Когда солнце встанет на западе (СИ) - Серебрянская Виктория

- Алексарт, это накопленная энергия в тебе говорит, требует выхода, ищет твою нию.

Миарон горько рассмеялся:

- Если бы! Ты помнишь, что всегда сопровождает образование связи с нией?

Дилон задумался лишь на мгновение, а потом продекламировал, словно из учебника:

- Первый признак формирующейся связи — это пробуждение эмоций. Морунец начинает чувствовать и воспринимать все по-другому. Затем эмоциональный фон повышается еще сильнее. Психика дестабилизируется. Все приходит в норму после завершения формирования связи. Эмоции уходят. Возвращается рациональность.

— Ерунда это, друг мой! Забудь! Мне еще брат говорил, что эмоции никуда не деваются. Раз пробудившись, они остаются навсегда. Просто ты привыкаешь. Учишься ими управлять. И теперь я точно знаю — это правда. Эмоциональная чувствительность никуда не денется.

Ошеломленный Дилон неловко присел на край дивана рядом с другом:

- Как так?

- А вот так. Более того, я почему-то теперь уверен, что в древних свитках вовсе не легенды записаны, а хроники прошлых лет.

Потрясенный Дилон подрагивающей рукой потер лоб:

- Думаешь, и про легендарную силу древних воинов правда?

- Теперь уверен.

Легендарные крылатые воины древности, подпитывающиеся от связи в эниях, были практически неуязвимы. Сколько раз за годы, прошедшие со дня попытки переворота, они мечтали о такой силе. И вот она возможность, только руку протяни. А глупая землянка не осознает чести, оказанной ей.

- Послушай, Алексарт, но должно же быть что-то, что ей нужно. В обмен на что она точно согласится на переезд. Тот же участок земли, который ты…

- Ты глупости говоришь, Дилон. — Миарон даже головой покачал — Таша никогда не смирится с принуждением.

- Не верю! Любой женщиной можно управлять!

- Я тоже когда-то так рассуждал.

- И что изменилось теперь?

- Не знаю. Но чувствую, что это неправильно. Это как заставить собственную руку влезть в раструб перерабатывающего комбайна. Больно. Бесполезно. Ни к чему хорошему не приведет.

Дилон снова ошарашенно уставился на друга.

- Что? — Миарон невесело усмехнулся — Ты еще не в состоянии это понять? Ничего, на все воля Забытых. Встретишь и ты свою пару. Вот тогда и поймешь. Все и сразу. И давай уже заканчивать этот бесполезный разговор. Поздно. Тебе пора отдыхать. Хоть кто-то из нас двоих должен быть с ясной головой.

- А ты?

- Мне все равно не уснуть, пока Таша не успокоится.

- Так помоги ей успокоится.

- Попробую.

Дилон встал и направился к дверям во внутренние помещения апартаментов. Но на пороге не выдержал и обернулся. Алексарт по-прежнему сидел на диване в нелепой позе, неловко привалившись одним боком к подлокотнику и смотрел в темное окно.

- Алекс.

- Ты еще тут?

- И что ты теперь будешь делать? Я имею в виду землянку.

- Не знаю пока. Буду пытаться поговорить. Там видно будет.

Голос друга звучал глухо и бесконечно устало.

- Я думаю, тебе нужно попытаться наладить контакт с дочерью. Девочки всегда очень привязаны к матерям.

Таша Солцева

Понедельник не задался еще с вечера. Тяжелый и, в сущности бесполезный разговор с детьми. Потом выяснение отношений с Миароном. Я опять не спала почти до утра. Моя жизнь превратилась в какой-то идиотский аттракцион, над которым я раз за разом теряла управление. События неслись вскачь и непонятно куда.

Попытка разобраться в себе и решить, что делать с инопланетным мужем, так некстати свалившимся на мою голову, привела к головной боли и бессоннице. А решение так и не было найдено.

Хуже всего было то, что я сама не могла однозначно сказать, как собираюсь поступить. Еще пару дней назад мой ответ был бы однозначен: у меня есть моя устоявшаяся и распланированная жизнь, бизнес, почти взрослые дети, друзья. У меня есть все, что нужно для комфортного существования.

Было.

Теперь же мне постоянно чего-то не хватало. Не достаточно комфортная постель. Не такая уютная спальня. Не такой вкусный кофе. И совсем, как оказалось, не знакомый мир за окном. Я не понимала, что со мною происходит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Раньше все было предельно просто. Я делила свое время и силы между детьми, Нолой и бизнесом. Больше у меня никого дорогого и близкого не было. Да и не надо было. Мне всего хватало. Этой ночью я поймала себя на мысли, что чего-то жду. Или кого-то.

Это открытие неимоверно взволновало и разозлило. Еще месяца нет, как морунец вновь ворвался в мою жизнь, а уже умудрился прочно занять какой-то уголок в моей душе. И, как и когда это произошло, я не могла сказать даже самой себе.

Он постоянно злил. Угрожал отобрать сына. Пытался распоряжаться моей жизнью. В его объятиях я плавилась и забывала обо всем. Чувствовала себя любимой и желанной. Может быть, именно в этом кроется ответ?

Первое время после встречи с морунцем я была занята тем, что пыталась собрать по кусочкам свою порушенную жизнь. Потом — найти средства к существованию себя и детей. Потом — борьба с отцом. И опять бесконечные попытки выжить.

Бизнес более или менее наладился только лет через пять. Да и дети чуть повзрослели, бессонные ночи остались далеко позади. Именно тогда я наконец-то огляделась вокруг. И не без удовольствия обнаружила множество свободных мужчин. Мужчин, готовых по первому зову на все. Мне не раз и не два предлагали брак. Я отшучивалась. Многие ухаживали отчаянно, задаривая меня и детей подарками. Но, постепенно теряли ко мне интерес, столкнувшись с моим нежеланием переводить отношения из постельной плоскости во что-то куда большее. А я действительно не хотела большего. И только теперь, кажется, поняла в чем дело. Ни один из моих ухажеров не затронул моего сердца. Цинично, но я встречалась с ними, как изволит выражаться моя дорогая подруга, “для здоровья”.

Раньше я над этим не задумывалась, воспринимала все, как так и надо. А теперь почему-то подумалось, что, возможно, уже тогда на меня влияла эта проклятая связь. Потому-то мне никто и не нужен был больше, чем постельный партнер.

В ночь после треклятого благотворительного аукциона, с Миароном, я, едва ли не впервые в жизни, почувствовала себя женщиной. Почувствовала себя любимой и желанной. И как это у него получилось?

Адам все еще злился. Войдя утром на кухню, поздоровался сквозь зубы и сразу пошел наливать себе кофе. Потом, мельком глянув на меня, буркнул себе под нос что-то вроде: “Я не голоден” и с кружкой в руках рванул на выход. Но в дверях остановился, обернулся и внимательно на меня посмотрел. Так внимательно, что я даже непроизвольно передернула плечами:

- Что-то не так?

- Мам, ты сегодня спала хоть чуть-чуть? Отвратно выглядишь.

- И я тебя люблю, сынок. Спасибо за комплимент.

Адам смутился.

- Прости, мам. Я веду себя, как свин?

Повинуясь внутреннему порыву, подошла к сыну и, привстав на цыпочки, с силой сжала его в объятиях и шутливо попеняла:

- Ну что ты, дорогой мой! — Адам в моих объятиях ощутимо расслабился — До свина ты еще не дорос. Всего лишь ма-а-аленький поросеночек!

Сын с негодованием вывернулся из моих рук и, совсем как в детстве, возмущенно воскликнул:

- Ну, мам!

А я смотрела в его такие родные, почти прозрачные, льдистые глаза и испытывала сумасшедшую гордость за своего сына. Ведь он так безумно сильно похож на своего отца, но в то же время в нем нет ни капли заносчивости и эгоизма его отца.

В душе всколыхнулась горечь. Ну почему все так сложно? Откуда в моей жизни столько проблем? И так безумно захотелось вдруг переложить решение всех проблем на чьи-то плечи, а самой побыть слабой и беспомощной женщиной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Ты просто устала, мам.

Я в удивлении вскинула на сына глаза:

- Что?

- Я говорю, что эта слабость от усталости. Тебе просто нужно отдохнуть. А потом все решится само собой. Ты ведь у меня способна горы свернуть голыми руками.

Сын обнял меня за плечи. А мне стало вдруг неловко и даже капельку стыдно. Получается, свою последнюю мысль я озвучила вслух.