Рейтинговые книги
Читем онлайн Кровью омытые. Борис и Глеб - Борис Тумасов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 87

— Прихватит мороз, станет Волхов.

— Скоро устье, там на весла наляжем, — успокоил Ярослав.

Ивашка поглядел на небо, потом на воду:

— Не успеем, князь.

Ярослав снял соболью шапку, потер высокий и чистый лоб:

— Ты, Ивашка, море читаешь ровно книжную премудрость.

Минуя тесно жавшихся на скамьях воинов, князь воротился на носовую палубу, остановился рядом с воеводой Добрыней, грузным, седым боярином, поглядел на корабль свевов. Мысли перенесли Ярослава в страну свевов, лесистую, суровую, где берега изрезаны фиордами и море меж камней кипит бурунами, а ярлы строят свои крепости подобно орлам на скалах и живут торговлей да морским разбоем.

В стране свевов в городе Упсала конунг Олаф потчевал новгородского князя. В честь гостя пели лучшие скальды-певцы. Они славили доблестных викингов.

На пиру Ярослав приметил Ингигерду, которой суждено стать его женой…

Обогнув выступавшие из воды камни, расшивы втянулись в Волхов. Ветер ослаб, и большие квадратные паруса, сшитые из кусков полотна, временами стреляли звонко.

Против течения налегли на весла. По ту и другую сторону Волхова к самой реке подступал густой, богатый зверем и птицей лес. Края эти давно известны новгородским промысловым людям. Часто набегали сюда ушкуйники, пограбят лесной народ словенского племени, загрузятся пушниной, да только их и видели.

К темну расшивы подошли к Ладоге. Еще загодя князь Ярослав решил устроить здесь ночевку. Когда корабли причалили к дощатым мосткам, на пристань высыпал весь городской люд. В высокой бобровой шапке, дорогой шубе пришел встречать князя и посадник Парамон. Немолодой, болезненно желтый воевода привел Ярослава в свои хоромы. Дворовые забегали, натащили в трапезную снеди. Ярослав скинул шубу и шапку, умылся над тазиком, сел рядом с хозяином.

— Сказывай, боярин Парамон, как живешь?

Боярин разлил из ендовы по ковшам мед, промолвил:

— В людской нужде живем, князь. Вот и этим летом набежала воровская дружина варягов, пограбила поморян и ушла безнаказанно. А все оттого, что дружина моя мала. Варяги то чуют, потому и смелы.

Ярослав постучал костлявым пальцем по столу:

— Твою нужду знаю, давно кликнул бы к себе охочих людей…

На рассвете потянул мороз, и с запеленатого тучами неба посыпалась мелкая колючая пороша. Ветер гнал ее по мерзлой земле, наметал под изгородями белесые островки. У берега Волхов покрылся тонким прозрачным ледком. Кормчий отыскал опочивальню, где спал Ярослав, вошел без стука, сказал негромко:

— Князь, пробудись!

Ярослав открыл глаза, увидел кормчего, скинул сшитое из куниц одеяло, подхватился:

— Что стряслось, Ивашка?

— Припозднились, князь, расшивам дальше нет хода. Волхов становится.

— Не отпустит ли мороз?

— Забирает. Теперь дожидайся, пока ледяная дорога установится, тогда на санях тронешься. Мы же здесь перезимуем, а по весне расшивы домой пригоним.

В приоткрытую дверь просунул голову Парамон:

— С зимой, князь.

— Не ко времени зима, — недовольно ответил Ярослав и повернулся к кормчему: — Расшивы на берег вытащите, дальше плыть не станем. А ты, боярин Парамон, о санях позаботься да Добрыне накажи, пусть два десятка воинов отберет для дороги. И сам в Новгород воротишься, пора, засиделся ты здесь.

Ивашка вышел. В опочивальне остались Ярослав и боярин.

— Варяги, князь, что с тобой приплыли, на постой по домам определены.

— Хорошо, боярин.

Парамон помялся, Ярослав заметил:

— Что еще не досказываешь?

— Слух дошел, князь, пока ты у свевов пребывал, великий князь Ростов Борису отдал. Отныне в Ростовской земле, ты, князь, дань собирать не волен.

Нахмурился Ярослав:

— Бориска? Но Ростов, памятуя историю, ушкуйниками новгородскими заложен. Вот оно, коварство великого князя! Владимир Святославович мнит, что он волен поступать с нами, как ему заблажится, аль мы не вольны в себе? Не желает полюбовно, так мы и на брань горазды… А Борис? Борис молод, ему и малого городка достаточно.

Боярин Парамон нарушил ход мыслей Ярослава:

— Ты, князь, о Ростов речь вел, а все ли те ведомо? Гости торговые сказывали, болен Владимир, и всякое может случиться, а на киевский стол Святополк мостится.

На лице князя заиграли желваки.

— У Святополка кровь не Владимира Святославовича, аль то не ведомо? Тому свидетели есть! Он сын Ярополка, и по старшинству крови Владимира киевский стол мне наследовать, и мне в том подмога от новгородцев и варягов…

* * *

Не один день пути от Ладоги до Новгорода, не одна мысль перебродит в голове князя. Есть время и о деле подумать, и о пустом. В дороге в княжьи сани пересел воевода Добрыня, но ехали больше молча. У старого Добрыни слово золото, говорит редко, но с умом.

