Страсть принцессы Будур - Шахразада

– Ты еще молода… И пытаешься все решить сама. Одной любовью не побороть тоску по родине. Визирь во многом прав. Но ты же дитя рода Фудзивара. В твоих силах и то, что недоступно другим…

В правоте слов отца Будур убедилась очень быстро. Она решила не откладывать разговор с принцем. Ведь если была малейшая возможность излечить Кемаля от тоски, этим она должна немедленно воспользоваться.

– О мой муж, я хочу поговорить с тобой об одном очень важном для меня деле.

Кемаль оторвался от свитка, который разглядывал.

– Я слушаю тебя, звезда моя.

– Любимый, возможно, это мой каприз. Но… Мне бы очень хотелось, чтобы ты представил меня своим благородным родителям. Ты много раз рассказывал мне о твоей мудрой матушке и великодушном отце. Мне хочется самой познакомиться с ними. И хочется стать им дочерью. Так, как ты стал сыном для моих родителей…

Принцесса первый раз видела своего мужа таким изумленным.

– Я не верю своим ушам, о жена моя! Ты не боишься отправиться в такое далекое странствие?! И хочешь проделать путь длиной в год, чтобы стать названной дочерью моих родителей?

– Да, мой принц, я хочу этого…

«И хочу видеть тебя вновь счастливым. Хочу, чтобы твои глаза опять загорелись таким прекрасным светом, как тот, что я увидела в день цветения сакуры… Хочу, чтобы к тебе вновь вернулась радость жизни!» Но мудрая Будур этих слов не произнесла.

А вот с принцем Кемалем произошло настоящее чудо. Последние дни его душа разрывалась. Он мечтал вернуться на родину, но не мог оторваться ни на миг от прекрасной жены. И вдруг оказалось, что ни от чего отрываться не надо… Что Будур с радостью согласится стать его спутницей в любом путешествии.

– Благодарю тебя, свет очей моих! Твоя просьба для меня так радостна. Я тоже мечтаю о том миге, когда смогу предстать перед царем Шахраманом самым счастливым женатым мужчиной на свете. Он требовал, чтобы я избрал себе жену, и теперь я выполнил его волю.

Будур молча поклонилась, пытаясь скрыть смешинку в глазах.

– Но как мы скажем о нашем решении великому императору Такэтори? Боюсь, он не позволит тебе отправиться в это далекое странствие…

– Думаю, о мой повелитель, что самым разумным будет обратиться к нему. И, полагаю, нам придется просить твоего наставника, мудрого Ризвана, отправиться вместе с нами.

– Я тоже так думаю. – Кемаль усмехнулся. – Но кажется мне. что он не согласится уехать отсюда без твоей придворной дамы и наставницы.

Будур улыбнулась мужу.

– Значит, мы и ее пригласим путешествовать с нами. Говорят, когда госпожа Мурасаки была молодой, она покинула берега страны Канагава и совершила путешествие в далекую страну Фузан… Правда, мне она никогда об этом не рассказывала. Но в ее прекрасных танка много раз появляются удивительные люди с кожей красноватого цвета. Читала я и о холмах, в которых выдолблены храмы. Думаю, моя благородная наставница с радостью примет наше предложение…

– Тогда поспешим же упасть к ногам твоего отца, императора Такэтори…

Близился тот час, который Комати любила больше всего. Розовые сумерки придали покоям императора сказочный вид. Императрица перебирала яркие хризантемы. Из сада доносился терпкий запах – семь видов осенних цветов, символов грядущего праздника Хиган, уже расцветили клумбы всеми оттенками красного и желтого.

– Ты не жалеешь, что дал нашей девочке такой совет?

– О нет. Думаю, что она и сама придумала бы что-то похожее. Но не хотелось, чтобы Кемаль долго мучился. Думаю, он более всего печалился из-за того, что ему пришлось бы разлучиться с нашей девочкой. Но теперь, когда она согласилась отправиться вместе с ним, все изменится. Да, Будур скоро покинет нас. Но это неизбежно случилось бы, раньше или позже.

– Увы, судьба женщины следовать за мужем. Даже если она – наследница великой страны.

– Но некоторые из них об этом не жалеют.

Император вопросительно посмотрел на жену. Она ответила ему любящим взглядом.

– Нет, не жалеют.

– Думаю, не будет жалеть и Будур. Она настоящая дочь рода Фудзивара, решительная и упрямая.

– Упрямая и своенравная… Настоящая дочь императора. Я готова спорить, что еще сегодня у нас на пороге появится Будур вместе с Кемалем.

– Здесь не о чем спорить. Конечно появится, и очень скоро. И, думаю, она будет просить тебя, Комати, отпустить с ней ее наставницу.

