идти обедать. Молча. И только после того, как они съели севиче[iv] с креветками и выпили в тишине кофе, он разрешил докладывать. На сытый желудок можно и потерпеть очередную лекцию.
Но она того стоила. Во первых, Че и Хуан Лечин встречались в Аргентине, куда оба добрались подпольно и с приключениями — со слов Инти выходило, что можно если не книжку написать, то как минимум снять приличный роад-муви. Во-вторых, это была завершающая встреча после ряда подобных. И в третьих, Революционная Повстанческая армия Боливии теперь выступает как вооруженное крыло «Боливийского национально-революционного центра». Под этим названием скрывалась коалиция партизан, профсоюзов и двух левых партий, PRIN и MNRI.
Партии были разные, но назывались почти одинаково — Революционная партия националистических левых и Левое национальное революционное движение. «Ну, теперь понятно, почему в названии коалиции не обошлось без этих же сакральных слов» — саркастически подумал Вася.
Коммунисты всех толков пока сидели с видом оскорбленной невинности, но уже пошли первые контакты с вопросами «а как бы если не возглавить, то хотя бы примкнуть?» — такова была сила имени Че Гевары. Сам Лечин, когда понял, с кем имеет дело, выпал из реальности и только шевелил седыми моржовыми усами, как выброшенная на берег рыба. Но ничего, очухался и даже умерил собственные амбиции. Тем более, что одним из
- От Петра I до катастрофы 1917 г. - Ключник Роман - Прочее
- Тамо далеко (1941) (СИ) - Соболев Николай Д. Н. Замполит - Попаданцы
- Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов - Героическая фантастика / Прочее / Прочие приключения
- Враг за спиной 1 (СИ) - Константин Муравьев - Прочее
- Демон Вася или Черт по обмену - Ветров Вад - Прочее
- Его звали Вася (СИ) - Игорь Семенов - Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- Сценарий кукольного спектакля для новой телевизионной передачи Русская рулетка - Константин Боровой - Прочее
- Сказка о Красном Паровозе, о Иванушке Машинисте и о прекрасной Дочери Министра путей сообщения. - Георгий Леонидович Климаков - Прочее
- Бойцовые рыбки - Сьюзан Хинтон - Прочее
- Картежник - N.B. - Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези