Громовая стрела. Забытая палеонтологическая фантастика. Том VII - М Фоменко

Мегалозавр разжал лапы, и оба стегозавра повалились на траву. Они были еще живы, но бежать, сопротивляться не могли. Их ноги чуть дергались, чуть ерошились длинные шипы на хвосте, пена, смешанная с кровью, выступила изо рта.

Клыки хищника сверкнули и врезались в добычу. Мегалозавр рвал стегозавра, отрывал от его тела большие куски и глотал их, почти не жуя. Он отшвырнул в сторону большой костяной треугольник из спинного гребня стегозавра, взвизгнул, напоровшись на острый хвостовой шип, и продолжал жадно есть.

Два хищника

Высоко над землей ветер нес тучи. Внизу, над лугом, воздух неподвижно висел, знойный и пряный. Пахло травой и чуть-чуть мускусом. Это был запах мегалозавра.

Из папоротниковых зарослей донесся шорох… Еще… Еще…

Мегалозавр оглянулся, торопливо рванул в последний раз тушу и поднялся на ноги.

Громкий яростный крик…

Из зарослей выскочил второй мегалозавр.

Он не остановился, не стал приглядываться, прислушиваться, примериваться. Нет! Он сразу помчался навстречу противнику.

Тот не дожидался нападения. Смелый и свирепый, он бросился вперед. Он так рассвирепел, что оставил туши стегозавров, не стал охранять и защищать их.

Бой с врагом — дороже всего. Даже добыча, еда — ничто перед сражением.

Двойной рев раздался на лугу. Прокатился громовой волной над далеким озером и всполошил бронтозавров. Они долго стояли неподвижно, уставив головы в сторону луга. Они ничего не видели, они не знали, что там случилось. Но громовый рев был им хорошо знаком. Он говорил о страшной опасности, о близости свирепого врага. И страх перед этим врагом был так велик, что даже посередине озера — недоступные врагу — они боялись.

Новый рев…

Мегалозавр прыгнул и всей тяжестью своего тела обрушился на врага. Сшиб его и сам покатился по траве, не удержавшись на ногах, — так силен был толчок.

Мегалозавр кувыркнулся через голову, вскочил, отпрыгнул в сторону и замер.

Нападавший поднялся, оглянулся и сразу же прыгнул. Он не рассчитывал прыжка, а просто прыгнул вперед. И снова, — пролетев с десяток метров по воздуху, — опустился на землю около врага. На этот раз он не промахнулся — еще на лету вцепился клыками в шею мегалозавра и сжал челюсти.

Удар хвоста, и оба покатились по траве. Передние лапы мегалозавра били по воздуху, царапали кожу врага. Острые когти прорезали кожу, кровавые полоски легли на боках и груди нападавшего. Тяжелыми каплями повисла кровь.

Новый удар, теперь в живот. Враг откинулся назад, но зубов не разжал. Он ответил на удар — распорол когтями бок мегалозавру. И тут же поскользнулся, свалился на бок и открыл врагу сразу и грудь и горло.

Нога уперлась в живот, другая поднялась, ударила, рванула…

Зубы нападавшего разжались, он выпустил шею мегалозавра.

«Мегалозавр — смерть!»

Враг опрокинулся, упал на спину. Его ноги били по воздуху, хвост извивался в траве. Из раскрытой пасти текли слюна и кровь, выпущенные кишки волочились, путаясь, по траве. Глаза тускнели, но силы еще были — он корчился в траве, пытаясь встать на ноги, ответить противнику новыми и новыми ударами.

Поздно…

Хрип, струйка крови… В последний раз судорожно взмахнул хвост, запутался концом в кишках, рванулся, потащил кишки за собой. Хвост так и остался полусогнутым, опутанным бурыми петлями кишок.

Мегалозавр вскочил. Он взглянул на врага и снова бросился на него, снова запустил зубы ему в горло.

Он так рассвирепел, что даже неподвижность врага не могла ослабить его ярости. И он продолжал рвать, грызть и кусать врага, терзал его лапами и таскал по траве до тех пор, пока тело врага не превратилось в бесформенную груду красных и бурых лохмотьев.

Только теперь мегалозавр успокоился.

Он встал на задние ноги, уперся в землю хвостом и оглянулся. Вдали на лугу виднелись туши стегозавров.

Ярость сменилась голодом — мегалозавр помчался к стегозаврам.

Через час он доел и вторую тушу. Он был сыт; кровь, разогретая борьбой и солнцем, быстро текла по телу, сердце билось резко и часто. Подвижной и сильный, неуклюжий и в то же время ловкий, он большими прыжками понесся по лугу, поглядывая по сторонам и время от времени издавая негромкие хриплые звуки. И те, кто слышали этот хрип, оглядывались, приподнимали головы и поспешно бежали в сторону.

Лес и луг, болото и озеро знали мегалозавра. Это был страшный враг.

«Это — смерть», — могли бы сказать животные, если бы они умели говорить и знали, что есть на свете смерть. Они молчали, они были немы, они не знали слова «смерть». Но они бежали от мегалозавра со всей скоростью, на которую были способны. И этот безумный бег, этот ужас, который вселял в них рев мегалозавра, говорил лучше всяких слов:

«Мегалозавр — смерть».

«Вода — спасенье!»

Стадо игуанодонтов, спугнутых с опушки мегалозавром, помчалось по лугу. Они бежали долго, и едва остановились, как до них донесся двойной рев — на лугу началась драка между мегалозаврами. Снова помчались игуанодонты, прыгая через невысокие кусты и рытвины, огибая сплошные заросли папоротников.

Пробежав вдоль опушки леса цикадей, саговников и араукарий, они выбежали на окраину болота. Новый рев подогнал их, и они, перепуганные ревом и охваченные непреодолимым стремлением бежать, снова помчались вперед. Они бежали до тех пор, пока перед ними не засветилась вода болота, а под ногами не захлюпала грязь.

Ноги вязли, хвост тонул в грязи и не давал нужного для прыжка толчка. Болото и трясина остановили игуанодонтов.

И тут же они натолкнулись на молоденьких бронтозавров, со вчерашнего дня еще не покинувших болото.

Пригретые солнцем детеныши вперевалку бродили по трясине, скусывая траву, протягивая к воде шеи и кое-как вылавливая из воды водоросли. Они были совсем молоды — и звуки леса и луга, шум болота и озера еще не были им знакомы. Но громкий звук испугал их своей силой.

Услышав топот и хлюпанье, услышав прерывистое дыханье и хрип, они побежали к воде.

Они не знали воды, они не знали, что в воде — спасенье. Они побежали к ней потому, что шум шел сзади, а вода была впереди. Шум приближался, приближалась и вода. И вот впереди вода, а сзади — сзади все нарастал и нарастал шум.

Вдруг, как от резкого толчка, проснулся дремавший инстинкт.

«Вода — спасенье!»

Детеныши не остановились на берегу озера, вошли в воду. Побрели по воде, уходя все дальше и дальше от берега. Волны чуть плеснулись — бронтозавры были еще очень малы.

Игуанодонты не были врагами бронтозавров, но детеныши не знали этого. Они ничего еще не знали. Весь их житейский опыт пока сводился к одному: они умели кое-как жевать траву. И страшные чудовища, прыгавшие по болоту, перепугали их.