Покорители вечных бурь - В Сытин

И в который раз за последние дни Трубокуров, так же, впрочем, как и все, кто был участником создания новой СЭС, ощутил гордость за свою Родину - страну, где претворяются в жизнь самые дерзновенные мечты человекатворца!

- Чудесно! - воскликнул он во весь голос и, подражая Терехову, взмахнул руками. - Чудеснейше, дорогие товарищи!.. Вон смотрите - ходит трактор, и не слышно, как он тарахтит. Это энергия покоренных вечных бурь, дорогие товарищи, движет его, а он поднимает целину! А за ним - вы должны видеть оттуда лучше, чем я, - над степью встает стальная решетчатая башня электрической дождевальной установки над артезианским колодцем. И ваша энергия будущей весной заставит пролиться животворными брызгами воду недр земли на новые поля... Привет вам, друзья! - Трубокуров снова взмахнул руками. - Привет!

Он хотел еще раз крикнуть это слово, но язык, как говорят, присох у него к гортани. Трубокуров увидел высоко в спокойном небе темный кружочек, отсвечивающий красным в лучах заходящего солнца. Сомнений быть не могло: это опускался парашют.

"Опять отцепились!" - с ужасом подумал ученый и неловко, вприпрыжку побежал.

Через минуту он ворвался в кабинет начальника опытной станции. Академик Никольский поднялся к нему навстречу:

- Что случилось, Сергей Степанович?

- Парашют... Опускается... - задыхаясь, прохрипел Трубокуров и, чтобы не упасть, оперся обеими руками о стол.

- Парашют? - переспросил Никольский. Но тотчас же тень беспокойства, появившаяся в его глазах при виде Трубокурова, исчезла. Он улыбнулся. - Не волнуйтесь, дорогой профессор. Все в порядке... Это...

- Что же это?

- Фотографии.

- Фотографии?

- Ну да... Выпейте воды, профессор. Вот уж не предполагал, что вы можете быть таким...э-ээ... невыдержанным.

- С кем поведешься, от того и наберешься, - немного приходя в себя, полушутя-полусерьезно ответил Трубокуров и, глотнув из стакана, уже обычным своим спокойным голосом снова спросил, о каких фотографиях помянул академик Никольский.

Академик хлопнул рукой по кипе листков, лежащих перед ним, и сказал:

- Вот телефонограммы астрономов, находящихся там, в стратосфере, на СЭС. Они подытоживают первые свои наблюдения, произведенные с первой в мире высотной аэрообсерватории. Я не очень сведущ в астрономии, но и мне совершенно ясно из сообщений профессоров Кукарина и Трынова, что высотная аэрообсерватория открывает новую эпоху в астрономической науке. Вот пожалуйста... Сообщение о том, что они получили спектрограммы и фотографии оболочек Солнца, в том числе короны, которые, по мнению этих ученых, дадут большой материал для решения проблем строения атмосферы дневного светила. А до этого были сообщения, что они получили также спектрограммы и фотографии атмосферы Венеры, газового хвоста Земли, открытого несколько лет назад академиком Фесенковым, и так далее. И вот эти-то спектограммы и фотографии сейчас спускаются на парашюте.

- Ясно! А я-то подумал, что опускается трос! - воскликнул Трубокуров.

- Нет. Теперь этого не может случиться. Да и не опасно, если случится, - сказал Никольский и продолжал увлеченно: А сегодняшней ночью Кукарин и Трынов начнут документировать фотометодами свои наблюдения за звездными скоплениями! У них есть новые камеры, приспособленные для съемок, с большой экспозицией, несмотря на вибрацию. Ведь СЭС работает и, конечно, немного сотрясается. Есть и небольшая качка. И все же наши астрономы уверены в получении исключительно ценных данных. Кукарин мне вчера говорил по телефону, что звездный мир нашей Галактики просматривается с первой заоблачной обсерватории настолько хорошо, что вскоре Амбарцумян получит новые "вещественные" доказательства правильности своей теории группового происхождения звезд.

Академик Никольский откинулся на спинку кресла и замолчал. Глаза его сощурились. Казалось, что он глядит куда-то далеко-далеко.

- Эх, профессор! - немного времени спустя воскликнул он встрепенувшись. - Много чудесного видел я на своем длинном веку! Иногда вот так закроешь глаза - и проходят перед внутренним взором научные события, одно примечательней и ярче другого. Кто бы мог подумать в начале нашего века, что возможны такие открытия, свидетелями которых мы стали! Я - работник науки, и мне понятны эти свершения, и особенно гигантская поступь науки нашей Родины. Вспомним... Расшифрованы многие тайны атома, тайны живого вещества, тайны жизни на планетах, тайны рождения миров... А успехи в области техники? Кто бы мог подумать в дни моей юности, что будут машины, заменяющие труд десятков тысяч людей, заводы-автоматы, самолеты, мчащиеся скорее звука, микроскопы, увеличивающие в сто тысяч раз, приборы для видения не только ночью, но и в туманах!.. А что еще будет! К великим дерзновениям зовет нас, ученых, народ, партия. Эх, профессор! Как хорошо! Как широки путидороги для советского человека! - Академик Никольский стремительно, по-молодому поднялся. - Ну, идемте, дорогой, теперь к нашему деду. У него вас ждет сюрприз. Какой - не скажу! Идемте...

...Иван Михайлович Дубников встретил ученых на пороге дома. Он с большим достоинством поклонился и, широким жестом указывая на дверь, сказал своим густым басом:

- Прошу гостей в мой курень! Благодарствую за уважение.

В столовой, также поясным поклоном по старинному обычаю, приветствовала Никольского и Трубокурова матушка Акулина:

- Не обессудьте! Чем богаты, тем и рады!

- Ого-го! Вот так "чашка чая" у Дубниковых! - весело воскликнул Никольский, здороваясь с хозяйкой. - Ведь на столе столько всего, что глаза разбегаются.

Удовлетворенно улыбаясь, дед Дубников огладил усы и пригласил садиться. Но как только все заняли места, он встал, осторожно поднимая полную стопку.

- Правильно! Тост! - сказал академик.

Лицо деда стало серьезным.

- Так точно - тост, - тихо начал он и затем взволнованно произнес: - Предлагаю за счастье народное, за партию, что привела нас к нему! Благодарность ей от всех трудовых людей на земле!

Через полчаса примерно, когда гости отведали разнообразные кушанья, чудесно приготовленные хозяйкой, Дубников снова встал из-за стола, шагнул к простенку между окнами и раздвинул занавеску, закрывавшую нечто похожее на комод.

Академик взглянул на часы и, подмигнув Трубокурову, сказал:

- Как раз во-время.

- В аккурат! - ответил хозяин и отошел в сторону. И тогда Трубокуров, догадавшийся, что "сюрприз" связан с этим комодом, увидел то, что никак не ожидал увидеть: экран телевизора новейшего типа! Экран светился зеленоватым огнем, по нему бежали волны.

- Москва?.. Здесь?.. - не удержался Трубокуров от восклицания. - Каким образом?

И, точно отвечая ему, из громкоговорителя раздался так знакомый ему голос Терехова:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});