Легко бегут кони, косит налитым кровью оком коренник, горячие пристяжные гнут дугой шею, высекают копытами лед.

— Я, Добрыня, ноне о Киеве с боярином Парамоном речь вел.

Добрыня усмехнулся:

— Мне сейчас не до Киева. Мне бы какое-никакое сельцо — да на палати. — И, чуть повременив, продолжил: — О чем с Парамоном разговор был, он мне поведал. Одного не пойму, отчего ты, Ярослав, ершился. Мне ли не знавать, у тебя и у Святополка очи на Киев повернуты — оба вы великого княжения алчете.

Ярослав промолчал.

— Отчего лик воротишь, в очи не глядишь, князь? Аль не правду сказываю? Я много прожил и многое повидал. Еще отца твоего из Новгорода на Киев вел и с тобой Владимиром Святославовичем послан не только воеводой, но и наставником. Вы со Святополком руки к Киеву тянете, того знать не желаете, что князь Владимир мыслит Киев Борису завещать. Борису сидеть великим князем. Чуешь, о чем речь моя?

И снова ничего не сказал Ярослав. А Добрыня продолжал:

— А вам со Святополком, прежде чем столом киевским овладеть, придется Бориса с пути убрать. Как вы то исполните, не знаю. Добром ли, миром, Бог знает. — Вздохнул. — Чать, не запамятовал библейское: и убил Каин Авеля. Брат на брата нож поднял! Кому из вас, те ли, Святополку Каином быть? А еще вы забыли Мстислава Тмутараканского!

— Сурово судишь меня, Добрыня. — Ярослав едва гнев сдерживал. — Не будь ты дядькой мне, расстался бы с тобой. Ты словами своими ранишь меня.

Добрыня прервал его:

— Прогнать меня ты можешь, но правду сказывать не воспретишь. А что у Бориса сердце доброе, то я давно понял, и как вы со Святополком от него избавитесь, жизнь покажет…

Оставшуюся дорогу ехали молча. Воевода глаза закрыл, и не поймешь, спит ли, свое думает, а Ярослав в сторону смотрел, сопел обиженно.

Никогда прежде не говорил с ним Добрныня так резко…

В Новгород въехали в самый снегопад. Снег валил крупными хлопьями. Он покрыл мостовые, крыши домов, шатровые звонницы и маковки церквей, укутал разлапистые ели, рваными клочьями зависал на голых деревьях.

Вылез Ярослав из саней и, не сказав Добрыне ни слова, направился в княжьи хоромы.

* * *

Во сне Ярослав с Добрыней спор продолжал, воеводу винил, Борисом попрекал, говорил, ты-де, воевода, мне служишь, а душой с князем ростовским. И никто у Бориса Ростов не отбирает, лучше ему сидеть в Ростове, чем рваться в великие князья. Стоит ли Борису судьбу испытывать?

Неожиданно Ярослав увидел в своей руке нож с окровавленным лезвием. И услышал голос Добрыни: «Это кровь брата твоего!»

В страхе пробудился князь, чело в поту холодном. Отёр Ярослав лоб, об Ингигерде подумал, как-то приживаться будет на Руси?

Дождавшись рассвета, Ярослав поднялся. Отрок внес таз с водой, князь умылся, оделся и переходами направился к воеводе. Тот давно не спал, видно, дожидался Ярослава.

— Ты на меня обиды не держи, князь, я ведь тебе добра хочу, чтоб в будущем совесть тя не мучила.

— Потому и явился, мудрости твоей должное отдать. И еще сказать те, ждала меня в Новгороде грамота брата Бориса, поучать меня вздумал. Слух до него, дескать, дошел, что Новгород на великого князя злоумышляет.

Добрыня на Ярослава поглядел хмуро.

— С тобой мы, княже, разобрались, и где я лишку наговорил, отринь. А предстоящая схватка Новгорода с Киевом меня тревожит. Не уклониться новгородцам от гнева великого князя.

— Я о том думал. Даже мысль в голове появлялась, не лучше ли полюбовно с великим князем договориться? Да только новгородцы упрямы, на своем стоять будут…

— Мне ли не знавать норова Великого Новгорода, — усмехнулся Добрыня. — Чать, отсюда Владимир начал путь на великое княжение…

* * *

Ладно скроен воевода Попович: ростом выдался, в плечах широк, а в поясе узок. Ликом он светел, а глаза ясные. Удалой богатырь — воевода переяславский. На подъем легок, в движениях быстр. Пять лет минуло с той поры, как послал Поповича на воеводство великий князь.

— Ты, — сказал Владимир Святославович, — воевода, каких мало, и кому, как не тебе, набеги печенегов перенимать, а по возможности улусы их в степи сыскивать…

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 87
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Кровью омытые. Борис и Глеб - Борис Тумасов бесплатно.
Похожие на Кровью омытые. Борис и Глеб - Борис Тумасов книги

Оставить комментарий