Рейтинговые книги
Читем онлайн Земля зеленая - Андрей Упит

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 202

— Какой теперь из тебя работник, — заметил он мрачно. — На этой неделе нужно приналечь, побольше выломать камня, потом будет некогда, скоро навоз вывозить, а там сенокос и жатва не за горами…

Старший батрак не терпел сомнений, что он может не справиться с работами.

— Не так уж страшно: нажать на рычаг, взяться за обломок — и с четырьмя ногтями сможет.

— Совсем даже хорошо, если палец вот так держать, — Андр показал, как он это сделает. Голос у него еще дрожал, он виновато посмотрел на хозяина.

— Говорите, на этой неделе закончить надо? — продолжал Мартынь Упит громче. — Приходите в субботу вечером — увидите, далеко ли мы будем от реки. Приходите сегодня вечером — иду на спор, на фунт табаку, если мы не дойдем до ольхи.

Большая ольха здесь была единственным толстым деревом. Хозяин прикинул глазом и покачал головой, отлично зная, что для Мартыня даже такое небольшое сомнение все равно что масла подлить в огонь.

И впрямь, его туго набитые щеки задвигались быстрее: сегодня не воскресенье, чтобы прохлаждаться черт знает сколько. У хозяина плохое настроение, это неприятно, — он быстро соображал, чем бы ему угодить.

— Когда пророют канаву, здесь вырастет хороший строевой лес. Триста деревьев — верные деньги.

Но и такие виды на будущее не развеселили господина Бривиня.

— Черная ольха — что она стоит? Был бы ясень — другое дело: на колеса идет, и казна покупает на вагоны. Какие теперь цены? Сколько в прошлом году Милка платил за пуру овса или Симка за берковец льна… Сколько денег понадобится, как возьмусь за постройку, — а начать надо, нельзя ждать, пока все рухнет на голову. — Но тут же Бривинь спохватился: чего он в самом деле так расплакался, они все равно помочь не смогут. Встряхнул головой и поднялся на ноги.

Старшему батраку сидеть не пристало, когда стоит хозяин. В чистый льняной платок он завернул пустую миску и остатки хлеба, ударил рукой по камню, на котором они завтракали.

— Жаль такой раскалывать. Позвать бы вашего родственника — каменотеса Ванага, тот бы вытесал из него хороший крест на могилу.

— Ванага я к себе на порог не пущу, — ответил Бривинь. — Что он сделал с тем большим камнем, что на берегу у бани? Пришел, наболтал с три короба, засорил весь загон для свиней, я еще лошадь дал, чтобы камень свезти. Обещал вытесать четыре межевых столба — по сей день тешет. Жилы они оба с женой.

Никак не удавалось угодить сегодня хозяину. Мартынь уже почесал было затылок, да вспомнил о великане, около которого все еще дымился костер, и поспешил туда.

— Теперь он готов! Андр, неси воду, покажем хозяину, как треснет!

Тщательно обчистил камень, убрал щебень, осколки. Андр, быстро перебирая ногами, спешил от глубокой ямы с водой. Вода ручьями лилась сквозь дырявое дно ушата, брошенного в поле с прошлой осени. Выливать воду он не осмеливался, это дело самого мастера. С сильным шипением поднялся клуб пара, затрещало, захрустело, но сильного грохота не последовало.

Иронически улыбаясь, Бривинь повел плечами.

— Ничего по будет, только дрова понапрасну тратишь.

Лицо Мартыня вытянулось — неужели они впрямь напрасно трудились? Хватился за шест, ударил в одном месте, в другом, зашевелилось, задвигалось, затрещало, камень раскололся на шесть — восемь — десять кусков… Прекрасно расколол, — как топором развалило. Первоклассная работа!

Мастер прямо сиял. Выпрямившись во весь рост, выпятил грудь, откинул голову, смеющимися глазами смотрел на хозяина, — гордость, жажда похвалы, вопрос светились в его глазах. Но хозяин, с утра какой-то странный, даже перед очевидным мастерством не проявлял восторга.

— Да, — равнодушно проворчал он, собирая посуду с плоского красного камня. — Синие всегда легко раскалываются. Вот вокруг этого попрыгать придется.

Легко раскалываются… Попрыгать… Мартыня самого точно из ушата водой обдали. Широкое скуластое лицо вытянулось, выражая разочарование, глубокое оскорбление. А тут еще мальчишка поглядывает исподлобья, должно быть втайне посмеиваясь.

— Ну, чего смотришь, убогий? — крикнул Мартынь сквозь сомкнутые зубы. — Ступай за дровами, нагревать надо!

Андр не спеша взял топор и пошел. Мартынь Упит стоял как на иголках — нельзя допустить, чтобы хозяин ушел, ни словом не похвалив, не одобрив работы.

— Думаете, этот не расколется? Такого я не встречал еще, чтобы мне не поддался. Когда я в Купчах жил и старый Витол собрался строить хлев из камня… У нас в реке за яблоневым садом лежал один — с дом, на голову выше меня, такой же красный, как этот.