Императрица согласно кивнула. Она прекрасно поняла, о чем говорил муж. Вместе с Кемалем отправится и его визирь. Но он не захочет покинуть придворную даму Мурасаки Сикибу… Что ж, вероятно, пришла пора новых стихов и новых поэтов.

За окном еще не стемнело, когда императрица услышала легкие шаги принцессы.

– Мы были правы, муж мой.

– Мы все же неплохо знаем нашу дочь. Она никогда не будет откладывать важный разговор. Ты сама научила ее этому.

И Комати поднялась, чтобы приветствовать дочь и ее мужа, как полагается императрице.

Макама двадцать пятая

Рассвет застал Будур на палубе. Прошло уже два дня, как скрылись за кормой берега страны Канагава. Изумительная красота морских просторов, изменчивые и вечно прекрасные облака заворожили девушку. Ей казалось, что стоит только стать на цыпочки, как легкий бриз поднимет ее выше парусов и унесет вслед за птицами. Новые стихи, легкие и прозрачные, сами слагались в ее голове.

Вот и сейчас, в тихий утренний час, когда тишину нарушал лишь шепот волн у носа корабля, словно с морской глади слетели нежные строки:

На небо, где звезда ждет целый год звезду,Куда взирают все с таким участьем,Я даже не взгляну.Зачем смотреть туда?Ведь мы с тобой намного их счастливей![15]

Принцессе казалось, что это говорит сама ее душа – никогда еще Будур не чувствовала себя счастливей. Никогда ее жизнь не была настолько полна красок, желаний, чувств… Весь мир, огромный и неизъяснимо прекрасный, был дарован ей…

За спиной принцессы послышались шаги. Так ходил только один человек на свете. Не оборачиваясь, принцесса спросила:

– Как почивал, мой принц?

– Без тебя, моя пери, спать я уже разучился. Но как ты поняла, что это я?

– Потому что я услышала шаги…

– Но ведь это мог быть и визирь… И Масаро, наш капитан…

– О нет. Это твои шаги. Их я узнаю из миллионов.

Будур оглянулась на мужа. И еще раз удивилась тому, что этот мужчина, самый прекрасный из всех, самый мудрый и нежный – ее муж.

– О чем задумалась, принцесса моих грез?

– Я любовалась морем…

– Да, оно прекрасно.

– Прекрасно, но меня что-то тревожит…

– Да, ваше небесное великолепие, – раздался за спиной принца новый голос. – Оно прекрасно…

Словно из ниоткуда на палубе возник капитан. Масаро многие годы ходил по морям вокруг страны Канагава, бывал и в дальних странах, даже там, где ледяные глыбы образуют бесконечные поля. Был и там, где огнедышащие горы, словно гигантские муравейники, поднимаются из Великого моря. Не было среди моряков императора Такэтори более опытного и надежного человека. И только такому человеку мог император доверить свою дочь.

– И меня кое-что тревожит, великая принцесса. К вечеру нас может настигнуть холодный ветер.

– Будет шторм?

– Я опасаюсь не шторма. Он страшен возле берега. Мы же сейчас в глубоких водах. Наш корабль вполне надежен. Но, увы, мы идем под парусами и можем стать игрушкой свирепого ветра.

– И что тогда?

– Тогда наше путешествие к берегам страны твоего мужа может затянуться.

Будур кивнула. Нет, она не боялась шторма – ведь она дружила с ама, охотницами за жемчугом. И принцесса до сих пор помнила ту ночь, когда ей поклонился Великий морской змей… Хотя, быть может, он ей просто кивнул. Но девушка эту встречу считала очень важной. Теперь она чувствовала себя в море защищенной. Верила, что с ней ничего не может произойти – ведь ее опекает сам владыка морей.

– Если нас застанет шторм, мы можем попасть в полуденные воды.

– Но почему ты, Масаро, говоришь об этом с тревогой?

– В полуденных водах множество разбойников. И старики говорили, что острова полудня полны чудовищ. Мне же доверена твоя жизнь, моя повелительница. И жизни твоих спутников…

Теперь Будур улыбалась. О чрезмерном усердии капитана Масаро давно уже было известно всем, о чем сам он не догадывался. Комати рассказывала, что когда-то, очень давно, капитан Масаро, в ту пору начинающий моряк, отправился с Такэтори, который тогда еще не был императором, в дальнее странствие. Длилось то путешествие почти год. И Такэтори потом говорил, что чувствовал себя все время как младенец, которого опекает чересчур заботливая мамаша. Теперь, вероятно, и самой Будур предстояло почувствовать это.