— Такой же синий, — поправил хозяин, только слегка повернув голову, уже отойдя на порядочное расстояние.

— Такой же синий — я так и говорю…

Но Бривинь не слушал: высоко поднимая босые ноги, побрел он мимо наполненных водой мочил. Посмотрев на его широкую спину, старшин батрак сплюнул, бросил вагу на землю, схватил лопату и, подбежав к плоскому великану, принялся, пыхтя, подкапывать; железо, как бы вгрызаясь, лязгало о камень.

Андр Осис перелез через плетень отцовского выгона и про себя рассмеялся. «Что, небось на этот раз хлеб маслом не намазали! Из кожи вон лезет, хвастун, подлиза!» Да, подлиза — прямо в душу хозяина так и лезет, как Либа Лейкарт к хозяйке. Словно последний дурак, хочет выслужиться, богатого еще богаче сделать, а у самого рубашки целой нет. Дома поесть досыта боится, чтобы Браман с него брал пример и не разорял Бривиня.

Отец тоже батрачит, мать за миску щей по субботам заставляет Тале всю неделю хозяйке цевки мотать. Иначе не проживешь. Не станут держать в Бривинях — иди ищи новое испольное место, да и там лучше не будет… Но зато когда по ночам его родители шептались, лежа в своей кровати, и доставалось же от них этим собственникам-богачам, которые собираются строить каменные дома, как в именин, и телеги с железными осями, как у владельца стекольного завода.

Палец уже не болел так сильно, и кровь перестала сочиться, должно быть присохла к тряпке. Только страшно чувствителен был этот палец, даже прикоснуться невозможно. Андру казалось, что и в этом несчастье виноват старший батрак — вечно сам торопится и других гонит.

Дров на выгоне полно. Нижние сучья у елок хорошо подсохли, твердые, как кость. Угли от них жаркие, звонкие.

Белая ольха долго в болоте не живет. Повсюду поблескивали серые засохшие стволы толщиной в руку и больше. Ударом обуха их легко свалить. Только палец никак не убережешь, постоянно за что-нибудь заденет, и тогда Андр снова недобрым словом поминал старшего батрака.

Странный человек! Где только такой уродился? Работник толковый, такого поискать надо: косарь, сеятель, трепальщик — по всей волости шла о нем молва. Почти без сна обходится, сильный, выносливый — и все же как будто придурковатый. Казалось, что и старается он главным образом из хвастовства. На похвалу падок, как кошка на валерьяновый корень, это видно из всех его рассказов.

Да, эти рассказы… Андр Осис усмехнулся. Они перенимали все его дурные качества. Часами можно было сидеть и слушать, даже ночью спать не хотелось, когда он начинал свои длинные повествования. Рассказов у него всегда хватало, он так давно шатался по волости, что отлично знал хозяев и мелкий люд, да и всю их родню, на большаке знал каждого проезжего, безошибочно мог сказать, чья собака лает, у кого вызванивают скот домой — в Викулях или в Лапсенах. Конечно, и другие видели многое, но за работой и за заботами далеко не каждый успевал так подробно и обстоятельно проследить за тем, что происходит вокруг.

Многое видел и пережил сам Мартынь Упит, еще больше слышал он от других. Но какая память! Как в ней все сохранилось и в какой последовательности, словно в книге. Мать не верила ни одному его слову, сколько раз подталкивала Андра локтем: что ты опять слушаешь его брехню. Терпеть не могла этого болтуна и пустомелю, этого выдумщика и лгуна.

Оно конечно, ни один из рассказчиков не обходится без того, чтобы не приврать. Но Мартынь Упит отличался от всех. Если послушать шорника Преймана, то, пожалуй, поверишь, что он знатного происхождения и только жена у него из простых: дочь бедного постояльца Зирнита; а его родня, даже самая дальняя, — все богатые собственники. Некоторые из них, понятно, загордились и не хотят признавать с ним никакого родства, да ему на это плевать, он его и не ищет, от них ему ничего не нужно. У него свое мастерство, хорошее мастерство. Раньше он зарабатывал бешеные деньги, это только сейчас такое голодное время — за каждой копейкой приходится гнаться. Ни своим знатным родственникам, ни другим богачам Прейман дороги не уступал, законник был отменный, на суде никто не мог с ним тягаться. Разражаясь всеми тремя оттенками свойственного ему смеха и хлопая соседа по колену, он в лицах изображал, как этих важных людей на суде он припирал к стенке и как они потом просили у него прощения. Слушатели оставались в полном недоумении — когда же это он успевал с шилом сидеть за своими хомутами и чересседельниками, если так часто по судам таскался? Но попробуй докажи, ведь все это происходило давным-давно, число и год Прейман сам не помнил, слушатели же и подавно не могли помнить ни об его тяжбах, ни об его победах в суде.

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 202
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Земля зеленая - Андрей Упит бесплатно.
Похожие на Земля зеленая - Андрей Упит книги

Оставить комментарий